— Пошли! — безапелляционно приказала она. — Как раз к ужину успеем! И там ты поделишься своими соображениями насчет конюха, Ноблхоса, а заодно и Эшли. Уверена, папа выслушает тебя с большим интересом и сумеет разгадать твои шарады куда как быстрее меня!

Джозеф зашипел, как обиженный кот, однако Эмили и не думала выпускать его руку. Не станет же он вырываться силой: это уж совсем не по-джентльменски. Джентльмены обязаны уступать леди. Правда, леди при этом, вероятно, не должны прятаться за кустами, сидеть на заборе и выслеживать преступников. И угрожать джентльменам расправой.

— Чего ты от меня хочешь? Знал же, что не надо было тебе показываться, так нет же, понадеялся союзника приобрести! А какой из тебя союзник? Вредительство сплошное!

Такого Эмили снести совсем уж не могла.

— Ах так! — возмутилась она и разжала пальцы. — Ну и оставайся тогда здесь один! Пятнадцать лет без твоих тайн жила и дальше без них перебьюсь! Всего тебе хорошего!

С этими словами она пересекла променад и бегом припустила по пляжу.

Каблучки утопали в песке, и Эмили на ходу, подпрыгивая, стащила ботинки и понеслась дальше уже босиком. Давно она не испытывала такой обиды. Доверилась Джозефу, решив, что у них много общего, а он, оказывается, вон какого о ней мнения! Неужели все мужчины таковы? Лиззи из-за мистера Рида мучилась, а ведь он тоже идеалом казался! Вот и верь после этого книгам, где все счастливы! А в жизни совсем по-другому! В жизни сплошь разбитые сердца!

Добравшись до подпорной стены, отделявшей центральную часть променада от пляжа, Эмили бросила на песок ботинки и плюхнулась рядом. Обхватила колени руками и так сильно сжала кулаки, что стало больно. Нет уж, не будет она плакать из-за этого воображалы! Заставит себя забыть о нем и никогда больше ему не улыбнется! Пусть знает!..

— Эмми!..

Виноватый раскаивающийся голос. Неужели Джозеф бежал за ней? С искалеченной-то ногой?

Ну уж нет, прочь любую жалость!

— Не беспокойся, никому я о тебе не скажу! — буркнула она и отвернулась от бывшего товарища. Джозеф вздохнул и опустился на землю рядом с ней.

— Прости, я перестарался, наверное. Столько новостей, а поделиться не с кем. Вот и… Мир? — он раскрыл перед ней ладонь, и Эмили сама не поняла, что толкнуло ее вложить свою руку в его. Не хотелось ей на него сердиться. А когда после его извинений из души стерлась обида, продолжать дуться казалось попросту глупым.

Джозеф бережно пожал ее пальцы, а потом вдруг поднес их к губам и коротко, смущенно поцеловал. Тут же отвернулся, однако руку не выпустил, а Эмили против воли заулыбалась, чувствуя, как на душе у нее становится тепло и радостно.

Повинуясь какому-то внезапному порыву, она опустила голову Джозефу на плечо. Он не пошевелился, только еще крепче сомкнул пальцы, и Эмили неожиданно подумала, что иногда для понимания совсем не надо слов. Только желание.

Темное море пело тихую колыбельную песню. На небе вспыхивали первые звезды. Голоса людей, решивших посвятить столь чудесный вечер прогулке, слышались где-то в отдалении, смешиваясь и превращаясь в неразборчивое лопотание, однако и в этом умиротворении расслабившаяся Эмили не смогла не распознать голос старшей сестры. Вздрогнула, прислушалась. Потом задрала голову вверх и всего в десятке шагов разглядела светлое платье Элизабет.

— Идем! — шепнула она Джозефу, и они по стеночке, незамеченными, подобрались ближе к опершейся на парапет мисс Уивер, рядом с которой стоял уже и Эшли.

— Элизабет, послушай! — взволнованно говорил он. — Я понимаю, что, возможно, поспешил с предложением: ты разочаровалась в одном мужчине и теперь не способна так скоро довериться другому. Но ты знаешь меня всю жизнь! Знаешь, что я всегда на твоей стороне! Знаешь, что я не предам, что бы ни случилось! Мне кажется, моя поддержка поможет тебе обрести былой покой, и вместе мы справимся с любыми трудностями.

Эмили сдавленно охнула и тут же зажала себе рот, чтобы не наделать новых глупостей. Это что же, Эшли захотел жениться на Лиззи? Как и говорил Джозеф: не успел расстаться с одной, как тут же взялся за другую? Воспользовался размолвкой Лиззи с мистером Ридом и решил побороться за его место? Без любви и какой бы то ни было нежности? Да уж не за приданое ли?

— Эшли, я очень ценю твою заботу обо мне, но не хочу губить ни твою, ни свою жизни, — негромко, но очень твердо ответила Элизабет. — Вероятно, ты прав, и сходство мировоззрений, а также проверенная годами дружба может стать достойной заменой супружеским чувствам, но я не хочу пробовать. Да и в тебе, мне кажется, говорит сейчас обида на мисс Диккенс и желание доказать, что своим отказом она совершила ошибку. Уверена, когда ты остынешь и обдумаешь сложившуюся ситуацию, то поймешь, что я права, и будешь благодарен мне за эту сдержанность.

— Напротив, Элизабет, я только рад тому, что Мэри решила расторгнуть помолвку! — горячо возразил Эшли. — Я давно уже перестал испытывать к ней нежные чувства, но, связанный словом, не смел открыть тебе свое сердце. Теперь же нет никаких преград, и я хочу сказать, что всегда испытывал к тебе нежную привязанность, но только когда появился Рид, понял, что это не просто братская любовь. Мне было больно видеть, как ты отдаешь ему предпочтение, и эта боль помогла мне осознать одну простую истину. Я сражался против Рида не потому, что о нем ходили эти глупые слухи, а потому что не мог потерять тебя! Я…

— Не нужно, Эшли! — с надрывом оборвала его Элизабет и, судя по звуку шагов, быстро пошла в сторону дома. Эшли бросился за ней. Эмили с Джозефом своей тропой последовали за ними. — Я не люблю тебя, прости! Я не хочу причинять тебе новую боль, но никогда не смогу составить твое счастье! Не пытай меня и не мучай нас обоих! Видит бог, я старалась избежать жестокой правды, но, наверное, только она уместна в данном случае! Я очень надеюсь, что однажды ты встретишь девушку, которая оценит тебя по достоинству. Но это буду не я! Прости еще раз!

Она ускорила шаг, а Эмили с Джозефом, напротив, остановились, опасаясь быть разоблаченными. Впрочем, они услышали больше, чем могли надеяться, а потому не сожалели об окончании подпорной стены, скрывавшей их присутствие.

— Отказала! — в каком-то блаженном восторге выдохнул Джозеф, и Эмили вдруг поняла, что он переживал, пожалуй, еще сильнее нее, потому и дышал во время разговора Элизабет и Эшли словно бы через силу — глубоко и тяжело, — и, казалось, с трудом удерживал себя, чтобы не взобраться наверх и не разобраться с Эшли по-своему. Очевидно, мистер Рид действительно много для него значил, и Эмили снова стало тепло от такой преданности — на этот раз преданности Джозефа.

— Я же говорила, что она любит мистера Рида, — улыбнулась она. — Лиззи может казаться суровой и бесчувственной, но это лишь видимость. Она верна в своих чувствах, и, я надеюсь, мистер Рид однажды это оценит.

— Я его, если понадобится, волоком на твой пикник притащу! — пылко пообещал Джозеф. — И не отстану, пока не выбью объяснение, что между ними с мисс Уивер произошло! А ты…