«Господи, о чём ты думаешь, Вероцкий! – мысленно одёрнул себя Стас. – Лучше бы вспомнил, что ты, вообще-то, работаешь. А клиентка сейчас там совершенно одна».

И Станислав, стиснув зубы, всё же вывалился из уборной. Пора возвращаться к своим непосредственным обязанностям.

Переход на личности в работе недопустим, особенно в такой работе, как у него. Одно дело – дружба с клиентом, как было с Лисиным. Спокойные беседы, которые не лишают бдительности. Да и какая бдительность, когда у старика даже недоброжелателей почти не было? Лишь безграничная паранойя. Но то, что происходило сейчас, – дело совсем другое. Сейчас Стас кипел, клокотал, нервничал и не мог собраться с мыслями. Его не отпускало ощущение опасности, ощущение, будто в любое мгновение из-за угла может выскочить урод с автоматом и в упор расстрелять Регину. Зачем – уже другой вопрос. Впрочем, с девочки-катастрофы станется и самостоятельно лишить себя жизни. Вот что она делает, пока его нет? Мерит бельё? Подыскала очередную жертву, которая будет готова оценить новый комплект? О-о-о, Стас не отказался бы от того… фиолетового. Или как там называется этот цвет? Лиловый? Не на себе, конечно.

На ней. И лучше, чтобы бельё это постепенно покидало тело. Желательно, с его помощью.

Очередной вздох, плотно сжатые губы и секундная заминка, чтобы вернуть спокойствие. Да что же это творится? Начинает думать о работе, а мысли плавно перетекают на совсем нерабочие темы. А потом окажется, что мать была права в каждом грёбаном слове? Клиентка наиграется, вернётся к своему боссу и сводному брату, а он останется как та старуха у разбитого корыта? Она же шлю…

Стас аж закашлялся на этой мысли. За последние дни он совсем перестал использовать это слово по отношению к Регине. Да, возможно, её связывают отношения с…

– Да какая разница с кем! – проворчал Стас, возвращаясь в магазин белья. – Это личная жизнь, меня она не касается.

– Скажу по секрету, касается, – с улыбкой шепнула продавец-консультант, в мгновение ока оказавшаяся рядом с ним. – Покупки вашей девушки, – пояснила она, кивнув в сторону пары плотных пакетов. – Там такое дорогущее и нежное бельё, что я завидую вашей сегодняшней ночи.

Стас смерил девчушку печальным взглядом. Рыжая, с забавным бойким хвостиком на макушке, одухотворённая и совсем молоденькая. Сразу видно: действительно думала исключительно о чём-то возвышенном и романтичном, когда пробивала покупку клиентке.

– Да, я тоже… завидую, – спустя пару секунд молчания искренне согласился Вероцкий.

Жаль, рыжая не знает, что ночь пройдёт весело. Для Стаса – в спорте, для Регины… возможно, в примерке новых купленных трусиков и лифчиков. Но в гордом одиночестве. Потому что работу и личную жизнь смешивать не стоит, даже если тебя к человеку тянет. Особенно если тебя к нему тянет. Потому что защитить близкого гораздо сложней, чем обычного клиента.

Эмоции мешают.

– А вот и ты, – пропела Регина, вылетая из отдела мужского белья. – Смотри, какую красоту нашла.

Смеясь, она продемонстрировала плотные боксеры с эмблемой супермена на заднице. Обошла Стаса кругом, приложила трусы к вышеозначенному месту, нахмурилась, придирчиво разглядывая получившуюся картину.

– Нет, Тамарочка, вы были правы, – наконец, выдала она. – Бэтмен как-то брутальней… а те серые, фирменные, которые мягкие, вообще замечательно смотреться будут.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍

В первое мгновение Вероцкий опешил, потом вновь ощутил это одновременно неприятное и волнующее ощущение, когда горло перехватывает, а в лёгкие и в мозг перестаёт поступать кислород, и… вспылил. Она что, решила окончательно его достать? Хотя в чём вопрос? Конечно, решила.

– Р-регина!

И, резко развернувшись, устремил взгляд прямо на клиентку, которая так и стояла, прикладывая боксеры к… уже не к заднице, стоит заметить. Она ещё пару секунд стояла, рассматривая найдённый в магазине трофей, затем выпрямилась и дерзко встретила его взгляд. Ни капли не испугавшись и не признавая свою вину. Да она даже Генри боялась больше, а Генри, вообще-то, лапочка (и это не обсуждается).

– Давайте серые, – не разрывая зрительного контакта, проговорила она. – И с Бэтменом, чтобы были. М-ку, пожалуйста.

А улыбка на её губах так и насмехалась, так и просила срочно быть смятой под поцелуем. Но Стас лишь покачал головой в ответ, отступил на шаг и обратился к продавцу:

– Тамара, да? Не нужно ни серых, ни с Бэтменом. Моя девушка… – он многозначительно покосился на Регину, которая в ответ коварно вскинула бровь, – слишком поторопилась, желая сделать мне приятное.

– Но они же… – пролепетала консультант.

– Не нужно, – с нажимом повторил Стас.

Впрочем, стоило ли говорить, что трусы Регина всё же купила. И серые, и с Бэтменом, и даже какие-то чёрные. А потом пожала плечами и сообщила, что «у Владика, вообще-то, тот же размер». Размер чего, Стас спрашивать не стал – он боролся со внезапно вспыхнувшей яростью и желанием, чтобы пресловутый учитель-геймер не показался в ближайшие дни на его пути.

Ничего не помогало. Дрогнув один-единственный раз, чёртов гвардеец оставался непреклонен до последнего: не согласился попробовать моё мороженое (хотя внимательно смотрел, как я осторожно облизываю рожок, и, надеюсь, давился слюной от желания – хотя бы такого же вкусного фисташкового пломбира), в кафе не отодвигался, но держался отстранённо, настолку вместе со мной отбирать отказался, коротко бросив, что «в них всяко играют втроём». Но при этом позволял активно эксплуатировать свою тушку, нагружая пакетами и отдавая в личное пользование руку, за которую я всё время цеплялась.

Вместо восторженного превосходства, которое я испытала, когда Вероцкий пулей улетел в туалет после демонстрации белья, в душе нарастало отчаяние. Непробиваемый идиот! Неужели не понимает? Не-ет, всё он понимает, просто специально игнорирует.

«Ничего, сейчас зайдём в кино, и всё станет лучше, всё пойдёт по твоему плану, Региночка», – убеждала себя я.

Полупустой зал, темнота, мерцание экрана и восхитительно романтичная комедия – всё это даже меня выбивало из колеи. Особенно меня. Герои были так несчастны и так невероятно счастливы, что хотелось обнять целый мир, хотелось прижаться к крепкому мужскому плечу, погладить большую ладонь, обнять её своими пальцами и представить, что всё в этой жизни прекрасно. Что вот этот сидящий рядом гвардеец-инквизитор, который за несколько недель сумел занять все мои мысли, не какой-то дядечка, получающий зарплату за то, что терпит мою компанию, а просто мужчина… Мужчина, которому я не безразлична, который обнимет в ответ, почувствовав объятия.