Внезапно Майя остановилась как вкопанная.

– девушка – промолвила она вслух.

Первый раз за свою жизнь она назвала себя так и это не показалось ей чужим. Она пережила столько трудностей, нападений, разочарований, что повзрослела незаметно для самой себя. Язык больше не поворачивался назвать себя девочкой.

Внук Веромаха Мастерова

Вечер подходил к концу. Цветы завяли, гирлянды и украшения местами отвалились от стен. Бокалы были разбиты. Гости расходились, Руся опустела.

Димитрий Л’Горностаев попросил детей собраться у него в кабинете для принятия решения – на какую сторону одного из двух правителей Подземного мира они хотят перейти.

– Страшно, – сказала Катрина, пока они ожидали Димитрия.

– Ничего страшного, – ответил Никита, который отказался от наручных часов и позволил состояться своему шестнадцатилетию.

Нет, он не решил повзрослеть – он попросту боялся исчезнуть и потерять себя однажды.

– Тебе легко говорить, ты всегда знал, на чьей стороне останешься, – ответила Катрина, – Всё возился с ГСС, изучал все тонкости архитектурно-строительного бизнеса, отличался превосходными знаниями и подобное… Я не хочу обратно в Пансион Звездозаровой. Меня всё это достало. Я хочу свободы, а не следовать чьим-то указам.

– Царство Полоза перед тобой открыто.

– Там опасно. Там не живут – там выживают. Шестивалентный плутарий, я так не умеют.

Никита пожал плечами, не желая поддерживать разговор. Он сам в последнее время долго думал над правильностью своего решения.

Дверь отворилась и с опозданием на десять минут вошёл уставший Димитрий Л’Горностаев. Ему не хотелось долго с возиться с выбором детей, прямо с порога он потребовал решения, обращаясь к Катрине.

Катрина мялась. Она не знала какую сторону выбрать.

– Я остаюсь в Губернии Ночи, – сказала она тоном подписания собственного смертного приговора.

– Я рад, что ты одумалась, – ответил Димитрий, – днём напишу письмо Губернатору о том, что мои дети сделали правильный выбор и отправятся днём прощаться с собственными сердцами.

Димитрий развернулся, намереваясь отправиться спать после тяжелой бессонной ночи.

– Ты не спросил меня, – окликнул его Никита.

– Пфф… Что за вздор. Зачем мне спрашивать то, что я и без вопросов знаю.

– Но я не собираюсь служить Полуночнику.

Димитрий раскатисто расхохотался.

– Не дури, Матвей.

– Я не Матвей, не Алекс, не Вениамин. Меня зовут Никита… – он помолчал, собираясь с духом, – шрёдер Пружелли. Мне давно должно было стукнуть шестнадцать, но вы с матерью даже не были в курсе. Я отправляюсь назад, туда, где моё истинное место. По ту сторону стены.

– Думаешь, тебя там кто-то ждёт? – насмехался Димитрий

Никита вспомнил мадам Винту, но промолчал.

– Не ваше дело.

Катрина испуганно посмотрела на брата. Димитрий безразлично выгнул бровь и поджал губы.

– Тогда иди на все четыре стороны, Никита шрёдер Пружелли. Но назад я тебя не приму.

****

Майя неслась в сторону Площади Девяти, пытаясь придумать оправдание. Она так и не выполнила свою часть сделки с Веромахом. Всё своё приключение в царстве Сильвер-Голда она только и делала, что выполняла чужие поручения, спорила и подозревала во всех бедах человечествах Илью (он естественно это заслужил), а младшего Мастерова она так и не нашла.

Когда часы на пустынной площади Рынка Девяти пробили четыре часа утра. Майя разглядела две фигуры в плащах, пересекавших площадь. Одна фигура двигалась медленно и одновременно суетливо, напоминая шаги пожилого джентльмена. Вторая фигура была выше ростом. Она статно двигалась по улице и казалась летела, а не шла. Майя бросилась к фигурам и тронула одну из них за плечо.

Пожилой джентльмен обернулся, снимая с головы капюшон. Это был толстенький коренастый пожилой джентльмен-керамик с маленькой головкой, мясистыми красными щеками и жесткими, как щетка, медными усами. Это был профессор Веромах. Майя посмотрела на его спутницу и обомлела. Перед ней стояла никто иная как Татьяна, а вот бабушки нигде не было.

– Я не нашла вашего внука виновато сказала Майя.

Татьяна почему-то хмыкнула.

– Ну, а я нашёл твою бабушку, – ответил Веромах, показывая почему-то на Татьяну.

– Смеётесь? Пфф… Татьяна такая тварь, если честно…

Майя не успела договорить, как Татьяна хлопнула в ладоши. На глазах майи черная её коса укорачивалась и покрывалась сединой, спина сутулилась, а рост уменьшался. Только платье на ней осталось прежним. Майя посмотрела на Татьяну и узнала в ней Агнию Францевну, свою бабушку.

– Ну здравствуй, драгоценная моя.

Майя бросилась на шею бабушки и заключила её в объятия.

– Но как? Как это возможно? Ты же… умерла…

– А ты разве видела моё мёртвое тело? – выгнула бровь старушка – Ты должна была попасть в Нижнебург, открыть изумруд и наладить отношения с Мудрусом.

– То есть всё это был чёткий план? – ошарашено спросила Майя.

«Дошло наконец, дурище – раздалось в мыслях Майи.»

– А… А смерть Сонечки? Она ждала тебя, у вас было общее дело…

Майя не верила, что это тоже входило в план. Бабушка не могла быть столь беспощадной. Или же Л’Калинова была права на её счёт.

– Порой приходиться жертвовать маленькими людьми ради больших целей. Если бы она не умерла, то ты бы не получила это…

Агния Францевна расстегнула куртку-ветровку Майи и вытащила из-за пазухи сложенный листок – приглашение в Академию Теней.

– Это низко и жестоко.

– Однажды ты поступишь точно также, – Агния Францевна не удостоила протесты внучки вниманием, – Единственное, тебе всё ещё нужен младший Мастеров, без него ты не выживешь в Академии Теней. Ты пока слишком неразумная, наивная и зеленая. В одиночку ты не справишься с заданием, которое мы поручим.

– Ради чего такие схемы?! Почему нельзя просто жить спокойно?!

– Потому что Полуночник никому не даст жить спокойно, пока его не уничтожат. Ты даже не представляешь какие тайны он хранит, к скольким бедам был причастен и что хочет сотворить. Но всему свое время.

– У меня всего одно приглашение в Академию.

– Его дедушка – почетный профессор Академии, внук был зачислен в Академию теней автоматически.

– Как бы я не желала помощи – это невозможно. Младший Мастеров умер, а за его смертью стоит один заносчивый, высокомерный самовлюблённый мальчишка, – Майя вспомнила, как Илья продал её за разрыв траву.