Несмотря на то что она осталась одна, Кристина выжидает несколько минут, прежде чем выйти из комнаты. Затем украдкой проходит к гардеробу в прихожей и открывает дверь. Там царит беспорядок. На нескольких крючках висят разноцветные платки и косынки, верхняя перекладина прогибается под весом многочисленных курток и свитеров, по дну гардероба разбросана разномастная обувь.

Кристина наклоняется вперед. На самой нижней полке стоит пара картонных коробок, а за ними – темная сумка, припрятанная Даниэлем. Кристина отворачивается. Она не вправе заглядывать в сумку. Какая глупость. Что бы там ни лежало, это личное дело Даниэля. И потом, незнакомец обещал же, что скоро заберет свои вещи.

Пора накрывать на стол. Кристина выставляет тарелки, продолжая мысленно рассуждать, что же может лежать в сумке. А если там краденое или наркотики?

Она представляет себе, как незнакомец возвращается, и от этого все сжимается внутри. Ей всегда казалось, что Сара преувеличивает, жалуясь на друзей Даниэля, но теперь причина возмущений сестры понятна.

Кристина бросает на стол салфетки, а сердце колотится в груди. Может быть, ей следует позвонить в полицию? Хотя, что тогда будет с Даниэлем?

Мысли устремляются к Саре – она ведь сказала, что хочет за него замуж.

Кристина с силой дергает за ручку ящика, в котором хранятся столовые приборы. Трудно поверить в то, что Даниэль может пойти против закона. Кристина знает его, он не принадлежит к такому типу людей. А вдруг она ошибается?

Назад к гардеробу. Передвинуть картонные коробки. Надо торопиться, чтобы успеть проверить содержимое сумки до того, как вернется с цыпленком Даниэль.

Поставив сумку на пол, Кристина замечает, что веса в ней немного. Проводит пальцами вдоль застежки-молнии, твердой рукой берется за брелок и расстегивает ее.

В первое мгновение Кристина просто взирает на содержимое. Пытается понять, что это. Полиэтилен, коробка с болтами, какая-то батарейка, черная липкая лента и провода. Кристина отодвигает полиэтилен – под ним бумажный прямоугольный сверток.

Надо не забывать дышать. По коже бегут мурашки от омерзения, скорее – поставить сумку на место, как было, и вернуться в гостиную.

На единственной конфорке разогревается кастрюля с приготовленным соусом. Кристина медленно помешивает его, еще и еще. Надо как-то стряхнуть с себя случившееся. Когда Даниэль вернется, у него не должны закрасться подозрения, что она что-то знает. Подступающие слезы жгут веки, но Кристина упрямо сдерживает их.

Подсчитает про себя дни. Вроде завтра Сара выходит на работу так поздно, что Кристина успеет вернуться из кафе домой? Или послезавтра? Она должна поговорить с сестрой с глазу на глаз, но почему-то сейчас ей не собраться с мыслями. Они просто ускользают, и дышит Кристина часто и неглубоко. А что, если Даниэль заподозрит неладное?

Тряхнув головой, она подходит к мойке, чтобы сполоснуть руки. Струя воды обжигает холодом, и Кристина стискивает зубы. Могут ли провода предназначаться не для того, о чем она думает? Сара ведь сказала, что знакомые Даниэля обсуждали, как сделать бомбу. Или она просто перетрусила? И знает ли Даниэль, что в сумке? Кристина не видела, чтобы он открывал ее.

Она думает о Саре – как сестра расстроится, придет в отчаяние. Может быть, все-таки никому ничего не говорить?

Внезапно отворяется входная дверь. Выключив воду, Кристина вытирает руки кухонным полотенцем. В напряжении ждет, гадая, кто из них только что пришел домой.

Кто-то снимает в коридоре обувь. Кристина нервно сглатывает, пытаясь сосредоточиться. Ей кажется, что это Сара, но она не рискует спросить.

Увидев светлые волосы и задорное лицо Сары, Кристина подбегает к сестре и бросается ей на шею.

– Да что с тобой? – смеется Сара.

Кристина крепко вцепляется в сестру. Как приятно ощущать Сару в своих объятьях.

– Ничего, – бормочет Кристина в ответ. – Просто рада тебя видеть.

Сара обнимает ее.

– Все в порядке, ты уверена? – шепчет она на ушко Кристине.

В этот момент в прихожей появляется Даниэль.

– Цыпленка заказывали? – громко кричит он.

Погладив сестру по щеке, Сара отстраняет ее от себя и поворачивается к Даниэлю.

– Ну, наконец-то, – радостно восклицает она. – Я ужасно голодная!

Даниэль заходит в гостиную и, обняв Сару, кивает в сторону стола.

– Уже успели накрыть?

– Кристина была дома всю вторую половину дня, – говорит Сара и уходит в ванную, чтобы помыть руки.

Кристина отходит к плите. Она чувствует испепеляющий взгляд Даниэля.

– Нет, я работала сегодня сверхурочно и вернулась домой совсем недавно.

– И уже успела приготовить соус, – говорит Даниэль, показывая на кастрюлю. – Быстро сработано.

Вернувшись в гостиную, Сара не дает ей ответить.

– Ну, хватит болтать! Пора садиться за стол, – говорит она, выставляя цыпленка.

Она разделывает его, непрерывно рассказывая о том, что произошло сегодня в пабе, но Кристина ее не слушает. Все мысли заняты содержимым сумки – для чего его используют, и как отреагирует Даниэль, если узнает, что она его видела.

Мартиник глядела на электрогитару «Gibson Les Paul», которую ее муж получил в подарок на день рождения и любил больше всего на свете. Она медленно крутила в руках большие кухонные ножницы.

Все время после неудачного обеда с Марсией Мартиник пыталась дозвониться до Пола, но, как ни странно, его мобильный был выключен, и, хотя был уже одиннадцатый час, муж все еще не вернулся с работы.

Мартиник вздохнула и нажала ладонью на острый конец ножниц. Она читала о женщинах, которые в порыве мести калечили мужские причиндалы своих партнеров, но у нее не было склонности к подобному деструктивному поведению. С другой стороны, Шарлотта говорила, что Мартиник следует вести себя пожестче и не давать другим понукать собой. Наверное, чем просто так сидеть, надеясь, что всему произошедшему есть разумное объяснение, было бы полезнее порезать галстуки Пола или надраить унитаз его любимым свитером.

Она провела ножницами по грифу гитары. Как Мартиник ни старалась переключиться и забыть, она все еще мысленно пережевывала сказанное, или вернее, не сказанное Марсией в ресторане. Очень тяжело было принять то, что Пол лгал и вместе с ее сестрой утаивал что-то об Анджеле.

Это задело Мартиник настолько глубоко, что было трудно дышать. Если Пол так легко лгал ей о дочери, какую еще правду он мог скрывать от нее? А если вся их совместная жизнь была построена на лжи? А вдруг у него, как у Ричарда, были другие женщины?

Почувствовав, что в груди становится тесно, Мартиник сделала глубокий вдох. Ей вовсе не хотелось превращаться в жену, вечно подозревающую своего мужа, она хотела доверять ему, но чем больше думала о случившемся, тем больше волновалась. Ведь, по рассказам Марсии, ее сестра никогда не догадывалась об изменах мужа. Марсия верила в счастливую семейную жизнь и лишь много позже поняла, что все эти роскошные отпуска и дорогущие подарки были всего лишь попыткой мужа заглушить свою совесть. Может быть, именно поэтому Пол подарил Мартиник букет цветов? Может быть, их совместная жизнь скоро разобьется вдребезги?