Они замолчали; каждый прикидывал возможные варианты, позволяющие пробиться сквозь вражескую защиту, и мысленно взвешивая вероятность того, что они проделали такую дорогу, только чтобы наткнуться на столь же простое, сколь и непреодолимое препятствие.

– А если действовать грубой силой? – предложил Льето с довольно странной улыбочкой на губах.

– Надеюсь, ты шутишь? – бросил Танкред.

– Ну да, чего там… А с другой стороны, для нас с тобой…

– И речи нет! – решительно оборвал его Танкред. – Это же чистейшее безумие. Они элитные солдаты, а мы хоть и класс Три и Четыре, все равно стольких не потянем.

– Конечно, – угрюмо согласился Льето. – Не кипятись, я всерьез и не собирался.

Танкред кивнул, хотя был уверен в обратном.

С тех пор как он невольно подбил Льето на дезертирство, молодой человек частично растерял прежде присущее ему неизменно хорошее настроение и нередко, глядя в пустоту, погружался в свои мысли. Танкред надеялся, что это лишь временная хандра. Больше всего он опасался, что одолеваемый возможными сожалениями Льето не заметит, как его отвага превратится в преувеличенное пренебрежение опасностью.

Вдруг тот указал пальцем куда-то влево.

– Там какое-то движение!

Танкред повернул голову и увидел, что с задней стороны здания, вдоль левой стены к эспланаде движется группа людей. Ими командовал офицер, по пути приказывавший всем караульным покинуть свои посты и следовать за остальными. Офицер тоже был в экзоскелете, но не в черном, как у спецвойск.

– Они отсылают все подразделение к переднему фасаду святилища, – заметил Танкред.

– Да, и тем это вроде не нравится.

– Потому что офицер, отдающий приказы, чужак. У него наверняка особые полномочия. Он с непокрытой головой, но слишком далеко, чтобы…

Танкред поднял забрало и включил увеличение ИЛС[18]-проекции. Перед ним крупным планом возникло лицо вновь прибывшего.

– Я уже видел где-то этого человека, – пробормотал он как бы про себя.

Теперь перед святилищем собралось около тридцати солдат. Новый офицер стоял перед ними, скрестив руки, пока командиры спецвойск призывали подчиненных к порядку.

– Но какого черта он собирает все подразделение перед зданием? – спросил себя Льето.

– Может, опасается лобовой атаки?

– Чьей атаки? Тут ни одного врага на дюжину километров в окружности.

– Или же… О господи! Или же сзади происходит нечто такое, чего никто не должен видеть!

Неожиданно почувствовав, что действовать следует быстро, двое мужчин полезли на гребень скалы со всей скоростью, какую только допускала осторожность. Прячась за валунами или пригнувшись, перебегая открытые пространства, они обогнули здание. Тьма, непогода и отсутствие часовых сильно облегчили им задачу. Метров через пятьдесят хребет обрывался, и они были вынуждены остановиться.

Ни малейшего движения, кругом царило полное спокойствие.

В этом месте гряда превращалась в непроходимое нагромождение скал, которое окружало священное сооружение. Подобраться к нему отсюда было невозможно. Единственный относительно доступный путь вел мимо правого крыла здания или же непосредственно по склону напротив. Тут скопилось много воды, образовавшей большие лужи, поверхность которых пузырилась под неослабевающим дождем.

Включив усилитель света, чтобы лучше рассмотреть святилище, Танкред обнаружил скрытую между двумя контрфорсами задней стены дверь скромных размеров. Невооруженным глазом, да еще в такой темноте, он бы ни за что ее не углядел.

И как раз в этот момент из сумрака выступила какая-то тень и, не производя ни малейшего шума и даже не тревожа поверхность луж, словно она плыла над землей, двинулась к неприметной двери. Это видение, смутный силуэт черней самой ночи, толкал перед собой парящий в воздухе куб, который отбрасывал холодные металлические отсветы.

Пальцы Льето с такой силой вцепились в руку Танкреда, что тому показалось, будто они сейчас вырвут семтаковые пластины. Лицо фламандца смертельно побледнело, черты исказись в яростной гримасе, губы задрожали.

– Клянусь адом, – прорычал он, не сводя глаз с призрака. – Наконец-то я его нашел.

Прежде чем он успел сделать хоть одно движение, чтобы подняться на ноги, Танкред крепко стиснул его плечи и заставил остаться на коленях.

– Нет, друг мой! Не шевелись, заклинаю! – выдохнул он.

Когда включились сервомоторы – у одного, чтобы усилить движение вверх, у другого, чтобы усилить давление сверху вниз, экзоскелеты начали издавать глухой шум. Танкред сомневался, что на самом деле сможет помешать подняться такому колоссу, как Льето.

– Не шевелись! – умоляюще повторил он. – Я понимаю тебя, и сам, наверно, так бы и сделал, будь я на твоем месте. Но у нас есть задача, которую необходимо выполнить, задача, которая важнее всех наших желаний.

Голова Льето медленно, как у автомата, повернулась к своему экс-командиру. Он тоже старался изо всех сил.

– А Вивиана? – простонал он.

– Он заплатит за свое преступление, – медленно и отчетливо произнес Танкред. – Клянусь тебе. Но сейчас на кону другое. Неправедная война, которая принесет еще миллионы смертей, если мы не найдем способа положить ей конец. И причина, по которой здесь оказался Испепелитель, наверняка крайне важна. Если ты сейчас бросишь ему вызов, мы упустим нечаянный шанс узнать больше! Еще раз заклинаю тебя, Льето, брат мой, выполним эту миссию, а Испепелителем займемся позже.

Шум, издаваемый «Вейнером» Льето, внезапно стих, его плечи опустились. Неожиданно потеряв точку приложения усилий, Танкред чуть было не упал вперед. Задыхаясь, с бьющимся сердцем, он рухнул на колени и тут же перенес все внимание вниз.

Как раз вовремя, чтобы заметить, как закрывается маленькая дверь.

– Он зашел в храм! – прошептал он.

– Надеюсь, я не пожалею, что послушался тебя, – буркнул Льето.

Чтобы развеять неловкость, Танкред продолжил, пропустив слова Льето мимо ушей:

– Подождем немного, а потом тоже войдем и посмотрим, что этот демон затеял.

– Не знаю, насколько вас это заинтересует, – пробился сквозь треск помех голос Альберика, – но у нас нет никаких электронных следов Испепелителя. Он без маячка.

– Вот уж неудивительно, – бросил Танкред.

Он вдруг осознал, что оба бесшипника не пропустили ни слова из их разговора с Льето. Его это так страшно смутило, как если бы кто-то влез в его интимную жизнь.

Танкред подождал около минуты, потом, решив, что пора, спустился с хребта вместе с Льето. Пусть никто не мог ни увидеть их, ни услышать, они старались не производить никакого шума и добрались до маленькой двери, не потревожив и камешка.