– Ты ничего себе не сломал? – обеспокоенно спросил Сиави.

Устюжанинов покачал головой отрицательно.

– Вроде бы нет.

– Если сломал, вылечиться хорошо и быстро можно только в моем племени, у нас очень толковые хомбиасы, лекари… лучшие на всем Мадагаскаре… Но до племени бецимисарков еще надо добраться. Это далеко.

– Мы на Мадагаскаре?

– На одном из мадагаскарских островов… Мадагаскар окружает много островов. Поднимайся! – Сиави вновь потянул Алешу за руки.

Кряхтя, постанывая, Алеша поднялся. Покачнулся – ноги плохо держали его.

– Ты совсем как старик, – Сиави не выдержал, засмеялся. Потом подсунулся под Устюжанинова, потащил его к пальмам, – шевели, шевели лапами…

Казалось, что две старые, с шершавыми, в лишаях и жестком волосе стволами пальмы находятся рядом, а находились они довольно далеко, Алеша выдохся, пока Сиави дотащил его до деревьев.

– Все, отдыхай, – объявил Сиави, усадил Устюжанинова в тень цветущего куста, приткнувшегося к пальмам. Цветы на кусте были одуванчиково-желтые, а листья – малиновые, широкие, со светлыми разводами по резным краям. Интересное растение, на Камчатке такие не водятся. – Отдыхай, – повторил Сиави, примерился к одной из пальм с длинным, выгнутым дугой стволом. Скомандовал сам себе: – Вперед!

Он полез по стволу ловко, быстро, цепляясь руками за пучки жестких прочных волос, за выступающие заусенцы, похожие на уши. Добравшись до макушки, распустившейся на манер ромашки, – в разные стороны, – открутил один орех, швырнул его вниз, потом открутил второй орех…

Таких орехов Устюжанинов никогда не видел – диковинные, крупные, величиной с детскую голову, – поросшие прямыми колючими волосами, тяжелые, – третий орех, который сбросил с дерева Сиави, отскочил в сторону и подкатился к самым ногам Устюжанинова.

Он подтянул орех к себе, ухватился за него пальцами, ощупал прическу – очень жесткая, как проволока или нити китового уса, который с Камчатки большими кипами отправляли в Санкт-Петербург, на нужды двора, а точнее – для тамошних модниц. Устюжанинов подержал орех на весу – камень, а не орех, тяжелый, зараза.

И главное – как и камень твердый, прочный. Чтобы расколоть такой, нужен лом или топор. С таким орехом даже молотком не справиться – не удастся.

Интересно, как его собирается вскрыть Сиави?

А Сиави, находясь на макушке пальмы, открутил еще три ореха, сбросил на песок и начал медленно, очень аккуратно спускаться. Спускаться было труднее, чем забираться на пальму. Сиави двигался осторожно, стараясь не делать лишних движений, не тереться о пальму телом – следы будут оставаться кровяные. Через несколько минут он спрыгнул на землю, отряхнул руки.

– А как ты собираешься расколоть орехи? – спросил Устюжанинов. – Тут топор нужен или пила.

– У нас в племени опытные воины срубают у ореха макушку одним ударом меча, – сказал Сиави. Признался огорченно: – Я так не умею.

– У нас меча нету.

– Нет, – подтвердил Сиави, – но это совсем не означает, что мы не попробуем его вскрыть… Мы обязательно вскроем орех. Камнями, – он огляделся, подыскивая что-нибудь подходящее.

Песок, всюду песок… Нежный, мелкий, как соль, насквозь прокаленный солнцем, обелесенный до прозрачности. Камней нет. Впрочем, вдалеке, метрах в ста пятидесяти от них, сквозь песок проступала узкая каменная гряда. Вот там, пожалуй, можно будет найти что-нибудь подходящее. Устюжанинов потыкал пальцем в гряду.

– Сиави!

Тот понимающе тряхнул головой и вскоре притащил с гряды три камня. Один – увесистый, лобастый, похожий на головку тарана, второй с острым концом, этакое зубило, насаженное на рукоятку молотка, третий – ни то, ни се, что-то среднее между первым и вторым камнями.

Уложив один орех в песчаное гнездо, Сиави соскоблил с его макушки волосы, обнажившуюся лысину пробил несколькими ударами остроносого камня, рядом с первым пробоем сделал второй, протянул орех Алеше:

– Пей!

Устюжанинов провел сухим жестким языком по горячим губам и приник к одному из отверстий. Внутри ореха был сок, много сока и вообще, может быть, даже весь орех состоял из теплой, как чай, очень приятной сладковатой жидкости. Алеша пил до тех пор, пока у него не начало останавливаться дыхание. Кажется, кокосовым соком он наполнился по самые ноздри.

Оторвался от ореха. Рядом сидел Сиави и тоже пил сок, – закрыв глаза и гулко булькая кадыком, дергающимся у него на шее, будто некий забавный механизм.

Напившись, откинулся назад, под цветущий куст с малиновыми листьями, орех пристроил рядом с собой, всадив его в песок. Спросил у Алеши:

– Может, расковырять еще один кокос?

– Не надо. Хватит того, что имеется.

– Сейчас будем есть.

– Где? Чего есть?

– Увидишь. Тебе понравится.

Большим камнем Сиави расколол свой орех, разделил на несколько частей, взял один обломок, оказавшийся внутри нежно-белым, впился зубами в этот нежный подбой.

Второй такой обломок протянул Устюжанинову.

– Делай, как я. Ешь белую мякоть. Это вкусно.

Устюжанинов попробовал. Мякоть кокосового ореха, – хотя и не такой мягкой, как она казалась на вид, – была вкусной, сытной.

– Надо же! – удивленно произнес Устюжанинов.

Воздух был прозрачным, струящимся, полным тепла, поднимающегося от воды. Казалось, еще немного, и океан начнет кипеть, как гигантская кастрюля.

В далеком далеке, в тающем воздухе горизонта была видна длинная, неровно подрагивающая полоса. Что это? Очередной зеленый остров, охраняющий Мадагаскар с моря, или сам Мадагаскар? Сиави в ответ на этот вопрос лишь озадаченно пожал плечами, да глянул на солнце, определяя, в каком углу неба оно находится.

Это было непросто – солнце растеклось уже по всему небу, от одного края горизонта до другого, зеленая океанская вода сделалась желтой, и небо от вольно разлившегося, затекшего во все углы светила тоже стало желтым. Но, видимо, Сиави нашел то, что искал, – как и ответ на вопрос, заданный ему Устюжаниновым.

– Это Мадагаскар, – сказал он, потыкав пальцем в сторону длинной, то появляющейся, то исчезающей в раскаленном мареве полоски земли.

– Мадагаскар, – машинально повторил за ним Алеша, покачал головой. Сколько до этой желанной полоски километров, верст, миль? Как они доберутся до нее? На этот вопрос не могли ответить ни Устюжанинов, ни Сиави.

– Придется строить плот, – сказал Сиави неуверенным голосом.

– А если без плота?

– Нас съедят акулы. Нужен плот, весла и несколько палок с остро заточенными концами.

– Палки зачем, Сиави?

– Отбиваться от акул. Тыкать им палками прямо в глаза. Другого пути нет. Акулы, когда вместе, могут съесть любой плот.