с кем, с кем меня не связывают обязательства. Я знаю, что многие не придерживаются этого правила, но оно защитило меня от обмана, болезней и детей, к которым я еще не готова.

– Ты не обязана передо мной оправдываться.

– Конечно, но мне нужно было высказаться. – Тэмпа саркастически рассмеялась. – Даже ты не мог себе представить, что я нетронута. Как думаешь, что видят твои люди, когда смотрят на меня?

– Знаешь, что я вижу? – спросил он, полностью проигнорировав ее вопрос.

– Что?

– Кого-то, кто стоит целого королевства. Кого-то, кого стоит защищать.

Предательское сердце затрепетало от его прекрасных слов.

– Я не нуждаюсь в защите.

Его уши дернулись, но он обогнул кровать и уселся на противоположный конец сундука. Он отряхнул руки и затем посмотрел ей прямо в глаза.

– Все бесценное в жизни заслуживает защиты, – пробормотал он, обхватывая лицо Тэмпест обеими руками. Он провел большими пальцами по ее скулам. Его прикосновение к ее коже казалось мягким, как перышко.

– Меня не должны защищать, – прошептала она. У нее перехватило дыхание, она придвинулась ближе, и в животе запорхали миллионы бабочек. – Я воительница.

Он усмехнулся, в уголках его горячих глаз собрались морщинки от улыбки.

– Поверь мне, я знаю. Ты самое свирепое существо, с которым я когда-либо имел удовольствие и неудовольствие встретиться. Но ты должна знать, что те, кто любит тебя, всегда будут защищать тебя.

Любят?

Он наклонился ближе, и ее губы приоткрылись. Наконец-то он ее поцелует. Ее глаза закрылись, но он запечатлел нежнейший поцелуй сначала на ее левой щеке, затем на правой.

Глаза девушки распахнулись, когда он отстранился.

– Тэмпест Мадрид, я люблю тебя.

Сердце остановилось.

– Ты подходишь мне во всем. Ты гордая и упрямая. Твое чувство чести не знает границ, и в тебе есть глубоко укоренившееся озорство. Сбрось свою защиту и позволь мне любить тебя. Поверь, я никогда не причиню тебе вреда. Я всегда буду выбирать тебя.

– Почему? – выпалила она, почувствовав себя глупо, как только слово сорвалось с ее губ.

– Потому что ты для меня – все. – Он потерся своим носом о ее. – Ты, милая, моя пара.

– И у меня нет права голоса? – слабым голосом спросила она, пытаясь вспомнить хоть что-то о парах талаганцев.

– У тебя всегда будет право голоса. Но знай одно: я никогда не перестану бороться за тебя. Ты моя точно так же, как и я твой.

О! От него невозможно избавиться.

Она моргнула, когда он отпустил ее и встал.

– Куда ты?

– Ухожу. Не думаю, что мне стоит оставаться здесь надолго. – Его глаза осмотрели ее с головы до ног, и Пайр ухмыльнулся. – Пока я планирую оставить тебя такой же невинной.

В животе что-то перевернулось, и Тэмпест поняла, что смотрит на его губы. Пора сменить тему. Она взглянула на огонь.

– Мне все еще нужна моя собственная палатка.

– Мои люди знают, кто ты для меня. Никто не думает ни о чем неподобающем.

Она бросила в его сторону насмешливый взгляд, и он поднял руки, слегка ухмыляясь.

– Ну, я уверен, что какие-то слухи все же ходят. Но если у тебя будет своя палатка, я просто буду спать рядом с ней.

Сумасшедший.

– Ты бы стал спать на улице, в снегу?

– Я Оборотень, милая. Моя кровь горячее, чем ты думаешь. – Он хлопнул в ладоши. – Итак, я голосую за то, чтобы ты осталась здесь еще на одну ночь. Скорее всего, Гончие нападут завтра. Нужно, чтобы все чувствовали себя отлично, поэтому нарушение режима сна помешает тебе подготовиться к битве. Тебе нужно набраться сил, если ты собираешься завтра вместе со мной вступить в бой.

– Зачем говорить мне это сейчас? – спросила она, чувствуя, как у нее скручивается желудок.

– Пришлось к слову. И я не хочу ни о чем сожалеть, а ты заслуживаешь знать независимо от того, решишь ты принять мои чувства или нет.

На кончике языка вертелось признание, что она хочет его, но слова все не слетали.

Она сглотнула.

– Думаешь, разумно сражаться вместе? Я не хочу отвлекать тебя.

– Лучше вместе, чем порознь, верно?

Из них действительно получалась великолепная команда.

– Да.

– Тогда спокойной ночи, моя пара.

– Я не твоя пара, – крикнула она ему вслед, когда он направился к выходу.

Он остановился и подмигнул.

– И все же ты моя. Ты просто еще пока себе в этом не призналась.

Она взяла недоеденный кусок хлеба и откусила кусочек, не желая признавать ничего вслух, хотя в глубине души уже знала.

Пайр прав.

Глава тридцать пятая

Пайр

Пульс Пайра грохотал в ушах, пока его лошадь галопом неслась навстречу хаосу.

Годы планирования вели их к этому моменту.

Воины Талаги всех форм и размеров неслись на армию Дестина рядом с ним. Пайр посмотрел направо и ухмыльнулся. Такого он и представить себе не мог.

Рядом с ним скакала Гончая.

Моя пара.

Волосы цвета барвинка, заплетенные в косы, развевались за спиной Тэмпест, открыв ее напряженное лицо. Она выделялась в форме Гончих, сверкая серебряными доспехами. Он пытался заставить ее надеть что-нибудь другое, чтобы привлекать поменьше внимания, но она и слушать не хотела. Она давала клятву Гончей защищать королевскую семью, в том числе от злобного короля. Сегодня девушка с гордостью надела свою форму.

Тэмпест посмотрела на него и дернула подбородком в сторону вражеской линии, как бы говоря ему, чтобы он включился в игру. Он одарил ее мрачной улыбкой и погнал лошадь вперед. Она выбилась вперед на своей серой в яблоках кобыле, судорожно сжимая в руках поводья.

На долю секунды ему захотелось броситься за ней, но он не стал этого делать. Она воительница, а они на войне. В голове всплыл инцидент с Мэйвеном на свадьбе. Принц почти задел его своим лезвием, просто потому что он отвлекся на Тэмпест. Слишком многое поставлено на карту, и таких ошибок совершать нельзя. Излишнее беспокойство о ней сведет в могилу их обоих.

Солдат верхом на сером боевом коне бросился на него, размахивая мечом. Пайр пригнулся и вонзил собственный клинок в мужчину, выбив его из седла и отправив прямиком в разворачивающееся сражение. Пайр пробивал себе путь, сбивая с ног одного врага за другим. Натянув поводья, он оглядел поле битвы, пытаясь найти Тэмпест.

Он ухмыльнулся, наблюдая, как она стреляет из лука в человека короля. Она подобна машине. Каждый ее выстрел попадал в цель. Солдат, размахивающий огромным топором, мчался на нее