* * *

Днём я не могла ни о чем думать. Ярослав был рядом. Он постоянно что-то рассказывал мне, пытался меня развеселить. Только этот славный мужчина не понимал, что от его стараний мне было только хуже. Я уже знала, что у нас с ним ничего не получится — ни жить вместе, ни воспитывать ребёнка. Я совершила ошибку, приехав сюда. А сейчас обманываю и использую очень хорошего человека. Все-таки мой папа неправ — нельзя жить с нелюбимым человеком. И я должна сказать Ярику правду. И конечно, Никите.

Это ж надо так запутаться с мужчинами!

* * *

Последующая неделя пролетела как в тумане. Я просыпалась, мы вместе завтракали. Выходили гулять в парк, заходили в бистро по дороге. Вечерами посещали театры, встречались с друзьями Ярослава. С мужчиной мне не было скучно. Он был заботливый, преданный, с хорошим чувством юмора. Но не мой. Я не хотела давать Ярославу ложных надежд. Я не для него.

Уже собираясь спать, я зашла в библиотеку пожелать ему спокойной ночи. Мужчина, увидев меня, немедленно закрыл книжку и поднялся дивана.

— Эвелина, — его руки обхватили мою талию. — Каждую ночь я засыпаю, думая о тебе, о нас. Скажи, только честно, что происходит?

Его глаза было так близко, пытливо скользя по моему лицу, в надежде найти ответ.

— Ты знаешь, как я отношусь к тебе. И знаю, что у тебя нет ко мне и половины тех чувств, как... — он вздохнул. — Как к Никите. Но что нам делать? Что мне делать?

Его горячее дыхание задело меня, губы слегка коснулись моей щеки.

— Я люблю тебя. И сделаю для тебя, что угодно. Ребёнок будет не только твой, но и мой.

Он ждал. Вот он — этот момент. Я стояла на перепутье. И не было больше времени на раздумья.

Зажмурилась. Готова к прыжку.

— Ярик, — положила руки ему на плечи. — Ты замечательный. Мне с тобой так интересно. Спасибо, что ты есть. Так рада, что мы знакомы.

Услышала его вздох. Мужчина осторожно снял мои руки со своих плеч, сжал мои ладони.

— Но ты меня не любишь...

Я молчала.

Он отошёл, отвернулся.

— И что, никакого шанса?

Не дождавшись ответа, он глухо произнёс.

— Ты вольна поступать, как хочешь. Я буду рад, если ты останешься погостить, Эвелина. Очень рад.

— Спасибо, — одними губами произнесла я. Вышла из библиотеки. Неожиданное чувство облегчения осветило мое лицо улыбкой. Завтра же возьму билет до Москвы. 

* * *

Столица встретила меня моросящим дождём. Противным и холодным. Никто меня не встречал. Я взяла такси. Пока ехала, глядела в окно на серые улицы города. Все-таки я люблю свой город. Без разницы солнечный или  тоскливо-серый. Этим летом было слишком много дождей. Что ж, такая погода соответствует моему настроению.

Когда я вошла в дом, отец уже стоял внизу, хмурый, со сведёнными к переносице бровями.

— Приветик, пап, — я приклеила беззаботную улыбку.

— Ты почему здесь?

— Я вернулась. Ты что, не рад меня видеть?

— Ты должна быть в Лондоне.

Я попыталась пройти мимо него по коридору, но он перегородил проход. Подняв взгляд на него, я спросила.

— Может, я все-таки смогу пройти в дом, и мы поговорим?

— Нет. Говори сейчас и здесь.

— Я поняла, что Ярослав не тот человек, с которым мне хочется быть. И вернулась домой.

— Да что ты? А то, что я планировал слияние корпораций с этим человеком — это тебя не волнует?

Я помотала головой.

Не могла отвести взгляда от разгневанного лица своего папочки. Оно быстро меняло цвет на темно-багровый. Мне стало страшно, что отца того гляди хватит удар. Я попятилась к двери.

Отец махнул в мою сторону рукой.

— Иди обратно, откуда пришла. Домой возвращайся замужней женщиной.

Я не могла поверить услышанному. Отец выгоняет меня из дома?! Из моего родного дома? Значит, бизнес ему дороже дочери?

Ну что ж!

Встряхнула головой. Открыла дверь.

— Прощай.

Долго сидела на ступеньках перед домом. Мокрых и холодных. Потом набрала телефон своей подруги.

С Ксю мы проболтали всю ночь. Хорошо, ей не надо было идти на работу. Я рассказала подруге обо всем, что предшествовало моему отъезду в Англию. И, конечно, про свою неожиданную беременность.

— Что ты теперь будешь делать?

Я пожала плечами.

— Как что? Аборт.

— А ты собираешься сказать об этом Никите?

Мне стало смешно.

— Конечно, нет. Ему, я думаю, неинтересно. Он наверняка уже нашёл мне замену.

— Все равно, Вель. Скажи ему. Заодно посмотришь на его реакцию.

— Ладно. Только не сейчас. У меня нет сил. Моральных.

Я натянула на себя плед.

— Как долго я могу у тебя остаться?

— Сколько хочешь.

— Ясно.

Черт, дурацкий вопрос. Конечно, подруга никогда не выкинет меня на улицу. Но я сама не могу пользоваться её добротой. Надо искать варианты.

Уже засыпая, спросила.

— Ксю, у тебя есть знакомый гинеколог?

— Ага, завтра дам телефончик. Спи.

* * *

Я оттягивала до последнего свой визит ко врачу. Боялась. Сама не знала чего. Может быть, принятия решения. Ксю, приходя с работы, каждый раз меня спрашивала, ходила ли я на обследование.

— Ну, Велька, так тоже нельзя. Ты же даже не знаешь, какой у тебя срок. И вообще, что ты собираешься делать?

Я упрямо пожимала плечами. Понимала, что должна поговорить с Никитой.

— А знаешь, сегодня твой заходил.

— Зачем? — вырвалось у меня. Не хотела спрашивать, но не удержалась.

Ксюшка удовлетворенно улыбнулась.

— Я не знаю. Но выглядел не лучшим образом. Ходячий трупешник.

— Кто?

— Глаза такие тусклые, еле говорит. Вялый какой-то. Может, у него что-что серьёзное со здоровьем?

Я почувствовала, как мое сердце тревожно сжалось. О, как же мне хотелось увидеть Никиту. Хоть издалека.

Решилась. Поеду к его дому. Подожду около подъезда. Если его машины нет на парковке, значит, он не дома.

Ксю, услышав звук открываемой мной двери, крикнула из кухни.

— Вель, ты куда?

— Надо по делам.

По дороге в салон я вспомнил, что надо купить продуктов.  В доме было хоть шаром покати. Если матушка заглянула  бы в мой пустой холодильник, у неё случилась истерика. Увидев меня, она громким шепотом долго причитала у себя в кабинете. Под конец усадила меня на бежевый кожаный диван.