Он запутался тогда… каждый человек может запутаться, поддаться искушению, ошибиться — нет идеальных людей, все со своими взглядами на жизнь, слабостями и сложностями. И каждому из них нужно разное время, чтобы разобраться в себе, понять, что ты ошибаешься, увидеть это… Он понял — вовремя, как сам считал, а она не смогла немного подождать, буквально — дни и совершила даже не ошибку, как он, а преступление. Преступление против самого института семьи, против законов нравственности, против женской чести, против верности ему, своему мужу! Его вина и ее были несопоставимы, на его взгляд, а потому… все-таки неосознанно он хотел для нее наказания. Мысль эту в себе не культивировал и не развивал, но сидело где-то внутри, таилось… И мамины слова — «помается она одна, вкусит реалий…» — они помнились. Чего он ожидал дальше, когда это случится? Не думал об этом…

Ксюша и Яна уехали и опять всколыхнулось и поднялось внутри все нехорошее, вся эта муть… Он ходил по пустой квартире, отмечая взглядом завалившийся за кресло детский носочек, любимую чашку жены, цветок какой-то на подоконнике, выпестованный ею… Это что — ему теперь поливать его?! И Янкин горшок в туалете… Дрянь! Какая же все-таки дрянь… Зачем она оставила все это? Что за изысканное… издевательство? Такая… изуверская пытка для него? Бесился, психовал… О том, что таскать громоздкий горшок по самолетам и поездам Ксюше было бы просто неудобно, он как-то не думал. И как дочка будет обходиться без него в пути — тоже. В конце концов, Ксения могла выбросить все это, чисто убрать за собой, чтобы не оставить в доме вообще никаких напоминаний. Какая же дрянь… маялся он от непонятной горечи и бессильной ненависти. И от того, что из-за своего чистоплюйства упустил возможность воздать! От полного бессилия что-то изменить… Вернуть? Да б…!

— Слав… ты где сейчас? — мрачно интересовался он у друга.

— Дома, картошку жарю, — почти так же отвечал тот.

— А все твои б…и?

— Они что ли картошку пожарят?

— Женщины все-таки… — не понял Вадим.

— Шлюх к себе в дом не вожу, — отрезал Слав, — ты чего хотел? Сгорит все сейчас к…

— Сделай меньше огонь. Может… поехали куда-нибудь — по твоим местам? Ты же у нас знатный… — подбирал подходящее слово Вадим.

— А вот тут слухи сильно преувеличены, — громко скреб тот металлом о металл, — имидж, знаешь… и треп тоже. Обжимался с телками — да, щупал… трахал? Ну… срывался иногда на жесткий крутяк, когда клиенты достанут и вообще — вся жизнь гребанная! Хороший способ, кстати… О! А не о том ли и ты сейчас, дружище? Или все же о выпивке?

— О том, о том… — прошипел Вадим, — сейчас подъеду, не задерживайся.

— Это я быстро! — радостно грякнул чем-то Слав, — это я — мигом…

Вскоре, сидя на удобном диване и широко раскинув колени, Вадим напряженно наблюдал за девушкой, умело и быстро расстегивающей пуговицы его брюк. Тоненькая, темненькая, с чуть волнистыми волосами до середины спины… она будто бы понравилась ему, подошла. Но только до этих пор…

Попытку поцелуя от пресек сразу, коротко выдохнув от непонятного чувства. Омерзения профессионалка будто бы не вызывала, тогда что это было? Новый опыт — однозначно. Даже шесть лет назад, до встречи с Ксенией, он не пользовался услугами проституток. Периодически у него были женщины, но знакомился он с ними или через своих друзей — в общей компании, или в клубах, выбирая более-менее приличных. Сейчас на это все — знакомство, ухаживания… даже видимость их, у него не было ни времени, ни желания, ни сил, а зря…

А зря… понимал он, чувствуя что-то сродни панике — дружок в штанах никак не реагировал на манипуляции девицы. Но это же только пока? Пока она не подключила рот и язык?

— Наш мальчик ленится? — промурлыкала проститутка, взвешивая вялый орган в руках: — Потенциал хороший… сейчас все у нас получится, — наклонилась она и широко открыла рот. И все! Вадима замутило, желудок дернулся к горлу! Он отшатнулся, причинив себе боль — девица не ожидала резкого движения.

— Уйди, — промычал Вадим, борясь с рвотными позывами. Заранее приготовленная купюра смялась в судорожно сжатой руке и нечаянно упала на пол. Девушка подхватила ее, глядя с вопросом… ну, хотя бы без издевательской ухмылки. Профессионалка…

— Отравился чем-то, — буркнул Вадим, — иди.

— Как скажешь, красавчик, — легко поднялась девушка с коленей, — лечись тогда. Повторим… попробуем потом еще?

Вадим молча отвернулся и, застегиваясь, прошел в ванную комнату — умыться холодной водой. Когда вернулся, ее уже не было. Все вокруг вызывало омерзение — номер недорогой гостиницы, осенняя погода, жизнь… и сам он тоже.

Секса после этой попытки не хотелось еще долго. Через месяц где-то, опять почувствовав утром почти привычное уже неприятное ощущение в паху, он решил пойти по проверенному пути — хрен с ним! В клубе выбрал объект — тростиночка такая… высокая, стройненькая, волосы темной волной до середины спины… Щедро угостил ее и подруг заодно, пригласил потом на медленный танец. Скулы сводило ото всего этого — улыбки, знакомство, тупой разговор, тон этот… кокетство ее дурацкое, собственные пошлые шуточки — ритуал своего рода, танцы с бубном вокруг самки. Но раз уж так принято…

Половой акт в туалетной кабинке выпотрошил и опустошил его — физически и эмоционально. Будто бы и получил разрядку и облегчение… но не удовлетворение точно. И обошлось дешевле, чем со шлюхой, но! И снова целибат на недели — мерзко, тошно, лениво… Тест на инфекции в КВД — на всякий случай, невзирая на защиту. Что-то говорило ему, что та проститутка могла быть в разы чище. Но обошлось… В клуб потом сходил еще пару раз, а дальше, как отрезало.

— Сынок, — озабочено смотрела на него мать, навестив сама, потому что так и не дождалась его в родительском доме. Будто бы и не делая, и не говоря ничего противного его натуре, за тот месяц она своей заботой умудрилась достать его до печенок.

— Сынок, ты очень плохо выглядишь. Высыпаешься, кушаешь регулярно? — беспокоилась она, готовя для него еду из того, что нашла в холодильнике — яйца, молоко, сыр…

— Заказывай еду на дом, это легко сделать по телефону или интернету. Хочешь я устрою? Но самому будет удобнее — каждый раз ты сможешь выбирать то, чего захочется.

— Устрой, — согласился Вадим, — устрой мне… жену, что ли? У тебя же куча знакомых, ты должна знать… Только не потасканную.

— Ага, — вылила мать на сковороду омлетную смесь, — и она должна быть умненькой, симпатичной и стройненькой, безо всяких претензий и лишних запросов. Должна с обожанием смотреть тебе в рот и молча терпеть мои… требования, быть способной к деторождению, то есть — здоровой, что не так и легко сейчас. Дальше… девственница, конечно! Вот это как раз легко, есть же пластическая хирургия…

— Прекрати! — взвился Вадим, не выдержав откровенного издевательства в ее словах и самом тоне.

— Это ты прекрати, — ловко перевернула мать омлет и посыпав его сырной крошкой, прикрыла крышкой. Повернулась к нему…