меньше твоего пекусь о благе и процветании Ордена. Поэтому я так хочу пристроить мальчишку. Поверь моему опыту – он стоит усилий.

Стоя у окна, Мареун кивнул на лежавший на столе листок.

– Да, я вижу. Для Ордена он весьма ценен, – мужчина наполнил последнее слово невероятным сарказмом.

Велло сложил пальцы домиком и в упор посмотрел на собеседника.

– Ты зря иронизируешь по этому поводу. Я готов поручиться за мальчишку перед магистрами. Да, он весьма своеволен в том, что, по его мнению, касается справедливости и несправедливости. Именно поэтому ему как можно скорее нужен учитель: надо искоренить это, пока он ещё достаточно мал. Очень жаль будет потерять такой талант, такие волю и упрямство. Такую верность.

Мареун молчал. Велло, чувствуя, что сумел заронить зерно сомнения в душу собеседника, подался вперёд в кресле.

– Мальчишка легко подпускает к себе, принимает в сердце каждого, кто проявит к нему хоть немного доброты и ласки. Ему нужен кто-то, к кому он не сможет привязаться, – холодный и непреклонный учитель. – Велло поднялся и опёрся о стол. – Я предлагаю отдать его тому, кто знает, как управляться с такими созданиями. Кто умеет лепить из добрых и честных до мозга костей мальчишек безжалостные, хладнокровные орудия убийства. – Велло понизил голос, не мигая глядя в хмурое лицо Мареуна. – Я знаю, что ты вырастил не одного первоклассного убийцу и шпиона. Ты ведь и не таких ломал. Возьми Айзека?

До вечера ни Велло, ни кто-то ещё из наставников так и не появился, чтобы сообщить Айзеку о наказании. Прочие ученики шутили и смеялись, пытались вовлечь мальчишку в свои разговоры, но его слишком гнела неизвестность. Айзек настойчиво убеждал себя, что произошедшее – недостаточный повод для отчисления, но сердце продолжало отчаянно колотиться: вот он и подвёл Велло. Сплошные неприятности от него.

Айзек лег спать с тяжёлым чувством, но, сколько ни ворочался, не мог заснуть. А когда спальня наполнилась спокойным, равномерным дыханием уснувших учеников, в комнату бесшумной тенью скользнул Велло. Тронув Айзека за плечо, учитель жестом приказал ему следовать за собой.

Велло вёл мальчика вниз по лестнице, по бесконечным коридорам в полном молчании, и Айзек не решался заговорить первым. Наконец, мужчина привёл притихшего ученика во двор. Что бы ни случилось, ему придётся быть мужественным.

Плотные тучи скрывали луну и звёзды, и только рыжий свет факелов слабо освещал вздымавшиеся вокруг них каменные твердыни и кусочек двора. Остальное пряталось в тенях.

Велло сел на ступени крыльца под одним из факелов и задумчиво посмотрел на Айзека.

– Что-то не складывается у тебя с выполнением обещаний…

Мальчик смотрел на серьёзное лицо учителя, на котором играли блики от огня, и не находил слов для ответа. Он старался, честно и добросовестно. И одна нелепая случайность выставила его обманщиком перед Велло.

– Молчишь? – Мужчина пригладил волосы. – Я могу отправить тебя назад в подворотню или вернуть к мачехе и отчиму. Уверен, у них найдётся для тебя местечко.

Айзек вздрогнул и уставился на колеблющееся пламя факела.

– Что скажешь?

– Воля ваша, господин Велло. Но я бы очень не хотел уходить отсюда. Мне здесь нравится. Мне здесь очень хорошо. А там мне было плохо.

– Гордец. Когда я отчислял мальчишку в прошлый раз, он рыдал и умолял не выгонять его. – Мужчина сделал паузу. – Знаешь, а я всё же верю в тебя. Несмотря на то, что ты подвёл меня и мне пришлось защищать тебя перед жаждущими отчисления магистрами.

В глазах Айзека зажёгся робкий огонёк надежды. Велло едва заметно улыбнулся и продолжил:

– Я подумал: возможно, если у тебя появится учитель, он сможет лучше присматривать за тобой, чем я – у меня ведь столько новичков на попечении. Могу я рассчитывать на тебя? Будешь ли ты так же уважать своего учителя – самого главного человека для тебя теперь, во всём слушаться и подчиняться ему?

Мальчик кивнул.

– И ещё один момент. Мы должны его обговорить, прежде чем я познакомлю тебя с твоим учителем. Твои родители… Я имею в виду твоих настоящих родителей.

Айзек напрягся – ему вовсе не хотелось обсуждать эту тему, уж слишком долго и мучительно он отучал себя думать о них.

– Я знаю, что тебе больно вспоминать об этом, прости меня. – Велло положил руку на плечо малыша. – Но это просто необходимо. Айзек, надо расставить все точки над i. С момента, когда ты получишь учителя, у тебя в этом мире не останется других родных. Таково условие нашего Ордена. Учитель – твой отец, брат и единственный друг. У тебя не будет права думать о родителях, пытаться разыскивать или тем более ставить их выше учителя.

Айзек несколько раз моргнул и ничего не ответил.

Вело притянул его ближе к себе.

– Я знаю, ты очень любишь маму и папу – несмотря ни на что. Но тебе придётся забыть их. Навсегда. Как будто их и не было никогда. Ты понимаешь меня?

Мальчик нахмурился и сжал кулаки, в молчании глядя на стену позади мужчины.

– Малыш, посмотри на меня. Айзек… – Велло взял мальчика за подбородок и повернул к себе. – Послушай, они предали тебя, когда бросили одного на улицах.

Айзек медленно покачал головой – Феда научила его не судить родителей поспешно.

– Вы ничего не знаете.

– Знаю достаточно. Однажды ты пришёл домой и обнаружил, что родители просто исчезли. Никто ничего не видел и не знает. Лишь слухи да сплетни – но совершенно невозможно понять, какие из них правдивы.

Айзек в изумлении смотрел на мужчину.

– Как видишь, я знаю достаточно, чтобы судить об этом. Скажи, твои родители были напуганы перед исчезновением? Кто-нибудь видел незнакомых людей рядом с ними? Они вели себя не так, как обычно?

Мальчик неуверенно покачал головой.

– Вот видишь: они не бежали от давнего врага, их никто не преследовал. Так скажи, почему бы им было не взять тебя с собой? Просто потому что они не захотели. К чему хранить любовь и верность таким людям? Зачем изводить себя воспоминаниями о них?

– Нет! Нет! Это неправда! – Айзек попытался вырваться, но Велло крепко держал его. – Нет! Они не могли…

– Правда. Ты с самого начала понимал это головой. Но твоё сердце не хотело верить. У меня большой жизненный опыт. Я повидал много бродяжек. Каждого со своей печальной историей. Брошенных, позабытых родителями, выгнанных из дома. И каждый из них не хотел верить в правду.

– Это неправда, – прошептал Айзек. – Я не поверю. Нет.

– Малыш, послушай. Ты уже достаточно взрослый и умный. Подумай сам. Если они