Что, черт возьми, она сказала?

Я почти не слышала следующий вопрос сенатора.

– …тебе понравится в общежитии, ведь самое приятное в учебе…

Я уставилась на отца Софии.

– Вообще-то, я буду жить с Николасом, – спокойно заметила я, только вот голова стала кружиться еще сильнее, а в комнате воцарилась тишина, которую нарушил звон столовых приборов мамы – они попадали на пол.

Ник посмотрел на меня. Его глаза стали как блюдца, а затем он покосился на Уилла и мою мать.

Сенатор казался немного растерянным, он поглядел на меня, перевел взгляд на Ника… Ух ты, кто-то забыл сказать, что я девушка Николаса.

Зато София ничему не удивлялась, что разозлило меня еще больше. Если она в курсе, что мы встречаемся, почему, черт возьми, не держалась от парня подальше? Через несколько секунд после того как я сбросила новостную бомбу, я посмотрела на маму. Сегодня она абсолютно точно меня убьет.

32. Ник

Когда я взглянул на свою девушку после того, как София шепнула мне, что мы с Рыжей хорошая пара, последнее, чего я ожидал от Ноа – это признание, что она переедет.

Я напрягся, тишина, что нависла над нами была прервана звоном столовых приборов и грохотом стула, который Ноа отодвинула.

Она встала.

– Прошу прощения, я плохо себя чувствую, мне лучше прилечь, – сказала она, побледнев, и сразу же вышла из столовой.

Ее мать хотела кинуться за ней, но Уилл схватил ее за руку и что-то тихо прошептал. Раффаэлла пронзила меня своими ясными глазами, и у меня внезапно закружилась голова.

Однако я был рад, что Ноа наконец решилась сказать маме то, о чем я настоятельно ее просил, хотя это был явно не лучший способ. Нужно поговорить с ней. Меня что-то сильно тревожило, поэтому я согласился на чертов ужин, чтобы иметь предлог увидеть ее и остаться здесь ночевать. Как бы я ни ненавидел это место, я любил завтракать с Ноа и целовать ее перед уходом на работу. Вдобавок что-то подсказывало мне, что, кроме ревности, которую она испытывала к Софии – нелепое и беспочвенное чувство – Рыжая скрывала от меня нечто важное.

Отец предупредил меня взглядом, чтобы я сидел за столом, но мне было наплевать: я приготовился встать и убраться отсюда. София проявила понимание и быстро переменила тему разговора, ситуация перестала казаться неудобной… до тех пор, пока я не услышал грохот: Ноа сильно хлопнула входной дверью.

«Дерьмо!»

Я вскочил и, абсолютно ни о чем не заботясь, побежал к выходу. Очутившись на крыльце, увидел, как Ноа выезжает с парковки на кабриолете.

Я бросился за ней, но потом резко остановился.

Что она делает?

Я быстро вошел в дом и взял ключи, которые всегда оставлял на столике в холле. Раффаэлла появилась из ниоткуда и смерила меня яростным взглядом, пригвоздив к месту на пару мгновений.

– Вам обоим надо немедленно вернуться, – упрекнула она меня и поджала губы: думаю, я потерял всякое доверие, которое эта женщина испытывала ко мне прежде.

– Элла…

– Мы решили не вмешиваться в ваши отношения в обмен на то, что вы будете сдержанны, – настаивала она, делая шаг в мою сторону. – Похоже, сделка отменяется.

И что это должно означать?

– Иди и верни ее… сегодня не тот день, чтобы моя дочь была одна.

В моем мозгу словно загорелась лампочка.

– Что ты имеешь в виду?

Раффаэлла бесстрастно наблюдала за мной.

– Скоро год с момента похищения Ноа… год со смерти ее отца.

Я не имел ни малейшего представления о том, куда она могла уехать. Я нарезал круги, как полный идиот, и все время себя упрекал. Я оказался слеп. Накануне, когда Рыжая напилась, она пыталась что-то сказать. Черт, ну почему я такой… как я мог забыть про похищение? Вспомнил ужас в ее глазах, когда на нее направили пистолет, в тот момент мое сердце чуть не выскочило из груди… а затем я услышал выстрел… и несколько секунд думал, что Ноа убили.

Но кошмар остался позади, я похоронил его очень глубоко на задворках сознания и не хотел вспоминать.

Однако было ясно, что Ноа ничего не забыла. Кошмары преследовали ее, как бы она это ни отрицала, и она наверняка спала с включенным светом, когда меня не было рядом. Но ее отец умер, его больше не было, никто не мог причинить ей боль. Почему она не похоронила плохие воспоминания раз и навсегда, как и я?

Но размышления обо всем этом дали мне наводку, и я предположил, что знаю, где искать Ноа. И сразу почувствовал, как дрожь пробежала по позвоночнику.

Я торопливо повернул в сторону кладбища. Когда я приехал и увидел машину Ноа, припаркованную на гравийной стоянке у ворот, с облегчением вздохнул. Я вылез из тачки и начал озираться по сторонам. Я никогда не был здесь: предки родителей покоились в частном мавзолее на другом конце города. Хоронить близких там неимоверно дорого, но теперь, когда я впервые увидел общественное кладбище, думаю, что стоило потратиться.

Было довольно прохладно. Я вспомнил наряд Ноа, который она надела для ужина. Она даже куртку не накинула, когда убежала. Пришлось сдержаться, чтобы не рассмеяться, когда я увидел ее в легкой футболке в гостиной. Наверное, в тот момент я полюбил Ноа даже немного сильнее, если это вообще возможно, но все дело в ее необыкновенной простоте и красоте. Рыжей не нужно ухаживать за собой, чтобы быть привлекательной, и она доказывала это мне каждый день.

Я начал ходить среди надгробий в поисках фамилии Морган. Многие постаменты были испорчены, у подножия некоторых лежали цветы или имелись какие-либо признаки того, что живые помнили мертвых, которые покоились на кладбище.

Внезапно я увидел Ноа. Она сидела на траве перед надгробием, надпись на котором не читалась издалека. Я наблюдал за ней несколько мгновений, прежде чем приблизиться. Сперва она крепко обняла колени, а потом принялась вытирать слезы тыльной стороной ладони, и я ускорил шаг.

Она услышала меня. Быстро встала, широко раскрыв обиженные и потерянные глаза. Снова вытерла слезы, и мне даже показалось, что она почувствовала вину, когда наконец решила взглянуть на меня.

– Что ты здесь делаешь? – спросил я. Я не понимал, почему она пошла к могиле человека, который пытался ее убить.

Ноа продолжала молчать, только дрожь пробежала по ее телу. Я шагнул к ней, одновременно снимая ветровку. Предупредил взглядом, чтобы она не сопротивлялась, и накинул одежду ей на плечи.

– Ты не должен преследовать меня, – сказала она, не смея посмотреть мне в глаза.

– У меня мания… особенно если моя девушка решает выпалить все, что думает, посреди званого ужина и убежать.

Мне снова показалось, что ей стало стыдно, однако Ноа тут же собралась с силами.

– Я была лишней на дурацком ужине, а ты, похоже, очень веселился.