– Откройте мне тайную комнату.

– С чего вдруг?

– Мне нужна Совиная комната.

Гневное лицо Полуночника сменилось благоговением. Уголки его губ поползли в стороны, глаза радостно засияли, а голос стал отвратительно сладким.

– Что ж ты сразу не сказала?

Полуночник положил Майе руку на плечо и повёл к двери Совиной комнаты. Его аж распирало от смеха и довольства.

«Ответь мне, Мудрус, – мысленно воззвала Майя, – что в этой Совиной комнате происходит?»

«Эта комната, которая даёт ответы на вопросы, – фыркнул Мудрус, – это моя жалкая копия.»

«Она также вредничает с ответами, как и ты?»

«Нет, она отвечает на все вопросы, но…»

«Так. Что «но»?»

«Всё будет хорошо, Майя, просто поверь мне. На тебя. На тебя эта комната не действует так как на остальных посетителей.»

«Почему?»

«Потому что ты дурище!»

«Спасибо, паразит.»

Полуночник подвёл Майю к простой каменной двери из цельного фиолетового аметиста с огромным рельефом ока посередине. Центральная часть глаза – радужка сейчас отсутствовала. Она была ключом, впускавшим внутрь, без нее Совиная комната не работала.

Полуночник запустил руку в карман потрепанного пиджака и выудил связку ключей. Он отметал лишние ключи, выискивая нужный. Все эти ключи Майи показались странными: берцовая кость из горного хрусталя, янтарный острый как бритва клык, рубиновое сердце…

Наконец Полуночник схватил круглый холодный камень цвета бурой крови с золотыми вкраплениями и отверстием посередине. Камень был выпилен точь-в-точь для отверстия радужки.

Полуночник водрузил камень-радужку на положенное ему место. Камень встал как влитой и медленно прокрутился вокруг своей оси, словно диск в магнитофоне. Дверь со скрежетом отъехала в сторону, открывая проход.

– Вперёд – сказал Полуночник, внутри он весь трепыхался от нетерпения.

– Прежде я хочу заключить сделку.

– Хорошо, – Полуночник ещё больше развеселился, – всё что хочешь.

– Когда я выйду из Совиной комнаты, ты отпустишь меня и больше не будешь преследовать нас с Мудрусом. Никогда.

– Да пожалуйста. Всего-то.

– Ты оставишь нас в покое и не выставишь из Нижнебурга.

– Я тебе больше скажу, я готов принять тебя в свою Академию Теней, сделать одним из своих 12-ти агентов. Хочешь?

– Соглашайся, – подбадривал Майю Мудрус, а та только больше колебалась, – это то, что тебе пригодится.

– Согласна.

Майя пожала руку Полуночнику и на дрожащих ногах переступила порог Совиной комнаты.

– Только ты не выйдешь из этой комнаты, она высосет твои силы и состарит, – крикнул, хохоча вслед Полуночник и захлопнул за Майей дверь, не дав ей ничего сказать.

Совиная комната была залом с высоким сводчатым потолком, обшитым листами бронзы. Кругом стояли фигуры золотых филинов исполинских размеров. Они были так искусно вылиты из металла, что можно было разглядеть каждое пёрышко, каждое кольцо-засечку на птичьей лапе.

Совиная комната мигом считала минералистический код Майи, чтобы понять, кто её посетитель.

– Приветству-уху-ю тебя, Майя Л’Сазонова, какой вопрос ты жаждешь мне задать?

Не успела Майя всмотреться, как перед ней прямо из пустоты возникла женщина. Она была завёрнута в плащ из зеленого бархата с переливами. Из-под капюшона вниз спадала коса, как ночь, тяжелая, словно из титана. Капюшон скрывал лицо в тени, но Майя узнала огромные зеленые нефритовые глаза, от которых становилось не по себе.

– Татьяна – прошептала Майя.

Женщина и бровью не повела.

– Нет, я не Татьяна. Я призрак комнаты, который трансформиру-уху-ет свой облик под посетителя.

Майя почувствовал, как кожа по всему телу зазудела, а местами порвалась, будто сгнившая ткань. От неожиданности и боли Майя закричала.

«Мудрус, что происходит?!»

Мудрус молчал, видимо их связь с Майей не работала в этой тайной комнате.

Через пару секунд Майя почувствовала, как кожа зудеть перестала, трещины заросли, будто их и не было, сухость прошла.

– Что это такое?

– Я забираю силы и годы у-ухху тех, кто задаёт мне вопросы, – ответила псевдо-Татьяна.

Горло сковала сухость, в носу защербило. Майя прокашлялся. Кашель вышел чужим и незнакомым. Но через минуту всё опять нормализовалось. Сколько комната не мучала Майю – она умудрялась восстанавливать свои силы. Каким образом – оставалось для девочки загадкой.

– Веромах сказал, что найдёт мою бабушку. Где я могу их встретить?

– В четыре у-уху-тра они будут в районе Рынка Девяти Площадей. Там сможешь их поймать.

Колени Майи заскрипели. Ноги подкосились. Кости по всему телу отощали, став хрупкими, как фарфор. Через минуту вернулось на место.

– Почему твои чары на меня не работают.

– Работают, – ответила псевдо-Татьяна, – только вот ты быстро восстанавливаешься, как и все масколикие.

Майя осела на пол, хватаясь за сердце. Она судорожно глотала воздух ртом. Через минуту дышать стало легче. Она поняла, что вопросы больше задавать не хочет, развернувшись она направилась к двери, с тяжелым скрипом толкнула её вперёд и вышла обратно.

Какого же было удивление Полуночника, когда она вышла из Совиной комнаты здоровой, живой и невредимой.

– Как… Как… Как ты это сделала!? – он схватил её за отвороты ветровки и прижал к стене.

Глаза губернатора вновь горели гневом – он уже решил, что избавился от Майи раз и навсегда.

– Мы заключили с Вами сделку, – пропищала Майя, – вы обязаны выполнить обещанное.

Полуночник заскрипел зубами и отпустил её. Он запустил руку во внутренний карман пиджака, выудил оттуда серебряный лист, сложенный вдвое, и всучил его Майи.

– Подавись!

Майя развернула лист и обнаружила приглашение в Академию Теней, выведенное черными чернилами. В приглашении значилась дата 31 августа, крайний срок, когда надо было явиться в Академию для прохождения вступительных испытаний. Также был написан номер комнаты в академическом общежитии, стояла подпись и печать самого Полуночника, как директора Академии. Ниже, в особом абзаце, значился присвоенный приглашению персональный номер. В специально отведенном окне стояла галочка – Майя была назначена специальным агентом Губернатора Полуночника.

Майя выбежала из здания Облачной Фабрики, чуть не прыгая от радости. Ни за что на свете она бы не поверила, что справилась со всеми трудностями, которые свалились на неё за эти насыщенные две недели. Она справилась! Она! Обычная шестнадцатилетняя…