Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Пускает к себе парней. Для ребят с нашей округи, кому надо выпустить пар, вдовушка Ковальковски – хороший выход. Вот только…
Марк взглянул на дверь. Ей-богу, с него хватит. Пора отсюда уматывать.
– Вот только сдается мне, – продолжала Джинджер, – что и такой работы у нее теперь маловато. Даже тем, кому невмоготу, неохота иметь дело с мертвячкой.
Нью-Йорк
Алан Бриджес откровенно злился.
– Где вас носит, Рафаэль? Я жду вас чуть ли не час!
– Простите! Виноват! Сейчас все объясню!
Кабинет Алана на последнем этаже «утюга» преобразился за это время в подобие штаб-квартиры: на пробковой доске прикноплены какие-то фотографии, на маркерной доске написаны даты, на полу стоит несколько коробок, набитых книгами. Все три экрана на стенах соединены при помощи вай-фая с ноутбуками двух молодых журналистов, сотрудников «Уинтер сан». Алан официально представил мне своих помощников, с которыми утром я уже виделся:
– Кристофер Харрис и Эрика Кросс. Мы зовем их обычно Крис и Кросс.
Кросс была рыжей красавицей с пышными волосами по плечам; тщедушный молчаливый Крис, не смотрящий в глаза, выглядел существом бесполым.
За стеклянной стеной журналистов-мальков больше не наблюдалось – они унеслись в «Мэдисон-сквер-гарден», намереваясь запечатлеть последний этап президентской кампании республиканцев.
Алан сразу перешел на серьезный тон.
– Я отнесся к вашему рассказу с недоверием, но был не прав.
Он указал на стоящие на полу коробки.
– Мы последовали вашему совету и отправились на склад с вещами Джойс Карлайл, порылись там, и наше внимание привлекло кое-что весьма любопытное.
Он взял со своего стола небольшую книжонку и протянул мне. Она называлась «Необычный кандидат» и излагала биографию Тада Коупленда.
– Издана в тысяча девятьсот девяносто девятом, во время первой предвыборной кампании Коупленда, когда он баллотировался на пост мэра Филадельфии, – пояснил Алан. – Опубликована за счет автора скромным тиражом в пятьсот экземпляров. Малоинтересный жанр, чистая политика, продается во время собраний и митингов.
Я посмотрел, кто автор.
– Пепе Ломбарди?
– Да, старый журналист и фотограф из «Филадельфия инвестигейтор», небольшой местной газетки. Он находился при Коупленде с самого начала его политической карьеры, когда тот был еще заурядным муниципальным советником.
Я полистал книжку и открыл вклейку с фотографиями. Одна из них была помечена стикером.
– Узнаете ее?
Обе фотографии 80-х годов (если точнее и верить подписям, одна – декабрь 1988-го, вторая – март 1989-го). На фотографиях Джойс и Тад в офисе «Берите вашу Филадельфию», организации, созданной Коуплендом незадолго до своего появления на политической арене. Мать Клэр в это время выглядела потрясающе – юная, полная жизни; стройная фигура, тонкие правильные черты лица, белоснежные зубы и большие зеленые глаза. Сходство с Клэр поразительное.
Обе фотографии свидетельствовали о близкой дружбе между этими двумя людьми, но… Я не доверяю фотографиям.
– Мы провели небольшое расследование, – продолжал Алан. – Джойс работала у Коупленда примерно год, сначала волонтером, потом на зарплате.
– И что вы хотите этим сказать?
– Да вы что, слепой или как? Он с ней спит или очень хочет, – заявила Кросс не по-женски грубо. – Эта фотка напоминает мне Клинтона и Левински. От их дружбы несет сексом за десять километров.
– Это всего лишь фотографии, – возразил я. – На ней можно высмотреть все что угодно, сами знаете.
– Есть продолжение, – подхватила рыжая. – Мы нашли след Пепе Ломбарди, он живет в доме для престарелых в штате Мэн. Ему за девяносто, но голова у него светлая. Час назад я говорила с ним по телефону. Он сказал, что в девяносто девятом году через десять дней после выхода книги Зора Зоркин, руководитель кампании Коупленда, выкупила у него весь тираж и все негативы фотографий.
– Под каким предлогом?
Ответил мне Алан:
– Официальным предлогом было восхищение автором. Коупленду так понравилась книга, что он решил переиздать ее с собственным предисловием.
– Но книга больше никогда не выходила, – подхватил я.
– Нет, почему же. Ее переиздавали несколько раз, но в новых изданиях обе фотографии с Джойс отсутствовали.
Я продолжал упорствовать.
– На это могло быть множество причин. Вы сами сказали, что фотографии намекают на многое. Естественно, что политик хочет вычеркнуть из своей биографии все намеки. Тем более что он женат.
– Но на этом дело не кончилось, – заявил Алан, взглянув на Криса и Кросс.
Рыжая уточнила:
– Мы немного поползали по Всемирной паутине и посмотрели сайты с продажей букинистических книг. Всякий раз, когда где-нибудь появлялось первое издание – например, на «Амазоне» или «Ибэе», – книгу тут же покупали за весьма солидную сумму.
– Кто покупал?
Кросс пожала плечами.
– Точно сказать сложно, но догадаться нетрудно.
Крис, застенчивый молчальник, впервые подал голос.
– Есть еще кое-что. В свое время библиотеки и медиатеки Пенсильвании обратили особое внимание на биографии. Мне удалось связаться с некоторыми из них. Всюду книга числится в каталоге, но получить ее невозможно – она или потеряна, или была на руках и ее не вернули.
Алан мотнул головой, предлагая своим помощникам оставить нас наедине. Он дождался, пока они вышли, и заговорил со мной без обиняков.
– Не будем ходить вокруг да около, Рафаэль. Если Коупленд приложил столько усилий, чтобы фотографии исчезли, значит, у него был не только роман с Джойс Карлайл, но он был и отцом Клэр. Все сходится: время его возможной связи с Джойс, факт, что девочка – мулатка…
– Я тоже думал об этом. Вполне возможно, что так оно и есть.
– А знаете, что меня крайне удивило? Ваше сообщение, что Флоренс незадолго до смерти занялась выяснением отношений Джойс и Коупленда.
– Почему же?
– Мы с Флоренс одинаково смотрели на частную жизнь политиков: она нас не интересовала. Мы считали, что современные журналисты вырыли себе яму, занимаясь ханжеским подглядыванием и подслушиванием. Какое мне, собственно, дело, если будущий президент Соединенных Штатов имел внебрачную любовную связь двадцать лет назад? В моих глазах этот факт нисколько не помешает ему управлять страной.
– Погодите, Алан, мне кажется, дело было не в интересе к Коупленду. Уверен, инициатива исходила от Джойс. Она захотела объявить, что Коупленд – отец ее дочери, когда он стал губернатором Пенсильвании.