которому с особым почтением относились сами Светорождённые. Все помнят о том, что по одной из легенд он для жаждущего каравана с востока силой магии выбил источник из скалы? Все же знают истории, о его могуществе и повести о том, что он старше, чем фундамент Арка? Он жил в поместье на юге, где ныне городок – Дальний Вилль.

– Старец…, – тяжело выдохнул Арантеаль, не осмеливаясь поднять голову на таинственного пришельца.

Гейджус остановился возле бывшего верховного магистра. От одного тяжёлого взгляда старца Маттоми стало не по себе, он инстинктивно отступил назад, не желая близко приближаться к старику, от которого так и веет холодом.

Раздался чугунный, пронизывающий суровостью и обвинением голос, довольно крепкий, но не громкий:

– Ты чуть не стал причиной моего разочарования, великий магистр, Арантеаль Теалор. Я позволил твоему протеже взять слово мертвеца, дал ему исполнить твою миссию, а ты едва не погубил сей мир.

Арантеаль поник. Он опустил голову, понимая смысл и силу своей вины.

– Не унывай, ибо наступает час искупления ошибок прошлого. На этот раз не поддайся посулам «высших».

– Хорошо, кто же вы? – осмелился задать вопрос Теалор. – Столько веков прошло, столько эпох… этот вопрос не давал покоя самим Рождённым Светом.

– Ты думаешь, я тебе отвечу на это прямо? – словно обвинил старец Арантеаля. – Я всего лишь «бесплотное око», наблюдающее за миром отстранённо.

Раздался голос Тараэля, в котором Маттоми ощутил призрак гнева:

– Вы помогли посланнику Ордена. Это не похоже на отстранённость и «бесстрастность».

– Да, помог. Но для того, чтобы дать этому миру шанс, а то игра с «высшими» превращается в избиение для людей.

– Вы же не один такой, да? – осторожно спросил Маттоми.

– Была Элиаф, есть Женщина-под-Вуалью и есть я… и другие… все мы бесстрастные или небесстрастные наблюдатели того, что творится в мире от самого его начала, от создания, – голос старца стал грубее. – Одна, пытаясь послужить ложному порядку, встала на его защиту. Вторая попыталась сыграть в богиню и построила град Кадат, но не обладая жизнеутверждением Истинного, зло принесла его жителям… а после примкнула к носителям гибели, играясь со смертными в культы самой себя любимой. А я… просто смотрю и помогаю изредка.

– Как такое может быть?

– Не нужно задаваться вопросом – «как»… есть и есть, – сурово ответил Гейджус воззрев на Тараэля столь жутким взглядом, что тот попятился. – Все мы изначально служили Одному, но великий мятеж на истоке времён развёл нас по разным путям.

– Не думаю, что сейчас стоит уделять внимание подобным вопросам, – заговорил Мэльсхедек. – Сейчас наступают трудные времена, и нам нужно сосредоточить ум на решении проблемы…

– Это конец времён, Первосвященник, – железно отчеканил Гейджус. – Вот, что вы должны были им сказать. Первую партию с вами уже сыграли, и вы выиграли. Благодаря безрассудной храбрости Велисария и столь удачной случайности. Но это лишь первая попытка врага.

– Откуда ты знаешь? – осторожно спросил Тараэль.

– Прошлый цикл именно так и завершился. Пирийская Империя, панконтинентальная страна, раздувшаяся величиной и могуществом, пережила три попытки… «очиститься». Последнюю генерал Джакал довёл до конца. Он подумал, что именно «светоч», воженный без нуминоса изменит трансфигурацию материи и состояние мысли. Что это приведёт к идеальному состоянию человеческой расы, которая войдёт в богоподобие.

– Ха, Коарек такой же идеей болел, – отметил Арантеаль.

– Такова хитрость «высших». В каждом цикле они избирают себе фигуры, которые приведут мир к гибели, – Гейджус посмотрел на всех, повертев головой, холод в его глазах не обдал разве что Первосвященника и Кайль. – «Император», «пророк», «верховный жрец» и «мудрец» приведут мир к гибели. Но удивительно, что в последний момент последователи Единого сорвали вакханалию «очищения», отсрочили наступление конца времён, когда практически вся разумная жизнь была принесена на алтарь жадности существ без плоти.

– Именно так, – поддержал его Арантеаль. – Вы все знаете мою историю и к каким последствиям это едва не привело. Сейчас, возможен подобный исход, но с помощью других методов.

В нижнем храме наступила тишина, каждый обратился к мыслям, что подобного не может быть. Герои, что пытались до них противостоять беспощадному маховику, запущенному голодными инфернальными монстрами, практически потерпели неудачу. Что же смогут они?

– Наша задача не дать свершиться подобному, – после недолгого молчания заговорил Первосвященник. – Ныне сородич Килры со своими слугами близок к тому, что наш мир сгинул.

– Каким образом? – уточнил Маттоми.

– Века подготовки, – на этот раз заговорила седоволосая девушка. – «Весы» не сидели сложа руки и столетиями собирали разного рода магически заряженные вещи особого характера. Как им открывал их «пророческий огонь» или «дитя-пророк», так они и поступали. Бывало, что члены секты «озарялись» группами или по одиночке… все они верили, что служат пути хаоса и спасают мир. У того дьявольского существа много названий, – но суть одна, ибо каждый раз, когда оно приказывало действовать – кто-то умирал в самых жутких формах. Помимо целей развоплощения и жизни в бесплотном состоянии, они ещё и преследовали службу «духам-сторонникам хаоса», которые их и науськивали в поиске всякого барахла, для «великого ритуала».

– Не так давно был выкраден артефакт сильной магической силы, – подхватил Первосвященник. – «Слёзы Мальфаса», были похищены. И как сейчас сообщает разведка, толпы культистов и некромантов стягиваются под Вестгард. Древние храмы давно ушедших цивилизаций наводнены сектантами «Весов».

– Проще говоря, они собираются разорвать барьер между этим миром и иным, но без помощи светоча, – завершил мысль Гейджус. – Этакое подобие «очищения», но без пирийского чуда техночародейской инженерии. Если под рукой есть достаточно магической энергии и знание особых ритуалов, то это можно сделать и без машины. Пирийский конструкт – изобретение техно-фракции дотульгардцев, которым было трудно без механики.

– Теперь вы понимаете, что грозит нам всем? – грозно вопросил Первосвященник. – Мир на пороге апокалипсиса, и нужны воины, которые смогли бы его предотвратить. Для этого я вас и собрал здесь… всех свободных, которые могут пойти во тьму кромешную и выйти из неё, ибо знают её уловки.

– Кто же их поведёт в бой? – спросил Гейджус. – Ты нашёл им достойного предводителя на этом пути?

– Они пойдут на бой под моим началом, – раздался голос сильный со стороны двери, заставивший всех повернуться.

Со входа шёл воин и лязг его брони разносился по залу. Все посмотрели на то, как из мрака выступает светлый, начищенный до блеска серебристый латный доспех, украшенный символом чаши и солнца. На наплечниках развивались веленевые ленточки, прикреплённые печатями. Светлый лик, острые отточенные черты и волос, завязанный в конский хвост – вот образ лика Верховного инквизитора, который гордо шёл вперёд.

– За что ты сражаешься, воин? – строго спросил Гейджус. – Что тебя