должен попытаться пережить стрессовую ситуацию, глядя на нее так, как будто я муха на стене, а потом рассказать о ней так, как это сделала бы муха. Так что муха рассказала бы что-то вроде этого:

Бенни стоит перед холодильником и все еще немного плачет, а его мама слишком сильно обнимает его, а он просто терпит, да, в общем-то, и не может обнять ее в ответ. А она говорит: «О, Бенни, никогда больше так не делай, хорошо? Обещай мне! Я так волновалась, уже так поздно, где ты пропадал?» Но Бенни ничего не может сказать, потому что она придавила его лицо к своей подмышке, поэтому он просто стоит, плача в большой печальный глаз морской черепахи, а потом его мама отстраняется и говорит: но с тобой точно все в порядке, Бенни, почему ты плачешь? И вытирает слезы с его лица рукавом, но они у него продолжают течь, и он протягивает ей отбитый носик и говорит: я в порядке, честно – и добавляет: просто мне жаль твой чайник, мам, прости – и почему-то, всего лишь сказав «прости», он начинает чувствовать себя намного лучше…

Книга

Эта муха на стене – не просто средство справиться с ситуацией, Бенни. Это речь молодого человека, обретающего свой голос, и в мире книг это расценивается не иначе, как чудо. Когда юноша обретает голос или девушка впервые рассказывает свою историю, это повод для большого праздника, и все мы, от самых древних глиняных табличек до самых дешевых книжек в мягкой обложке, отмечаем этот факт и радуемся, потому что без ваших голосов мы бы не существовали. Так что – внимание! Это происходит прямо сейчас, когда мы это говорим, но тут важно не торопиться. Такие вещи требуют времени, и нам нужно двигаться потихоньку.

30

Прошло несколько дней. С самого утра Бенни уходил в Библиотеку. Домой он возвращался ближе к вечеру. Днем он сидел в своей кабинке, задумчиво глядя на вклеенные в тетрадь полоски бумаги и дожидаясь, когда Алеф появится снова. Так и не дождавшись, однажды он отправился бродить по этажам в поисках этой девушки. Ведь он все-таки был в нее влюблен. Шепотом повторяя: «Вальтер Беньямин, Вальтер Беньямин» – он скрылся среди стеллажей и вернулся в свою кабинку с охапкой книг этого немецкого философа. Он надеялся изучить их, чтобы произвести впечатление на Алеф, но очень скоро впал в уныние, когда выяснилось, что он не понимает написанного. Он привык к непонятным словам, витающим в воздухе, но эти-то слова были написаны в книге. «Какой смысл писать в книгах бессмысленные слова?» – недоумевал Бенни. А еще через несколько дней, когда он меланхолично жевал яблоко, телефон издал сигнал, извещая о том, что на его поддельный аккаунт пришло электронное письмо из школы.

«Дорогая миссис Оу, – говорилось в электронном письме. – Напоминаем, что Вы должны представить справку от лечащего врача вашего ребенка, подтверждающую необходимость отсутствия в школе по медицинским показаниям на период более трех дней. Ваш ребенок отсутствует уже больше недели, а мы до сих пор не получили такого документа. Просим Вас связаться с нами как можно скорее для обсуждения этого вопроса».

«ТРЕВОГА!»

Бенни перестал жевать. Горло его судорожно сжалось, и он подавился большим куском яблока. В конце концов, кашляя и глотая, он смог протолкнуть яблоко внутрь, но острый край кожуры поцарапал мягкие ткани горла, и на глазах у него выступили слезы.

– С тобой все в порядке? – спросила, глядя на него, машинистка.

Он смущенно кивнул, утирая слезы.

– Осторожней с яблоками, – посоветовала она и, видя, что Бенни уже не задыхается, вернулась к работе…

Нет, не совсем так. Она не возвращается к работе, потому что не отрывалась от нее. Даже разговаривая с Бенни, она не переставала печатать, и теперь, поглядывая на него, продолжает этим заниматься, и ему опять кажется, что она наблюдает за ним и записывает все, что видит, в режиме реального времени. Она видит, что он сжимает в руке мобильный телефон, и что пальцы у него при этом влажные и слегка дрожат. Она замечает, что в последнее время он немного прибавил в весе, и задается вопросом, не принимает ли он специальные лекарства. Она наблюдает, как Бенни открывает папку с черновиками на фейковом аккаунте электронной почты, – ну конечно, он забыл отправить в школу письмо с поддельной справкой, потому что отвлекся на влюбленность в девушку и скандал с матерью. Машинистка, конечно, не видит, что написано в письме, но видит глубокую морщинку у него между бровями, замечает, как он хмурится, когда перечитывает записку, проверяя на наличие ошибок.

ИМЯ ПАЦИЕНТА: БЕНДЖАМИН ОУ

ДИАГНОЗ: ПРОДРОМАЛЬНОЕ ШИЗОАФЕКТИВНОЕ РАССТРОЙСТВО

ВЫДАНА ДЛЯ СВЕДЕНИЯ:

Бенджамин Оу помещен в отделение детской психиатрии Детской больницы под моим наблюдением и будет отсутствовать в школе до дальнейшего уведомления.

С уважением,

доктор Мелани Стэк, доктор медицинских наук, сертифицированный психиатр

Машинистка видит, как Бенни, нажав «Отправить», откидывается на спинку стула и закрывает глаза. Тяжело дыша, он опускает руку с телефоном на колени. Паренек явно в беде, и ей хочется подойти, положить ладонь ему на влажный лоб и погладить по волосам, как-то успокоить его, но она понимает, что этого делать не следует. Это было бы навязчивостью. Так не принято. Она знает, что не должна вмешиваться, и поэтому просто продолжает смотреть и печатать.

Этого Бенни уже не мог знать. Есть вещи, о которых можем вам рассказать только мы, потому что мы – книга, а Бенни – всего лишь мальчик. Он не мог прочитать мысли машинистки. Он осознавал только роботизированную суматоху в своем собственном сознании. «Тревога! Тревога! Опасность! Опасность!» Чем громче звучал сигнал тревоги, тем больше Бенни хмурился, и вскоре это стало выше его сил, так что он опустил голову на стопку книг и тихонько замурлыкал песенку «Эй, диддл-диддл, кошка со скрипкой, корова перепрыгнула через луну…» – и в конце концов уснул.

31

Аннабель, опершись животом о кухонный стол, давила муравьев. Они появлялись из трещины в гипсокартоне за раковиной. Муравьи жили там и оттуда устраивали свои грабительские набеги. Сегодня они осадили тостер. Они шли извилистой колонной по задней стенке раковины, ненадолго исчезали под грудой грязной посуды и появлялись из-под старой губки. Время от времени какой-нибудь муравей-разведчик отделялся от строя, чтобы обследовать присохший к тарелке кусочек спагетти или пятнышко томатного соуса, но главной их целью был тостер с сокровищницей хлебных крошек, которые они деловито перетаскивали по стопке почты в свои закрома.

Почта