потрясений пришлось пережить с тех пор Стефену: эти записки, эти преступления, эти подозрения, которые крутились в его голове!..

Она сказала:

– Предоставь это дело мне, ладно? Есть у меня одна мысль. Я все беру на себя. Но мне нужны будут советы. Советы человека, заслуживающего доверия. О том, чтобы попросить помощи у какого-нибудь судьи или прокурора, не может быть и речи – это было бы сродни доносу. Есть у меня один знакомый, который вполне подходит на роль советчика. Это человек, для которого в деле правосудия нет секретов, и, однако же, он – не должностное лицо. Наша дружба станет залогом его молчания. Я сейчас говорю о мсье Бретёе, судебном репортере. Ты согласен передать мне бразды правления?

Уже едва держась на ногах от усталости, Стефен лишь махнул рукой:

– Ох! С радостью!

Молодая женщина продолжила обдумывать ситуацию. Она поглаживала розовым пальчиком мягкий пурпур своих губ, и в ее бездонных глазах сверкал тот же огонь, который она видела во взгляде шевалье де Крошана в вечер его смерти.

Глава 12

В Консьержери

Мадам Орлак, знавшая цену времени и не пренебрегавшая приятностями, которые дает богатство, еще до переезда в собственный дом вновь обзавелась автомобилем и телефоном.

Я ужинал, когда зазвонил мой аппарат.

– Алло!.. Мсье Бретёй?.. Это госпожа Орлак.

– К вашим услугам, мадам.

– Не произносите моего имени, если вы не один.

– Хорошо. Я один. Чем могу вам помочь?

– Мне нужно увидеться с вами как можно скорее – тайно. Возможно, на улице за мной будут следить; это маловероятно, но все же возможно. Как поступим? Встретимся этой ночью?

– Нет. Если за вами следят, ночная вылазка вас непременно выдаст, да и потом, ночью, на пустынных улицах, следить куда проще. Приходите, наоборот, в светлое время суток, завтра утром, когда служащие отправляются на работу, а женщины идут на рынок; воспользуйтесь суматохой.

– Хорошо. Могу я увидеться с вами не у вас дома, а где-нибудь в другом месте?.. Кстати, мне нужно сделать кое-какие покупки. Режина сбежала, так что выход будет вполне оправдан.

– Замечательно. Тогда, может, в полдевятого?.. Где бы, черт возьми, мне вас подождать?.. Пытаюсь подобрать место, которое не вызовет ни малейших подозрений… Кто ваш кутюрье?

– Алексис, с улицы Мира.

– Вы найдете меня у него. На всякий случай условимся так: я буду ваш поверенный, которому вы должны дать какие-то указания.

– Как по-вашему, мне следует взять авто?

– Не имеет значения. Но вот еще что: за вашим мужем тоже следят?

– Если будет слежка за мной, то и за ним, конечно же.

– А он знает о нашей встрече?

– Конечно!

– Тогда пусть утром выходит чуть раньше вас и немного прогуляется. Ему это пойдет на пользу, а если за ним следят, то это отвлечет одного из ваших филеров.

Я услышал переливчатый смех, несколько натужный, и разговор закончился пожеланиями доброго вечера.

Учитывая мертвый сезон и не вполне обычный для великого кутюрье час, я нашел в салонах Алексиса лишь двух или трех продавщиц, едва успевших снять шляпки. Полагаю, их не провела наша комедия, да и помощница старшей продавщицы, исполнявшая ее обязанности, вероятно, решила, что в будуаре уединилась влюбленная парочка… Впрочем, это было не важно. Главное для дома моды мсье Алексиса заключалось в том, что клиентка намеревалась заказать два траурных платья. Для нас же главным было то, что мы могли свободно поговорить.

Когда мадам Орлак в мельчайших подробностях изложила мне всю историю Стефена – уже прояснившиеся загадки и те, которые еще только предстояло прояснить, – а затем обосновала свое мнение относительно того, какое решение следует принять, мне оставалось лишь согласиться с ее весьма разумными доводами и признать, что преследователя ее супруга на следующее утро нужно будет непременно арестовать на улице Сент-Андре-дез-Ар – если, конечно, он явится на назначенную встречу!

Отложив на потом изъявления восхищения ее здравомыслием, я набросал план действий.

– Необходимо, чтобы ваш муж, – сказал я мадам Орлак, – дал показания уже сегодня. Я попрошу собраться во Дворце правосудия нескольких персон, чье содействие и личное присутствие представляется мне необходимым. Ваш муж выступит перед ними, после чего будет выписан ордер на арест. Я достаточно хорошо знаю принятые во Дворце порядки, так что сам позабочусь о том, чтобы все были в сборе в назначенное время. Приходите оба к трем часам пополудни. Но нужно будет как-то избежать слежки, объектом которой вы, быть может, являетесь. Необходимо сбить со следа как возможных преследователей, так и их сообщников, которые могут нести вахту у кабинета мсье Буркрена… С другой стороны, если за вашим мужем наблюдают, будет нелишним показать этим аргусам[101], что он заходил к банкиру: пусть думают, что он все же отправился снимать миллион… Какой у вас банк?

– «Лионский кредит».

– Центральное отделение?

– Да.

– Великолепно. Слушайте и запоминайте: в полтретьего вы оба заедете на авто в «Лионский кредит». У Стефена будет с собой портфель. Остановитесь перед парадным входом, на Итальянском бульваре. Автомобиль останется ждать вас там. Вы побродите немного по различным этажам банка, а затем выйдете через черный ход на улицу Шуазёль, где сядете в нанятое мною такси. Это такси доставит вас на набережную Орлож, к дверям Консьержери. Там я буду вас ждать, после чего проведу в один знакомый мне зал, где мы окажемся вдали от посторонних глаз.

– В тюрьме? Да моего бедного Стефена удар хватит!

– Чего же вы хотите? Не могу же я организовать вам встречу с господами Буркреном и Ламбером-Гонда в ресторане «У Максима» или в гостинице «Мажестик»! Консьержери сообщается с Дворцом правосудия; эти господа придут оттуда – это удобно и благоразумно. Но я продолжу… После того как Стефен даст показания, вы, опять же на такси, вернетесь в «Лионский кредит» – машина высадит вас на улице Шуазёль. Затем вы снова пройдете по лабиринтам банка и возвратитесь к себе уже на вашем автомобиле якобы с миллионом франков.

– Нужно будет набить портфель старыми газетами.

– Это лишнее. Миллион тысячефранковыми банкнотами занимает не больше места, чем «Три мушкетера».

– Сколько времени займет дача показаний?

– Столько же, сколько потребовалось бы на получение миллиона в «Лионском кредите». Ну как, вы все запомнили?.. Тогда на этом мы расстаемся. Я выйду отсюда после вас, но мне нельзя терять ни минуты.

Мадам Орлак протянула мне руку, которую я поцеловал. Вслед за любезной помощницей старшей продавщицы мы вместе спустились по лестнице. Затем я позволил мадам Орлак выйти первой и, изображая поверенного, запоминающего полученные распоряжения, в темпе походного марша досчитал до тысячи,