— Что я это ради Монеты? Забудьте, Эраст Филимонович, проехали. Я вам только благодарна, — призналась я, смущенно хмыкнув. — Знай я, что меня в чем-то подозревают, точно не стала бы в это ввязываться и многое потеряла бы. Вы даже не представляете, как много я бы потеряла!

— Почему ты не уехал, зная, что тебе угрожает опасность? — Тамара Сергеевна всплеснула руками.

— Я ждал тебя, — признался Эраст Филимонович. — Я чувствовал, что ты жива и где-то близко.

— О, Эрик! — из глаз женщины покатились слезы.

— Какое счастье, что нам больше никто не угрожает, — благоговейно выдохнул Эраст Филимонович. — Пока.

— Тамара Сергеевна, — пристыженно пробормотала я, собираясь уходить. — Извините, что я вам всякую чепуху рассказывала. Про Стаса и… вообще. Еще и язык показывала.

— Ничего, Машенька, — женщина лукаво улыбнулась. — Я все равно почти ничего не помню.

Сказала и подмигнула.

Я пошла домой, оставив супругов наслаждаться обществом друг друга. Сердце билось немного сильнее, чем обычно. Я переволновалась. Но каким же прекрасным оказался этот вечер! Во-первых, я смогла догадаться, как вернуть Тамару Сергеевну. Во-вторых, убедилась, что все Пожелания, отправленные эгрегором, если еще не сбылись, то сбудутся.

Пора собирать вещи. Мы едем на Феш.

В дороге я болтала с Крис по телефону, а Ник со скорбным видом шел впереди по тропе. Иногда он оглядывался с сомнением в зеленых глазах, и я нервно сглатывала — солнце играло у него на лице, и черты дивных становились более заметными. Я небрежно махала рукой: вперед, вперед, не отвлекайся, а сама теряла нить разговора.

Мы уже больше часа шли по лесу. Ник сам предложил пешую прогулку, водрузил на себя самый, по его мнению, тяжелый рюкзак (ха! это он мой бэкпэк не проверил, маленький и компактный, — попробовал бы сдвинуть его с места) и двинулся по тропе, сверяясь с картой в телефоне.

Карта безбожно врала. Зато местную достопримечательность, Морок-гору, было видно со всех сторон. К ней мы и направлялись.

Мы, наконец, вдосталь наболтались с Крис. Я обещала явиться на работу в следующий понедельник. А ведь я еще не побывала на новом месте! Впрочем, Крис клялась, что обновленный магазин прекрасен. Его даже в местных новостях показали.

— Каждый год проводите праздник на открытом месте, а никто еще не заметил? Камерный фестиваль, что ли? Для узкого круга? — не унимался Ник.

— Для широкого, — вздыхала я. — Ты уже месяц как официально в нашей тусовке, а еще не привык. Сам увидишь. Тебе понравится.

— И музыка там, да? Громкая?

— Сам услышишь.

— А кормят как?

— Сам попробуешь.

— А понюхаю сам что?

— Настоящую эльфийскую карамель, — ловко выкрутилась я.

— И никто в упор не замечает?

— Никто. Сейчас поймешь. Видишь те заросли дикого плюща?

— С цветочками?

— Во-о-от. Будь на твоем месте Кит, он бы сразу насторожился. Этот вид плюща обычно не цветет. Нам в него, в плющ. Не бойся, он не кусается.

Ник раздвинул пышные плети и вздрогнул. В лицо нам ударил теплый ветер (это хорошо, значит, о микроклимате в этом году позаботились, а то в последнее время ощутимо похолодало), а в уши — звуки волынок, скрипок и ирландских барабанов.

Я улыбалась. Классный сюрприз получился — Ник выглядел ошеломленным. А посмотреть было на что.

По сути, Морок-долина размещалась между двух кустов терна. С высоты она казалась… двумя кустами терна. Над сотворением магического чуда потрудились наши ближайшие родственники — островные фейри. Их магия всегда была предметом зависти мамы, уж они-то сумели бы расширить наш дом магически, без денежных вложений, да так, что вся родня поместилась бы — и храпи сколько влезет.

С восточной стороны долины живописно, но весьма хаотично, словно разноцветная грибница, вырос палаточный лагерь. Впрочем, в нем были не только палатки. Дриады и древесные эльфы вырастили свои раскидистые деревья, сирины соорудили домики на ветвях, и даже духи бекке сплели на земле свои громоздкие шалаши из диких колосков.

Мы с Ником поставили обычную палатку. Она выделялась своими ярко-розовыми боками среди синих и серых тентов. Это был подарок от тети Розы, и он заметно оживил пейзаж.

Я проголодалась и отправилась на поиски «столовой», а Ник пошел искать брата. Кит был на съемках где-то поблизости, и моя родня обещала доставить его на фестиваль в лучшем виде (не оглохшим от постоянных расспросов на тему садов и огородов).

Ко мне подбежали двоюродные сестры, Виолетта и Виола. Старшая дочь дяди Дубрава, малообщительная и неразговорчивая Ясмина, держалась чуть поодаль. Она с достоинством мне кивнула, хотя любопытства в его глазах было хоть отбавляй.

— Маша, привет! Мы все знаем! — торжественно сообщила Виола, самая младшая из пятерых. — У тебя жених и крылья. Мы видели твоего жениха! Он симпатичный! Когда ты все успела? Поделись секретом!

— Не рановато ли? — сощурилась я. — Тебе всего одиннадцать.

— Тетя Роза говорит… — начала малявка.

— Не надо! — мне вовсе не хотелось выслушивать очередную романтическую проповедь от тетушки. — Вы, девочки, лучше сбегайте к тете Камилле и спросите, чем помочь. Да, и развлеките гостя. Он выглядит точь-в-точь как мой жених, но это его брат.

— Мы знаем, — кивнула Виолетта. — Ясмина любит его передачу про сад.

— Все-то вы знаете, — проворчала я. — Тогда бегом. Только учтите: парень терпеть не может шум и толпы. Подозреваю, наша родня его и так уморила. Не знаю… отведите его на Морок-гору, что ли. Там эндемики растут, ему понравится.

Кузины унеслись, утащив за собой серьезную Ясмину. Я отыскала поляну с полевыми кухнями. Увы, скатерть-самобранка до сих пор числилась в потерянных артефактах, и устроителям фестиваля пришлось организовывать горячее питание традиционным способом. Нелюди охотно поглощали кашу с дымком и хрустели огурцами. Самые запасливые плотоядные уже начали уничтожать тушенку. И только вампиры, сторонясь яркого солнца, отсиживались в палатках, дабы никого не шокировать видом своих энергетических «коктейлей».

Я раздобыла для нас два подноса. Пока тащила их в тень, кивала направо и налево. Вон ставит палатку бекке Филат, наш продавец из косплей-шопа. Говорят, его вызвали на слушания по делу Велены-Карины и Стаса. Вон мой дядя Валера, лучше обойду его по кругу, а то опять будет пыжиться. Брат моего папы страшно загордился от того, что «нашел мне подходящего жениха» — без всякой магии осуществил то, с чем не справилась волшебная родня его невестки.

А вот и мотылек Эвелина. Не узнала бы ее в новом обличии, если бы она сама не представилась, поблагодарив за приглашение на Феш. Мотылек превратилась в хрупкую шатенку с миндалевидными глазами. Мы поболтали о том о сем. Очередной цикл воспроизводства прошел у Эвелины неплохо, гены среброглазого инквизитора Петера пошли роду мотылька на пользу.