Мы сговорились о маскировке нашего тайного предприятия. Вернувшись в дом, я собрала рисовальные принадлежности, и мы с Дагмирой вновь пустились в путь – в совершенно противоположном направлении, будто подыскивая подходящую натуру. Я набросала вид Друштанева, что в любом случае следовало сделать давным-давно, и побрела к краю деревни, останавливаясь то у цветка, то у валуна, то у интересного дерева. Начала было набрасывать один из домов, но не успела провести и трех линий, как подбежавшая к воротам хозяйка горячо и страстно велела мне идти своей дорогой. Мало-помалу, делая вид, будто направляемся куда угодно, только не к нашей цели, мы с Дагмирой приблизились к нужному дому. Быстро заглянув внутрь, девушка встала у дверей, и за порог скользнула я.

Ради вящей таинственности здесь следовало бы описать потайную дверь, спрятанную в стене, или люк в подвал, скрытый под половиком и обнаруженный лишь после многотрудных поисков, – но правда в том, что я нашла искомый ящик под скамьей, и заняло это не более двух минут.

Бутыли серной кислоты с чиаворскими надписями на ярлыках… Несколько из них были пусты и обложены соломой, обуглившейся там, где капли кислоты стекали по стенкам вниз.

Звук был совсем негромким – всего лишь стук подошвы по полу. Но нервы мои были так напряжены, что я резко выпрямилась… и обнаружила Астимира, замершего на пороге двери в дальнюю комнату.

Трудно сказать, кто был напуган сильнее – он или я.

Но одолеть оцепенение Астимир сумел первым. Он бросился к выходу прежде, чем мне хотя бы пришло на ум закричать, промчался мимо изумленной Дагмиры, одним прыжком перепрыгнул невысокую ограду и побежал прочь, распугивая кур.

– Держи его! – закричала я.

Но было поздно. К тому времени, как я добралась до выхода, он уже несся вниз по склону под недоуменными взглядами односельчан. Однако задержать юношу никто и не пытался.

Ну да, конечно. К чему местным жителям было его задерживать? Они и не подозревали, что так называемое наваждение – дело его рук.

– Проклятье!

Я от души пнула дверной косяк, что принесло, по крайней мере, один полезный результат: боль от ушиба заставила меня образумиться. Из дома донесся сварливый голос, и Дагмира протиснулась мимо меня внутрь, чтобы успокоить мать Астимира какой-то пустопорожней выдумкой.

Значит, все это натворил Астимир… Следовало догадаться раньше. Он сопровождал мистера Уикера вдогонку за лордом Хилфордом, что предоставило ему возможность оставить там «следы Жагрита Мата». Неудивительно, что мы с Джейкобом наслаждались покоем все время, пока он отсутствовал. Если на то пошло, это он «обнаружил» первые следы за нашим домом и даже первым выкрикнул имя чудовища, направив мысли окружающих в нужную сторону.

Но ведь именно он повел нас с лордом Хилфордом в эти руины! Это полностью противоречило нашей гипотезе о контрабандистах.

Между тем люди начали поглядывать в сторону дома Астимира. Винить их было не в чем – мы и вправду подняли изрядный шум. Вернее, не мы, а я. И прятаться внутрь в надежде остаться незамеченной было поздно.

Я призвала на подмогу весь свой запас выштранских слов (все еще удручающе недостаточный) и принялась готовить речь, дабы объяснить всем суть дела. К счастью, прежде, чем я успела открыть рот, в голову пришла лучшая мысль.

– Дагмира! – сказала я, заглянув в дом. – Боюсь, они думают, что я… – и почему в разговорники для путешествующих никогда не включают полезных слов наподобие «оклеветать»? – …устроила так, чтобы все подумали, будто в этом виноват Астимир.

(Некоторые могут подумать, что недели, проведенные в Друштаневе, приучили меня к неуклюжести собственных фраз, но нет – столь неизящное выражение заставило меня зажмуриться от стыда.)

– Может быть, лучше ты все объяснишь?

После некоторой паузы – недолгой, но напряженной, во время коей позади нарастал подозрительный ропот, а кожа между лопатками зачесалась, точно в ожидании удара в спину – на пороге дальней комнаты показалась Дагмира. Брошенный на меня горький взгляд не нуждался в переводе: она понимала, что я перекладываю неприятную обязанность на ее плечи, но спорить с моей логикой не могла. Я услужливо указала на ящик с бутылями кислоты. Негромко ругаясь себе под нос, она подняла ящик и вышла наружу.

Конечно, говорила она так быстро, что сути я уловить не могла. Вместо этого я сосредоточилась на репликах в собравшейся толпе – в конце концов, они-то и были важнее всего. Похоже, собравшихся ее речь не убедила. Я подавила порыв подсказать ей нужную мысль: она и сама могла догадаться – и сказать всем, – что проверкой послужит ближайшая ночь. Если ночь пройдет спокойно, это и будет доказательством нашей правоты – по крайней мере, первым.

Однако крестьянам требовалось нечто большее. В ропоте толпы все еще слышалась угроза. Подумав о том, что скажет мистер Уикер, я закусила губу… шагнула вперед и встала рядом с Дагмирой.

В наилучших известных мне выштранских выражениях, со всем возможным тщанием подбирая слова, я заговорила:

– Если Дагмира неправа, если беда не оставит деревню, мы уедем. Даю вам слово.

Я рассудила, что это разумный риск. Я не думала, что Астимир вернется: он видел, как я нашла бутыли, и должен был понимать, что я уличу его в обмане. Не говоря уж о том, что выжигать в траве новые таинственные следы без кислоты ему будет нелегко. Однако риск все же был, и, закончив говорить, я затаила дыхание.

По крайней мере, ропот толпы сделался более обнадеживающим. Раз или два мне удалось разобрать в нем имена Мажустина и Менкема.

– Лорд Хилфорд будет рад поговорить с ними, – заверила я.

В голове начали зреть планы, как переговорить с лордом Хилфордом до этого, но я тут же отвергла их. Возможно, лучше ни о чем не предупреждать джентльменов заранее. Удивление, с коим они встретят новость об Астимире, поможет ослабить подозрения, будто ширландские чужаки сговорились оклеветать друштаневского парня.

– Идемте, – сказала Дагмира, подталкивая меня ящиком с бутылями кислоты. – Пусть теперь думают – без вас.

Оставалось только довериться ее суждению о соседях. С запозданием вспомнив об оставленных в доме рисовальных принадлежностях, я вернулась за ними, затем мы дошли до ворот (толпа расступалась перед нами, как неподатливое море, и тут же смыкалась позади) и двинулись к нашему дому.

Полагаю, в большинстве случаев выражение «рвать на себе волосы» имеет переносный смысл, но я абсолютно уверена, что видела несколько прядок, застрявших между пальцами мистера Уикера, когда он отнял ладони от висков.

– Вы с ума сошли?! – воскликнул он. Я приняла этот вопрос как риторический, но мистер Уикер ответил на него сам. – Конечно, да! Это было очевидно еще до отъезда из Ширландии. Я ведь еще тогда знал: ни одна женщина в здравом уме не станет требовать, чтоб ее взяли с собой в такую экспедицию. А уж стоило вам оказаться здесь!..