— Есть вещи, которые мы должны делать независимо от собственных желаний. Я не могу разорвать помолвку и отказаться от свадьбы. В своё время Эннедия охотно пришла мне на выручку, а теперь я должен отплатить ей тем же.

Профессор Гаррисон опустил голову и шумно выдохнул воздух.

Мне захотелось сморгнуть слёзы, застывшие в глазах, но я не могла позволить, чтобы их следы заставили профессора чувствовать себя виноватым, поэтому просто отвела взгляд и постаралась сосчитать до десяти. В детстве мне отлично помогало это. Я успокаивалась и не показывала матушке, что мне было обидно от её высказываний. Вот только сейчас обида была как будто сильнее, потому что она душила изнури. А может, это и не обида вовсе была? А боль от неразделённой любви, о которой пишут в книгах?

— Когда в академии поднялся скандал с Лианой, о котором вы уже определённо точно знаете больше, чем следовало бы, её отец явился к моему отцу и потребовал свадьбы. Он готов был отдать свою дочь замуж за бастарда, только бы избежать позора для неё. Я не собирался жениться на Лиане, и отец не желал родниться с семейством, в чьих жилах течёт кровь магов водных стихий. Вы ведь слышали, наверное, что во время войны они с позором сбежали и отказались оказывать помощь?

Я отрицательно помотала головой. О магах водных стихий я знала совсем немного. Некоторые из нашего поселения учились в их академии и оставались прекрасными людьми.

— Мало кому известно, что мать Хлои и Лианы не чистокровная драконица. Она полукровка… Её матерью была ведьма. Ведьма из семейства предателей… Тогда было решено срочно заключить мою помолвку с вдовой. Эннедия согласилась сказать, что помолвка была заключена гораздо раньше, чем Лиане взбрело в голову очаровать меня… Эннедия была идеальным вариантом, ведь вдова должна выждать несколько лет траура, прежде чем снова станет чьей-то супругой. Это спасло мою семью от союза, который никому из нас не был нужен.

Профессор говорил сдавленным голосом, а я внимательно слушала его. Я понимала, что в этом есть что-то неправильное, чуждое, но всё равно слушала. Он не должен был объясняться передо мной, но делал это…

Зачем?

Неужели для него что-то значила моя горечь?

Хотел успокоить меня и оправдаться в моих глазах?

Но зачем ему это?

— У драконов не принято разрывать помолвку, верно? — снова сорвался с губ вопрос, который нельзя было задавать.

Зачем было мучить его и себя? Даже если профессор и испытывал ко мне симпатию, он не мог пойти против данного своей невесте слова…

— Всё гораздо сложнее, чем может показаться, Ариэлла… И я не считаю, что нам следует продолжать разговор…

Между нами нависло напряжённое молчание. Внутри всё разрывалось, а в ушах играла незнакомая мне грустная мелодия, которую разбавляло щебетание птиц. Профессор тяжело дышал, словно ждал каких-то слов или действий от меня, а я не знала, что тут можно сказать.

Я не хотела влюбляться, и это неправильное чувство не должно было затронуть меня… Теперь я поняла, что испытал Илан, когда я сказала ему, что у нас нет будущего. И мне было жаль его.

— Я обещал защитить вас и обучить, и я буду делать всё, что от меня зависит, но на этом наши отношения должны остановиться, — первым прервал тишину Рихтер. — Я просил вас не думать, что поцелуй значил хоть что-то. Мы оба понимали, на что идём: вы желали узнать в себе лишь ваш друг, а я хотел понять, что именно им управляло. Если об этом станет известно кому-то, то меня отстранят от занятий, и я не смогу защищать вас. Вы это понимаете?

Что это было? Мольба не говорить никому о поцелуе? Но я и не планировала этого делать… Я не собиралась говорить кому-то, что целовалась с профессором, потому что это было моей личной болью. Моей потерей. Шрамом на сердце. Но я ничуть не жалела, что мой первый настоящий поцелуй был с ним. Ни капельки.

Я просто кивнула и подошла к реке. Присев на берег и опустив ноги в воду, я опёрлась руками о землю. Я закрыла глаза, расслабляясь и стараясь успокоиться. Мне хотелось как-то выплеснуть свою боль, и я не смогла проконтролировать поток магии, сорвавшийся с кончиков моих пальцев.

— Ариэлла, остановитесь! — услышала я голос профессора и открыла глаза.

Я с ужасом обратила внимание на то, что вокруг меня земля больше напоминала лишённый жизни клочок. Такое бывает во время пожара или…

За одно мгновение небольшой участок будто бы лишился жизни. И это был не огонь… Нет… После него всё выглядит несколько иначе. Я словно забрала магию жизни из цветов, растущих вокруг, из сочной травы, которая привлекала моё внимание. Я лишила этот небольшой участок жизни, а в том месте, где находились мои ноги, вода пересохла, и течение обходило этот участок.

Я в ужасе подскочила и посмотрела на профессора.

— Не понимаю, как это случилось… — испуганным голосом произнесла я.

— Сильные эмоции открыли в вас ещё одну сторону магии… Ту, ради которой вы и нужны ордену Ледяной смерти, — холодным голосом произнёс профессор, глядя на меня с жалостью.

Мурашки побежали по коже, словно кто-то разворошил их муравейник. Мелкая дрожь начала бить всё тело.

— Что это за магия, которая так сильно нужна им? — я ожидала услышать что угодно, но только не то, что он произнёс дальше…

— Это магия смерти, Ариэлла. Вам подвластна сама смерть. Не просто так ваша кровь смогла вытащить Памеллу из теневого сна… Я подозревал, что вы как-то связаны с этой магией, но не думал, что напрямую. Силой управлять смертью и призывать её обладали только древние. Никто не должен знать, что она у вас есть, потому что вас могут начать бояться!

Я скрестила руки на груди, едва удерживаясь на ногах.

Я чудовище…

Я слышала от матушки о магах, которые могли управлять самой смертью… Их просто сжигали на костре, надевая на их запястье браслеты, лишающие возможности пользоваться своими силами. Их боялись и ненавидели. И я очень сомневаюсь, что ситуация хоть как-то изменилась. Если маги смерти и существовали, то они были изгоями, скрывали свои силы и подавляли их.

— Если использовать эту магию, она может поглотить вас… Сжечь изнутри и лишить эмоций…

Я смотрела себе под ноги, думая о том, что я чудовище. Мне страшно было признать это. И я не хотела принимать такой дар. Он был самым настоящим проклятием.

— Могу ли я отказаться от этой магии? Если существует обряд для того, чтобы избавиться от магии драконов, то, возможно…

— Магия смерти — один из даров, который несёт с собой магия драконов, — с сожалением в голосе произнёс профессор. — Очень редкий и опасный дар.

Дар…

Нет, это был совсем не дар!

Это обречение на отшельническую жизнь…

Страх за своих близких…

Однажды я уже чуть было не убила Илана. Сейчас всё произошло без моего контроля. Я даже не осознавала, что творю…