Что, черт возьми, происходит?

– Твой отец еще не приехал, София. Можно отдохнуть в гостиной и что-нибудь выпить.

София кивнула и последовала за мамой.

Прежде чем Ник пошел за ними, я буквально просверлила парня взглядом.

Теперь, когда первый шок стих, я чувствовала только ярость и сильнейшее желание заплакать.

– Почему ты меня не предупредил?

Ник выглядел столь же растерянным, как и я. Он отвел взгляд от моего лица и переключился на футболку и легинсы, которые я надела утром.

Боже… пожалуйста, неужели я открыла дверь дочери сенатора в таком виде?

– Я думал, Элла сказала тебе… Мне позвонили днем и сообщили, чтобы я пригласил Софию на ужин. Ее отец хочет встретиться со мной. Я решил, ты в курсе. После того, что случилось с Дженной, у меня не было возможности познакомить Софию с тобой.

– Меня никто не поставил в известность, иначе я бы не отказалась поужинать с вами, – огрызнулась, краем уха вслушиваясь в светскую беседу мамы и Софии в гостиной. – Я не могу пойти вот так… Поднимусь к себе и лягу спать, мы поговорим позже, завтра утром.

Я двинулась к лестнице, но Ник не дал мне сделать и трех шагов, догнал и задержал меня.

– Что с тобой, Рыжая? Просто переоденься и спускайся к нам… Я согласился на дерьмовый ужин только потому, что там будешь ты, не представляю, что они задумали, но пусть не надеются, что я потрачу время на пустой треп.

Я выгнула бровь и сердито посмотрела на Ника.

– А вот это не моя проблема, Николас, – ответила я, стараясь сохранить подобие спокойствия. – Почему ты никогда не рассказывал мне об отношениях с Софией? Похоже, вы очень близки.

Ник потоптался на месте и нахмурился. Он посмотрел в сторону гостиной, где сидели София и мама, после чего сосредоточился на мне.

– Черт, ты ревнуешь? – спросил он, закатив глаза.

Я машинально похлопала его по руке.

– И что ты еще скажешь?

Николас рассмеялся, и это уже было достаточной причиной, чтобы мое плохое настроение ухудшилось еще сильнее.

– Ради бога! Она невыносимая фифа, которая хочет заполучить место в компании Уилла, чтобы не только мне пришлось на него работать, не могу поверить, что ты ревнуешь к Софии.

– Я не ревную, дурак! – прошипела я, заморгав и метнувшись к лестнице.

– Если ты не спустишься к ужину, я приведу тебя силой, – шутливо пригрозил он. – Подумай, что лучше, любовь моя.

Если бы взглядом можно было убить, думаю, Николас сейчас бы лежал в могиле.

* * *

Я разочарованно посмотрела на свое отражение в зеркале. Я не собиралась ужинать вместе с Софией и уж тем более не собиралась прихорашиваться для Ника. Сняла старую футболку и легинсы, бросив их на пол, выбирая, что надеть, не распаковывая чемоданы, стоявшие в гардеробной. В конце концов выбрала простые узкие черные джинсы, которые обычно напяливают для похода в кино, и белую футболку с надписью «Я люблю Канаду».

Ехидно рассмеялась. Уверена, сенатору понравится.

Заново собрала растрепанные волосы в хвост, умылась и нанесла на губы бальзам. Это было самое лучшее, что я придумала для званого вечера. Пусть София наряжается в тряпки «Шанель», если ей по душе. А я красива во всем… по крайней мере, так говорила бабушка.

Когда я спустилась в гостиную, пребывая в паршивом настроении, услышала незнакомый мужской голос. Все пятеро – Уильям, мама, Ник, София и ее отец – сгрудились у барной стойки и о чем-то мило болтали.

Отчим разливал алкоголь. Издалека казалось, что все они сошли с обложки глянцевого журнала: такие красивые, высокие и изящные. Я посмотрела на свои кроссовки и опять ощутила себя лишней.

Мама увидела меня и немного удивилась, заметив мою футболку, но прежде чем она успела отправить меня наверх, Уилл тоже заметил меня и поприветствовал улыбкой.

– Ноа, подойди и познакомься с моим университетским другом Ристоном. Это моя падчерица, Ноа… Ноа, это Ристон.

В отличие от дочери, Ристон был типичным американцем: широкоплечий и высокий (прямо как Ник) блондин с ясными и чуть раскосыми глазами. Правда, София унаследовала его разрез глаз, как и маленькую ямочку на подбородке, которая всегда казалась мне восхитительной у девушек, но теперь была до нелепого смешной.

Я улыбнулась и подала сенатору руку. Рядом стоял Ник, но я даже не чувствовала исходящие от него тепло и защиту, на этот раз больше ощущался барьер, разделяющий нас.

Вскоре мы прошли в столовую, где Претт сервировала стол лучше, чем на Рождество, которое Лейстеры прежде вообще никогда не праздновали: мы с мамой разрушили их устои. Мне вспомнилось, как весело было видеть Уилла и Ника в шапочках Санта-Клауса. Каким же хмурым был бойфренд, когда я буквально заставила его повесить на разлапистую ель гирлянды и декорировать дом украшениями. Кстати, парню очень понравилось размещать омелу в самых укромных уголках особняка.

К сожалению, поскольку мои приборы подготовили в последнюю минуту, я была вынуждены занять место возле сенатора, а София и Ник бок о бок сидели напротив меня…

Боже, ну почему я ревную? Неужели из-за того, что не могла удержаться, сравнивая себя и Софию?

Ужин прошел за разговорами о неизвестном мне проекте, в котором София, похоже, была весьма заинтересована. Она говорила о законах, цифрах и статистике с той же страстью, с которой я – об английских классиках, к примеру сестрах Бронте или Томасе Харди. К моему огорчению, Ник тоже выглядел заинтригованным.

Я видела по его глазам, что проект действительно важен для него, а я даже не могла понять, о чем речь… У меня кружилась голова, и я чувствовала себя полной идиоткой. Уильям не переставал льстить и обращался к ним двоим, как к партнерам по команде. На меня же иногда посматривали как на новую игрушку, и я начала чувствовать неприятное покалывание в животе.

В конце ужина сенатор Ристон обратился ко мне.

– А у тебя как дела, Ноа? Как школа?

От вопроса щеки обдало жаром.

Значит, всем настолько заметно, что я совершенно не понимаю, о чем разговор? Неужто очевидно, что я не такая взрослая, как его дочь, и нужно поговорить со мной из жалости? Приблизительно таким же образом приглашенные гости спрашивают у детей хозяев про оценки в школе.

– В июне я получила аттестат, все хорошо, скоро буду учиться в университете, – ответила я и поднесла к губам бокал с содовой.

Глаза Ника встретились с моими, и у меня кольнуло в груди.

Я не могла обсуждать с ним какие-либо проекты: я и не представляла, что они существуют. Ник не говорил со мной о работе, поскольку знал, что я ничем не смогу ему помочь… В это мгновение София наклонилась к парню и что-то прошептала ему на ухо.

У меня перехватило дыхание, а Ник улыбнулся и посмотрел на меня.