пойдёшь с нами ко мне в номер? — подмигнула Шер подруге. — Поболтаем, а то так давно не виделись?

— Пошли!

"Лучшее, что можно сделать, чтобы план созрел, заняться чем-то вообще к делу не относящимся" — подумала Дэй, и вдруг улыбнулась, вспомнив посиделки в парке.

— Кстати, с Мррухсом всё хорошо, и на открытом огне он готовит так, что пальчики оближешь…

— Эх… На открытом огне… — вздохнула Шер, — а мы так и не попробовали шашлыка из рыбы Хэла, да и рыбёшку я не успела закоптить на огне… И рыбу не половили с Ником… Ну, может быть, я упрошу Мррухса… — пообещала она себе в утешение и встала. — Ну, пошли ко мне в гости!

Спустившись вниз, Мррухс первым делом узнал, можно ли на территории парка вокруг санатория разводить огонь, и где. Нет, мысли, что это делать запрещено, не возникало, но во всём нужно соблюдать местные правила. В «Нике» всё было сделано на славу — в глубине рощи была хорошая точка под живой костёр, рядом с ней уже более современные устройства для копчения и обжарки разных блюд. Так же, там был специально обученный человек, который мог помочь с приготовлением, но это тогорианцу не требовалось. Разве что его приборы, да, может быть, специи. Согласившись на просьбу девушки, чтобы всю еду отнесли работники санатория, охотник с Дарасом на пару взял пару мягких разборных кресел и направился к Дэй.

Парк был очень широкий, но всё же в сравнении с Флорном явно проигрывал в буйстве зелени. Но в нём было что-то… Умиротворяющее? Наверное, так, да. Да и пахло тут совсем не гнилыми листьями и разлагающимся мясом. Отличная смена обстановки. Котэ уже соскочил с плеча, и бегал вокруг. Он пропал из виду — кажется, на дерево залез, или спрятался за него.

Мррухс подошёл к «точке сбора» практически одновременно с тем, как принесли еду. Всё было аккуратно разложено на столе, видимо, специально предназначенного для таких занятий. Разделочная доска, куча ножей на любой выбор, все продукты, аккуратно расфасованные, в выдвижных полках снизу. Просто благодать.

Дэй уже была там, сидела в таком же кресле, как и принесённые тогорианцем. Недолго думая, Мррухс расставил свои два, один оставив Дарасу. После привычно подошёл, разжёг огонь (там было всё для разведения, заранее заготовленное сотрудниками санатория) и подошёл к столу. Руки приятно подрагивали от ощущения удовольствия при осознании того, что скоро можно будет заняться едой. Вообще, этот процесс Мррухс всегда считал сродни искусству — искусству интуитивному, если понимать его чисто мужской вариант. Мать его часто готовила по рецептам, всё точно выверяя и делая так «как надо». А вот он, живя целые месяцы в глуши лесов, привык готовить «на глазок», не выверяя, но делая каждый раз индивидуальное блюдо, которое часто поражало своим вкусом его немногочисленных знакомых в этой самой глуши. Ведь достаточно перепутать одну специю или случайно сыпануть больше, чем надо — и всё, блюдо совершенно другое!

Сначала нужно разделать мясо. Овощи, как сказала Дэй, достаточно пресные, так что ими можно заняться чуть позже, а пока самое главное. Привычно вытащив из-за пазухи свой нож, тогорианец смутился, убрал его обратно и взялся за принесённый. Он же не дикарь. Тот нож для разделывания добычи, а не купленного мяса. Быстрыми и отточенными движения нарезав всё небольшими кусками, он негромко позвал спукамаса, и скормил один ему. Тот подозрительно обнюхал кусок, после уволок его на ветку над головой охотника и там съел.

«Значит, мясо хорошее, — удовлетворённо отметил Мрр, и вытащил овощи. — Хорошо, что взял несколько. Никогда с ними не работал, надо аккуратно.»

И резанул по кожице. Жёсткий с виду шар быстро потерял свою целостность, и Мррухс быстро оценил гарнир своего блюда. Кожица была жёсткая, но легко рвущаяся, мякоть плотная, косточек нет. Фаршировать, в принципе, удобно, но неизвестно, какая будет реакция на обжарку. Хотя…

— Дэй, как вы смотрите на то, чтобы закоптить все наши вкусности? Тут есть всё необходимое, да и я копчёного давненько не едал, — прошло совсем немного времени, но тогорианец неожиданно ощутил себя виноватым за то, что позволил себе полностью погрузиться в готовку.

— Обожаю смотреть, как другие работают — женщина откинулась на спинку кресла, не забывая поглаживать голову Малыша, который, словно подтверждая слова хозяйки, улыбался, блаженно зажмурившись. — Я так понимаю, все наши куда-то разбежались?

— Не думаю, что всем так повезло, как нам, — рассмеялся в ответ Мррухс. — Но и не сомневаюсь, что они бы не отказались присоединиться, — он аккуратно вскрыл все фрукты, оставив их немножко подсушиться, и начал планомерно обваливать мясо в специях. Аккуратно, не торопясь — чтобы не получилось слишком остро.

Женщина хмыкнула, собака приподняла одно ухо и открыла глаза.

— Угу. Будем надеяться, что у тебя будет возможность угостить экипаж, — запах блюда будил аппетит и воспоминания. Женщина любовалась трёхметровым тогорианцем: плавными движениями тонких пальцев, сосредоточенным лицом, совершенно нечеловеческой грацией.

"Сит, надо отвыкать называть его Котом даже мысленно. Тогорианец он. Тогорианец".

— Ты же остаёшься с нами и дальше? — тихо спросила женщина. В свете угасавшего дня лицо планетолога казалось строже и моложе.

— Я не собирался никуда уходить, — спокойно пожал плечами тогорианец. — Жизнь наёмника куда более скучная и суровая, чем этот экипаж. Вы как любите — острее или нет?

— Я не очень люблю острое, — честно призналась Дэй, — и да, экипаж точно скучным не назовёшь, постоянно куда-то вляпываемся, — она усмехнулась. — Всё хотела спросить капитана, много ли приключений выпало на его долю до моего появления на "Случае", да вечно, как плохому танцору, что-то мешает. Как твоя рука?

— Я уже и забыл, что ранил её, — тогорианец не поднял головы, занятый перемешиванием соуса. — Сделаем её в коптилке, я думаю, так этот фрукт меньше повредится. Ты не знаешь, он нормально реагирует на жарку? Просто похож с виду на фенху… — он запнулся, — фенхей… Ну, есть, в общем, такой фрукт, который похож на него, и который разваливается при жарке.

Дэй прыснула. Фрукт, который Мррухс предлагал закоптить, девчонки из лаборатории называли ещё более непечатно. — Понятия не имею, но предлагаю закоптить, исключительно во избежание.

— Вот и славненько, — уже заканчивая фаршировать плоть фруктов плотью куриц, тогорианец улыбнулся тому, как всё хорошо выходит, уже окончательно убедившись в нормальном состоянии руки — мелкая моторика пальцев не пострадала. — В таком случае ещё пара минут, и всё, что нам останется — наслаждаться местным видом и огнём. А на огонь, как, кажется, говорили ваши дальние предки, можно смотреть вечно.

С этими словами он взял