надо отдохнуть. Тем более, я уверена, что он не сбежит, пока вы находитесь здесь. Он ведь и пришёл, чтобы вас спасти. Верно?

- Ваше величество, мой дядя пришёл, чтобы спасти его величество, - сказала я скромно.

- Да-да, в этом нет сомнений, - согласилась королева и усмехнулась.

Ободрённая этим, я тут же спросила:

- Что насчет Ричарда, ваше величество?

- А что насчёт него? – казалось, королеву позабавил мой вопрос.

- Не наказывайте его, умоляю, - сказала я очень серьёзно. - Он не сделал ничего против вас. Мы с Ричардом – самые верные слуги короны.

- Да неужели? – снова усмехнулась королева, снова отпивая из чашки.

- Вы сами это знаете, - сказала я ей. - Иначе не стали бы пить моё какао.

Королева замерла с чашкой в руке, а потом засмеялась.

- Какая вы всё-таки удивительная, - сказала её величество, глядя на меня, чуть прищурившись. - Смотришь на вас – почти куколка. И ума предполагаешь, как у куклы. Но ума у вас предостаточно. И что самое приятное – вы умеете им распоряжаться с пользой для себя и окружающих.

- Благодарю за тонкую похвалу, ваше величество, - я сделала книксен, как делала Фанни Браунс.

- Леди Кармайкл с дочерью были здесь, - королева поставила чашку на блюдце и сделала знак, чтобы я налила ещё какао.

- Мы повстречались у ваших дверей, ваше величество, - снова наполнив чашку, я вернулась к дверям.

- Я сказала им, чтобы не рассчитывали на виконта Дрюммора, - произнесла королева, покачивая туфлей. - Он опозорился перед всей столицей и предпочёл сбежать. Остаётся маршал, которого я обещала юной леди Кармайкл…

Сердце моё болезненно дрогнуло и замерло от страха.

Обещала маршала Винни…

- …но и на него ей рассчитывать не стоит, - продолжала королева Гизелла. - Боюсь, она была расстроена, как и её досточтимая матушка, но я сказала, что маршал достаётся леди Лайон.

- Ваше величество! – выпалила я, не сдержавшись, и сердце у меня забилось так сильно, словно хотело выпрыгнуть из груди.

Но это было уже не от страха, а от радости…

- Не вижу причин препятствовать воссоединению влюблённых, - заявила королева. – Сейчас всё изменилось. Одно дело – отдавать королевского маршала кухарке, совсем другое – выдать за него благородную девицу, внучку маркиза. Думаю, это будет счастливый брак. Вашей взаимной симпатии… - тут она делает выразительную паузу, - не заметит только слепой. К тому же, так мы избежим очередного скандала. Надеюсь, после этого де Морвиль успокоится и прекратит совершать поступки, которые гремят на всё королевство.

- Ваше величество, я приложу все усилия, чтобы не дать ему такой возможности, - заверила я её от всей души.

- Очень на это надеюсь, - королева усмехнулась в третий раз. - Думаю, свадьбу мы можем сыграть на следующей неделе. В связи с трауром получится не слишком пышное празднование, но я уверена, что вы с Морвилем не захотите ждать до окончания траура.

Благодарю, ваше величество, вы очень добры, - произнесла я, пока фрейлины, приуныв, удалились.

Было ясно, что королева попросту от них избавилась.

- Ложитесь спать, - предложила я, когда дверь за двумя дамами закрылась. – Я буду смотреть за его величеством. Мне всё равно не уснуть после таких радостных новостей.

- Да, новости радостные, - согласилась Алария. – Вы с маршалом очень подходите друг другу. Хорошо, что вы поженитесь. И я благодарна вам, Сесилия, что вы помогли моему сыну.

- Не только я, ваше величество…

- Если бы с ним что-то случилось, - перебила она меня, - вы вполне могли бы стать королевой.

Этими словами она чуть не испортила всё счастье и умиротворение этого вечера. Но я посмотрела на круглую мордашку короля, и не смогла обидеться.

- Мы с Ричардом никогда бы так не поступили, - сказала я мягко. – Признаюсь вам, я не хочу, чтобы Ричард становился королём.

- Почему это? – недоверчиво спросила королева.

- Если он станет королём, то в жёны ему нужна будет принцесса, - вздохнула я с наигранным сожалением. – А герцогу сойдёт и внучка маркиза.

Королева смотрела на меня внимательно, будто пронизывала взглядом, а потом кивнула и поднялась из кресла.

- Я вам верю, Сесилия Лайон, - сказала она. – Врать вы умеете, но почему-то мне кажется, что сейчас вы говорите правду.

- Вы совершенно правы, ваше величество, - ответила я. – Сейчас я не лгу вам. И мне жаль, что пришлось обманывать вас раньше. Но в моём обмане не было ничего опасного. Я лишь хотела доказать вам, что моя семья – я и дядя, и герцог де Морвиль – мы все преданы короне, и не замышляем захватить власть.

Она вздрогнула, когда я это произнесла, помолчала, а потом сказала:

- Вы так прямо об этом говорите…

- Несмотря на то, что врать я умею, обман я не люблю. Поэтому я и полюбила Ричарда. Потому что у него чёрное – это чёрное, белое – это белое, и нет никаких полутонов. Этот человек будет полезен вам, ваше величество. И он очень вам предан. Как был предан своему брату.

Когда я упомянула о покойном короле, тень набежала на лицо Аларии, но потом она медленно кивнула:

- И в этом я тоже вам верю. Мне всегда казалось, что герцог не способен на чёрные поступки. Мой муж прекрасно разбирался в людях, он не приблизил бы недостойного.

- Да, согласна с вами. Его величество Эдвард приблизил к себе и моего дядю. Его величество был очень добрым, и он судил людей не по происхождению, а по их делам.

- Садитесь в кресло, - сказала мне Алария, - так будет удобнее.

- Благодарю, - я села в кресло и ногой потихоньку покачала колыбель.

Королева стояла рядом и смотрела на спящего ребенка, золотистый свет светильника обволакивал нас, как туман.

Где-то раздалось женское пение – наверное, напевал кто-то из служанок. Я сразу узнала мелодию, это была песня о проклятом ребенке, которого мать отдала луне в обмен на любовь мужчины. Не самая лучшая песня для этого момента.

- Скажу, чтобы перестала петь, - я хотела подняться из кресла, но королева остановила меня жестом.

- Пусть поёт, - сказала она. - Тут везде ее поют. Я уже привыкла. Грустная песня. И страшная.

- Это песня о