пьёшь с другом, а тут к тебе подходит этот центнер веры и праведности вместе со свой седой подружкой и говорят…

– Тише, тебе не говорили, что ты слишком часто злишься? – перебил охотника паренёк, приложив пальцы к острому подбородку. – Ты должен радоваться, что на тебя пал «взор праведного ока Церкви, и что тебе выпадает великая честь послужить делу благочестия и чистоты», – с едва заметной оскоминой завершил полуаэтерна.

– А ты!? Больно спокойный и довольный ты стал, Тараэль. Сон-травы обкурился? Сам мне рассказывал, что тебя крыло не по-детски. Или забыл уже?

– Да, было такое, – опустил голову Тараэль, смотря, как под сапогом шуршит кусок бумаги, тихим голосом продолжив. – Но благо меня отпустило. Знаешь ли, спокойная жизнь и… отпущение прошлого способно изменить душу.

– А это не из-за твоей чудесной знакомой? – сыронизировал Маттоми. – А, скажи, выходец из Подгорода. Ведь то, что ты мне рассказывал – это во многом фантастично. Знаешь, не выпив три бутылки эля, я бы тебе не поверил тебе.

– Ты много пьёшь, – укорил Тараэль.

– Я тогда был после боя! Мне нужно было снять стресс. Да ты и сам знаешь, что это такое, когда голова не в порядке… я столько народу положил, Тараэль. Впрочем, ты меня понимаешь, – охотник с печалью в глазах посмотрел на Тараэля; то, что рассказывал ему полу-аэтерна куда хуже, чем тысяча битв.

«Как можно пережить десятки экспериментов, издевательства и зверства сущего мясника, который ради какой-то долбанной идеи бесплотности убивать детей, сшивать им новые тела из трупов и переселять туда души?» – гневно подумал Маттоми. – «Хотел бы спасти детей – лекарства бы придумал, а то благовидный предлог гнильцой воняет. Но конечно, если три сотни лет страдать бредом, то куда уж там до лекарства. Надо было привязать его к мешку с зелёной кирийской смесью и поджечь».

– Да, понимаю, – сдержанно проговорил Тараэль, вернув Маттоми к действительности. – После северных гор меня ещё потрясывало, но Сюзет мне помогла. Я долго не мог с ней расплатиться по долгам за, – Тараэль примолк, а охотник заметил тень подавленной боли. – За всё, что она сделала.

– Ха, а девчонка не промах. Твоя Сюзет ла Шателерон. Она сама откуда? А то больно у неё больно не по-эндеральски звучит фамилия.

– Она из Нерима. Его южная часть, где правили больные ублюдки их остианского культа. Смешно, но после того, как она детство провела рядом с отцом-фанатиком, смогла ещё силы работать в департаменте местном, связан с имуществом вроде.

– И что же её погнало из любимой страны?

– Революция, – тихо ответил Тараэль, посмотрев в сторону окна. – Силы Коарека и повстанцев устроили бойню в Остиане тех, кто работал на государство.

– А где она была, когда Нерим напал? – осторожно спросил охотник. – Весёлое время, однако… я сам записался в ополчение Речного и воевал рядом с этой «Единой армией». Ещё тогда я чувствовал, что неладное с ней, с Велисарием и всей суетой. Всё стало ясно, как стакан с водкой, когда он стал консулом, страна – союзом, а Святой орден подальше попросили.

– Пару раз принимала участие в войне с Неримом, – холодно произнёс полу-аэтерна. – Получала задания от самого Арантеаля, который посылал её через поля битв, – парень посмотрел в сторону, отвлеченно договорив. – Одна дело драться в гладиаторских ямах или в одиночных дуэлях, другое – зреть порубленные груды тел, поля, залитые кровью и деревни, выжженные огнём.

– Бедняга.

– Ничего. Она справилась и сейчас снова работает на Орден, но в те времена тяжко ей приходилось.

– А откуда ты знаешь про течение и магию? – Маттоми потёр ладони руками, пытаясь согреться. – Я не думал, что в Ралате вам преподавали географию.

– Нет, не преподавали. Я сам недавно нашёл книгу «Географическое и историческое описание Эндерала» под авторством…

– Прошу, авторов не нужно, – помотал головой Маттоми. – Так где мы сейчас?

– Солнечный берег. Как пишет Коллиан из Арка, директор Эндеральского географического общества, раньше был одноимённой провинцией «Солнечный берег», со столицей в Фогвилле до его падения, где Святой орден правил в полную силу, опираясь на промышленников из провинциальной столицы и аристократию Златоброда. Провинция отличалась обилием железорудных шахт, широким рыбным промыслом, наличием портов и плодородными полями на юге. Правил ей наместник Святого ордена, возглавлявший администрацию. Падение «Берега» началось после разрушения Фогвилля. Порт ещё немного просуществовал, а потом захирел. Политика Тручессы вообще привела к тому, что большинство полей были заброшены, торговля прекратилась. Центр жизни сместился к Речному.

– Отлично! – хлопнул в ладоши охотник. – Тебе нужно ставить «отлично» за знание истории и географии. Прям препод Аркской академии наук.

Дверь в комнатушку распахнулась и на пороге показался парень в чёрном подряснике с накинутой поверху соболиной шубой. Он поклонился слегка и звонким голосом заговорил:

– Добрые мессиры, вас уже ждут, – сказал паренёк. – Первосвященник вызывает к себе. Все остальные собрались.

– Пойдём, – подскочил Маттоми, хлопнув Тараэля по плечу. – Посмотрим, чего ради меня выдернули из таверны.

Оба скоротечно покинули комнату и оказались в коридоре, тут же найдя дверь. Выйдя на улицу, они ступили на примятый снег, изо рта вырвался слабый пар. Осмотревшись, Маттоми воззрел всюду серокаменные толстенные стены, на которых расположились посты часовых. Воины Королевства Солнечный берег строго несли службу, часть из их пред глазами тренировались на плацу. Тараэль, ступая по каменной плитке, умастившей внутренний двор, приметил, что воины отрабатывают работу в группе – учатся прикрывать друг друга, наносить совместные удары и работать сообща. Стиль варваров отличается от того, как учат в Ралате, как воспитывала военная школа старой аркской армии и полу-аэтерна удивился тому, что в бою можно эффективно работать сообща.

– Я не помню этих пристроек, когда был тут раньше, – сказал Тараэль, указывая на впереди возвышающуюся постройку, уходящую конусным сооружением на два этажа. – Не помню, ни комнатных помещений, ни церкви святого Базилиса.

– Так ты был пройдоха здесь, – улыбнулся Маттоми. – Что ж ты мне заливал, будто всю жизнь просидел в Подгороде?

– Да, Ралата часто давала задания на поверхности. В Дозоре трёх рек искали мы один старый фолиант, но нашли одно лишь запустение.

– Это новостройки Королевства и Церкви, – Маттоми ускорил шаг. – Они здесь крепко укоренились. После прихода Велисария к власти страна сама на себя не похожа.

Тараэль и Маттоми подошли к деревянным дверям каменной церкви и осторожно отворили их. За порогом глаз порадовало сдержанное, но приятное убранство маленького военного храма. Под ногами шуршит чистая плитка, на которую опускается нару колонн, украшенных скромными картинами деяний священников и героев прошлого. Над головой на цепях застыли медные люстры, начищенные до блеска. Свет проникал через