Мясник из него был никудышный. Уроки по препарированию Проклятых он обычно пропускал – не думал, что эта наука когда-то пригодится. Уязвимые места каждой твари Дарт знал и без того, а копаться у них в потрохах – увольте. Вот алхимики – дело другое. Те досконально изучали строение и внутренности Проклятых.

Ладно, уж не сложнее, должно быть, вспарывать непонятную болотную тварь, чем какую-нибудь рыбу. Разве что вони больше. Гораздо больше.

Он сделал единственный разрез через все брюхо Гнильцы. И тут же чуть не задохнулся. И без того пустой желудок скрутило судорогой. Стоявшая вокруг вонь была ничем в сравнении с запахом, что повалил из брюха. Дарт оглянулся на Лару – та сидела под ивой на поваленном бревне, осматривала лук и время от времени поглядывала на него.

Чтобы выудить внутренности, пришлось по самые плечи засунуть руки внутрь Гнильцы. По телу тотчас потекло что-то тягучее, липкое и клейкое.

Лара оказалась права, нужную кишку он нашел сразу, она была самой плотной и толстой, и, если бы не вязкое вещество внутри и вонь, сошла бы за только что нашпигованную домашнюю колбасу. Дарт отрезал кусок в локоть длиной – на всякий случай, с запасом. Оставалось решить последнюю проблему – куда положить кишку, чтобы та сохранила свою «свежесть» и не провоняла содержимое мешка?

– Держи, – в голову прилетела брошенная Ларой тряпка.

Дарт охотно воспользовался ею. Как мог, плотно увязал добычу. Тряпка оказалась плотной и прочной, не пропускающей густую слизь.

– Теперь надо искупаться, иначе Грамкин почует нас даже днем, – сказала охотница. – Идем.

Она, как заяц, петляла между деревьями, и Дарт еле поспевал следом.

К тому времени, когда они вышли к каменным холмам, странным образом выросшим среди леса, парень плохо соображал, а ноги переставлял на полном автомате. Не сдаться заставило упрямство и нежелание показаться слабее девчонки.

Та же выглядела так, будто только что вышла на прогулку – ни отдышки, не усталости на лице.

«Железная ты, что ли?»

– Мы на месте, – улыбнулась Лара. – Отсюда до логова Грамкина не больше часа. Отдохнем – и утром выдвинемся.

Она указала на крупный мшистый камень, из-под которого бежал ручей.

– Мойся, я ужином займусь.

Лучше бы, конечно, в речке или озере, чтоб по самую макушку окунуться и подольше не вылезать, но и так сойдет. Вместо тряпки Дарт воспользовался пучком сухой травы и с садистским энтузиазмом принялся сдирать с себя грязь и вонь. Старался тщательно – так, что кожа покраснела и начала гореть. Подумав немного, разделся полностью. Не до стыда, когда воняешь так, будто окунулся сразу во все выгребные ямы небольшого города.

Закончив с мытьем, Дарт так же старательно почистил одежду, натянул легкие домотканые штаны, что имелись в мешке, и вернулся к Ларе. Охотница успела развести костерок, и на импровизированном вертеле уже поджаривалась заячья тушка. С собой, что ли, таскала? Лара потянула носом, потыкала мясо ножом.

– Сырое еще, пригляди, чтоб не сгорело.

С этими словами девчонка поднялась и, на ходу скидывая одежду, пошла к роднику. Дарт сглотнул, когда она запросто стащила через голову рубашку. Точеная и стройная, как молодое дерево, даром что грязная. Странным образом недавняя усталость улетучилась без следа. Притих даже пустой желудок, еще недавно урчавший от запаха готовящегося мяса. Мысли стремительно уносили Дарта далеко от охоты и вообще от всего. Он не мог оторвать от Лары глаз. А та будто и не замечала его: сидела на коленях спиной к нему и, запрокинув голову, с наслаждением смывала с себя грязь. Надо сказать, делала это медленно, точно нарочно дразнила.

Или это воображение дает о себе знать?

– Перевернул бы его, а то с одного боку уже чересчур, – сказала охотница, вернувшись. Она набросила легкую рубашку, обулась, а остальные вещи продолжала держать в руках. От холода ее кожа покрылась мурашками.

– Ага, перевернуть, – далеко не сразу проговорил Дарт. Признаться, вид полуголой девушки заставил его несколько оторопеть.

Лара загадочно усмехнулась, затем бросила вещи в траву, подошла и, продолжая улыбаться, села рядом на колени. Руки запустила ему в волосы, заставляя запрокинуть голову.

– Ночь была тяжелой, – с хрипотцой она ему прошептала в самое ухо.

Дарт обнял ее за талию, вторая рука легла охотнице пониже спины – естественно, словно там ей самое место. Лара вздрогнула, прижалась крепче и поцеловала его. Он и раньше целовался, да не просто слюнями чтоб обменяться, а как полагается. Лучше всех целовалась дочка булочника, Дарту нравилось, как она выманивала его на улицу и долго-долго целовала. Сама девчонка выглядела так себе, с прыщами и мутными как у рыбы глазами, но ее поцелуи казались слаще прочих. С Ларой все было иначе. Она буквально впилась в его рот. В голове помутилось, дыхание стало частым, будто вынырнул из проруби.

О кролике они не вспомнили.

– У меня это впервые, – признался он. А чего лукавить? У нее-то наверняка опыта побольше, сразу поняла, что он лопух лопухом.

– У тебя это вот здесь написано, – охотница постучала его пальцем по лбу.

Он хотел извиниться, но Лара закрыла его рот поцелуем.

Много позже они поужинали подгоревшим мясом, и Дарт мог спорить на свои штаны, что в жизни не ел ничего вкуснее.

Поспать им почти не удалось. Вернее, немного поспал только Дарт. Лара даже не пыталась. Парень же вроде бы только что сидел у костра – и вот уже охотница теребит его за плечо, понуждая проснуться.

– Нам пора, соня.

На улице заметно посветлело, но солнце еще не встало.

– Как раз дойдем и осмотримся, – пояснила Лара.

За время, пока Дарт дрых, охотница успела изготовить шесть факелов, правда, тряпки, которые она плотно намотала на толстые палки, ничем не были пропитаны.

– По пути заглянем к палочникам, – пояснила она. – Доведем до ума… – она протянула сонному спутнику связку факелов. – Держи.

Парень чувствовал себя уставшим, но усталость была приятной и совсем не тяготила. При других обстоятельствах он бы, конечно, предпочел никуда не идти, а схватить Лару в охапку и не отпускать до тех пор, пока остается хоть капля сил. Но обстоятельства диктовали поднять зад и топать дальше.

Что ж, быть может, когда охота завершится удачно и Амелия поправится, он сможет уговорить Лару идти с ними. А вдруг согласится?

Весь час они пробирались сквозь чащу в сторону катакомб, под которыми, по ее уверениям, могли быть склепы. Тишину нарушали только чавканье под их сапогами, тяжелое дыхание и шелест веток.

Пару раз Лара обращала внимание спутника на признаки, указывающие на близость Гнилого палочника. Оказалось, что древоподобная тварь селилась не только непосредственно у открытой воды, но и в тенистых ложбинах, во влажных местах, куда редко заглядывало солнце. В отличие от того чахлого недокуста, который они встретили у заболоченного озера, местные палочники были куда крупнее. Настоящие гиганты по четыре-пять метров в высоту и обхватом со взрослого человека. От обычных деревьев они отличались прежде всего полным отсутствием листвы, а еще странным запахом, больше всего похожим на запах свежего мяса. Кроме того, землю вокруг палочников обильно устилали сухие костяки.