Фродо с трудом забрался ему на спину. Сэм крепко прихватилего ноги локтями и тяжело поднялся, но тут же с изумлением почувствовал, каклегка его ноша. Он боялся, что не сможет даже поднять тело друга, иприготовился ощутить гнет проклятого Кольца. Но ничего этого не было. То лииз-за того, что Фродо так исхудал, то ли потому, что Сэму была дарована некаяновая сила - но только он поднял Фродо так легко, словно нес, играя, назакорках хоббитенка где-нибудь в полях Шира. Он глубоко перевел дух и двинулсявперед.

Они подошли к Горе с севера и взяли чуть правее, к пологим,сильно разрушенным склонам. Фродо молчал, и Сэму ничего не оставалось, какпросто подниматься и подниматься. Он карабкался все выше, сначала выбирая болееудобный путь, а под конец уже не разбирая дороги. Только когда ногиподломились, он остановился и осторожно опустил своего друга на землю.

Фродо открыл глаза. Они уже поднялись над дымом, который такмучил их внизу. Дышать стало легче.

– Спасибо, Сэм, - хрипло прошептал он. - Далеко нам еще?

– Понятия не имею, - ответил Сэм. - Я же не знаю, куда мыидем.

Он обернулся назад и поразился, как далеко увело егопоследнее усилие. Снизу Гора казалась куда выше, чем была в действительности.Уж во всяком случае, не выше перевалов Хмурых Гор, а ведь они с Фродо прошлитам. Сильно изрезанные склоны поднимались над равниной тысячи на три футов, анад ними, примерно на половину этой высоты, возносился узкий центральный конус,как огромная дымовая труба, заканчиваясь иззубренными краями кратера. Теперь хоббитыбыли примерно на половине Горы, и Горгоратская равнина лежала далеко внизу,окутанная дымом и тенями. Едва взглянув вверх, Сэм ясно различил среди каменныхглыб и обрывов тропу. Она круто поднималась с запада и петлями охватывала Гору.Они просто не попали на нее, но теперь, стоит лишь обогнуть вот этот выступ, иони будут там. Надежда возвращалась. На Гору все-таки можно взойти.

– Она словно нарочно тут появилась, - пробормотал Сэм. - Небудь ее - не видать бы нам вершины.

Конечно, тропу проложили не для них. Сэм и не подозревал,что смотрит на Сауронову дорогу из Барад Дура к Саммат Наур, Роковой Щели. Отсамых западных ворот Черной Крепости, через равнину, по мосту через пропасть,меж двух дымящихся провалов и дальше по склонам она поднималась высоко иуходила в темное отверстие, обращенное на восток, прямо против окна в окутанноймраком твердыне Саурона, откуда смотрело его Око. Огненные бури в недрах Горычасто засыпали или разрушали дорогу, но руками несчетного множества орков онавсегда поддерживалась в порядке.

Дорога была, но до нее еще предстояло добраться. Сэмпонимал, что нужен отдых. Он опустился рядом с Фродо, и некоторое время обалежали молча. Заметно светлело. Вдруг Сэма охватило неведомое дотоле чувство,настойчивый зов словно окликнул его: «Скорее, скорее, не то будет поздно!» Онпревозмог себя и встал. Фродо как будто тоже услышал зов и с трудом поднялся наколени.

– Я поползу, Сэм, - произнес он, задыхаясь.

Фут за футом, как маленькие серые букашки, они достиглитропы. То, что снизу казалось тропой, на деле было широкой, вымощенной плотноутрамбованным щебнем и пеплом дорогой. Фродо выбрался на нее, а потом, словноподчиняясь какому-то приказу, медленно обратился лицом на восток. Вдали плотнойзавесой висел мрак, но в этот миг порыв ветра из внешнего мира раздвинул тучи,и Фродо увидел черные - чернее мордорской ночи - острые шпили и железный венецсамой верхней из башен Барад Дура. Только на мгновение показалась она, а потом,словно из какого-то окна в неизмеримой вышине, ударила на север красная молния- блеск всевидящего Ока. Тучи снова сомкнулись, и страшное видение исчезло. Окосмотрело на север, где стояли, выжидая, Вожди Запада. Туда обратилась вся злобаТемного Властелина, там Сила намеревалась нанести последний удар. Ужасныйвзгляд заставил Фродо рухнуть на дорогу. Рука его сама потянулась к цепочке нашее.

Сэм опустился перед ним на колени. Он услышал слабый, почтибеззвучный шепот Фродо:

– Помоги, Сэм! Помоги! Держи мою руку! Я не могу остановитьее.

Сэм взял его руки, сложил их ладонь к ладони и поцеловал,потом ласково сжал между своими. Ему в голову вдруг пришла мысль: «Если Он насзаметил - все кончено!»

Он снова поднял Фродо на спину, стараясь прижать его руку ксвоей груди, потом нагнул голову и пошел вверх по дороге. Это было не таклегко. К счастью, извержение, которое Сэм видел с Кирит Унгола, пришлось, восновном, на западные и южные склоны, и с этой стороны камни почти не падали,зато во многих местах на дороге зияли широкие трещины. Она поднималась,поднималась, а потом резко сворачивала на запад. Задыхаясь под своей ношей, Сэмкак раз собирался миновать поворот, когда его глаза уловили какое-то движениевверху.

В тот же миг что-то тяжелое обрушилось на него, и он упалничком, ободрав тыльные стороны рук. Только услышав ненавистный голос, онпонял, что произошло.

– Зззлой хозззяин! Ззлой, он лжжет нам, лжжет Ссмеагорлу,горлум, горлум! Нельзззя так! Нельзззя обижжать Сссокровищщще! Отдай егоСсмеагорлу, отдай нам. Пуссть он отдасст!

Одним движением Сэм вскочил и выхватил меч, но сделатьничего не мог. Горлум и Фродо тесно сцепились. Горлум рвал плащ на груди уФродо, силясь завладеть цепочкой и Кольцом. Наверное, только это и моглоразбудить гаснущую волю и отвагу Фродо: нападение, попытка силой отнять у негоКольцо. Ни Сэм, ни тем более Горлум не ждали от него такого яростногосопротивления. Да и Горлум был уже не тот. Какими бы ужасными путямиодиночества, голода и жажды он ни шел, гонимый алчным желанием и беспощаднымстрахом, - пути эти оставили на нем тяжёлый след. Он превратился в тощее,высохшее существо, почти в скелет, туго обтянутый потемневшей кожей. Дикоепламя еще пылало у него в глазах, но прежняя цепкая и злобная сила изменилаему. Фродо отшвырнул его и выпрямился, весь дрожа.

– Прочь, прочь! - произнес он, тяжело дыша, ощупывая Кольцосквозь кожаную рубашку. - Прочь, ползучая тварь, уйди с моего пути! Твое времякончилось. Ты уже не можешь ни предать, ни убить меня.

И тут вдруг, как раньше на Эмин Майл, Сэм увидел обоихсоперников другим зрением. Во прахе лежало нечто, едва ли большее, чем теньживого существа, нечто побежденное, разбитое, но еще исполненное алчности ибешенства; а над ним высилась суровая, недоступная больше для жалости фигура,облаченная в белое, с огромным огненным колесом на груди. И из этого огнязвучал властный голос:

– Уходи и не смущай меня больше! Если ты еще раз коснешьсяменя, то будешь брошен в Огненную Пропасть!

Распростертое существо съежилось, в его пылающих глазах былужас, но было и неутолимое желание.