Тёмные холодные воды текли по кругу, исчезая вдали и возвращаясь обратно единым потоком. Склонившись, Оэлунн улыбнулся, видя бесконечную сеть звёзд, что дрожали в отражении, рождаясь и умирая вместе с душами. Только драконы могли коснуться круга перерождений. «Лун-ван» – как много люди вкладывали в это слово. Они считали, что лун-ван – это великое божество, но титул лишь возлагал ответственность за это место.

Прекрасное всё-таки он выбрал время. Удобное. Юнсан совсем поглощён раздором в Цияне, в другое время Оэ бы не удалось проникнуть сюда даже с кровью Старшего.

Оэлунн поднёс чёрную лапу к морде и впился в неё клыками, прокусывая чешую. В ране тут же набухла кровь, и первые капли соскользнули по когтям в мерцающие воды Истока. Дракон зачарованно наблюдал.

***

Тао ходил туда-сюда по спальне Юнсана, заломив руки за спину и нервно дёргая крыльями. Он же всё сделал правильно? Может, стоило сказать кому-то ещё? В последнее время вся жизнь мальчишки состояла из бесконечных вопросов, ответы на которые он не знал, а взрослые, если и давали ответы, то не те, что он понимал. До встречи с Зааном и Ценом его жизнь была такой лёгкой и понятной, а сейчас он оказался втянут в какой-то чудовищный водоворот. Что страшней – он принимал в нём участие, его поступки что-то значили. Когда-то он спрашивал отца, когда тот начнёт учить Тао, но каждый раз получал один и тот же ответ: «Радуйся детству. Всему своё время».

– Тебе не стоило затягивать, папа…

Тао прикусил губу, стараясь выгнать мысли о том, что родителей больше нет…

И в этот момент стены задрожали. Пол заходил ходуном, и сначала маленький дэв не понимал, что происходит, но инстинктивно поднялся в воздух. А вылетев через окно на улицу, мальчишка охнул.

Это было землетрясение: весь город Юнсана лихорадило, земля застонала, а дома стали складываться, точно игрушки. Тао поднял взгляд в небо и увидел алое зарево – горы, что были рядом с ними, будто ожили; ещё пара мгновений, и грохот взрывов поднял в воздух ало-чёрные всполохи. Раскалённые облака пепла перемешивались с потоками лавы.

– Что происходит?..

– Эй! Тао! – кто-то из стражников цепко схватил его за шиворот. – Где Юнсан?

– Полетел в Небесный город. Там… – а должен ли он рассказывать стражникам об Оэлунне? – …Там беда.

– Я вижу. Помоги вывести тех, кто под завалами. И ни на шаг от меня, ясно?

– Почему земля взбесилась?

– Всё с ума сошло. Что-то с Кругом перерождений, не иначе. Быстрее, у меня нет времени одним тобой заниматься.

Где-то вдалеке ревело море, поднимаясь тяжёлыми волнами над берегом. Тао дрожал. Но стражник тащил его за собой, не оставляя мальчишке времени на то, чтобы застыть или принять новое необдуманное решение.

***

Оэлунн опустил прокушенную лапу в холодные воды реки Истока, зачарованно наблюдая за тем, как вспыхивают чернильные разводы его крови. Звёзды рассказывали ему о Цияне – о том, как с каждой новой каплей вздымалась земля и поднимался океан. О лаве, что потоками обрушивалась на горные городки. О ветре, что потерял свой путь и сворачивался в смертоносные вихри. Но это было не самое важное. Самое важное происходило перед его глазами. Он впустил Тень, неживое, в самое сердце жизни, и её мёртвые корни с жадностью цеплялись за всё, до чего могли дотянуться. Заан упустил тот момент, когда собственная кровь перестала подчиняться ему; не подчинялась она и тому, кто принёс её в родной дом. Прикоснувшись к Истоку, Тень действовала по собственным правилам. Сизый туман над кругом перерождений сгущался, двигался, съёживался и болезненно расступался, уступая место дымной черноте. Что будет дальше? Оэлунн жаждал узнать это больше всего на свете.

Но, конечно, он видел, что его бедный старший брат оказался догадливее, чем он предполагал.

Белый змей влетел в зал, разбив все барьеры, которыми Оэлунн надеялся его задержать. Воздух запах грозой, острые клыки срезали чешую и чуть не впились в шею Оэ, но тот вовремя отлетел в сторону.

– Как ты посмел?!

Юнсан тяжело дышал и явно был ошарашен, видя своего брата… таким. Оэлунн хорошо скрывался, а теперь он скалился и явно не собирался останавливаться. Тень, растёкшаяся по его венам, играла на струнах души, будто холодные пальцы, и не давала Оэлунну забыть, к чему он стремился.

«Бедный Юнсан. Это всё твои цепи.»

Оэлунн взвился и попытался вернуться к реке Круга перерождений, но брат его не подпускал.

«Бедный Оэ. Это всё Тень в твоей крови.»

Они замерли, оскалив пасти, не желая ни нападать, ни отступать. Кровь Оэ падала в туман, с шипением разъедая хрустальную водную гладь. Крупицы света в кругу перерождений гасли; полупрозрачная дымка тяжелела, невесомые сполохи превращались в вязкую, тёмную мглу. На какую-то чудовищную секунду Юнсану показалось, что вздрогнуло само время; грозовой рокот над Цияном достиг Небесного города, и он увидел, как Тень, чернильными разводами истекающая из-под чешуи, рвёт и разрушает всё, с чем соприкасается. Души в реке сгорали и поглощались, надрывно трещала завеса и хрупкий, как тающий лёд, баланс.

Оэлунн распробовал вкус живых душ; пасть дракона могла выразить лишь оскал, но брат знал: Оэлунн улыбается.

И Юнсан сделал рывок первым.

***

Тао сбился с ног, помогая другим дэви выбраться из-под завалов. Город разрушило за какой-то час. Стража пыталась вытащить всех, кто не мог справиться сам, а лекари сбились с ног. Как назло, собранное Юнсаном войско уже не стояло в городе в полном составе, и далеко не все дэви умели справляться с настолько разбушевавшейся стихией. Ветер усиливался, норовя вот-вот превратиться в самый настоящий ураган, и хоть другие дэви, что подчиняли себе воздух, пытались сдержать эти порывы, но получалось плохо. А Юнсана всё не было. Настоящими мастерами были родители маленького дэви, им бы не стоило труда остановить всё это, но… Но их нет и больше никогда не будет. Тао взлетел на крышу чудом выстоявшего ещё дома и с отчаянием огляделся. Неужели это всё из-за Оэлунна? Другого объяснения он дать не мог, но что такого произошло с братом дракона, чтобы он стал так… похож на асуру? Ветер поднял черепицу, что чуть не врезалась в мальчишку, и Тао стиснул зубы.

– «Ты будешь сильнее, чем они, Тао. Мы всё исправим. И я дам тебе возможность помочь. Не надо убегать от прошлого…» – мальчик тихо пробормотал когда-то сказанные слова дракона, доставая подаренную флейту. Юнсан дал ему крылья. Юнсан дал ему силу. И сейчас Юнсана нет.

Мелодия сначала сорвалась резко, неровно, всхлипнула не тем тоном, как и сам он на самом деле готов был сесть и заплакать. Да, Бездна, он трус, он маленький глупый мальчишка, он не может ничего, что сделали бы его родители или дракон, он не хочет ничего делать, но миру на это плевать. Циян сошёл с ума. Тао пытался подобрать мелодию, снова и снова, пока удары сердца не замедлились, а музыка флейты не стала тихой и грустной. Огибая Тао, мелодия разлеталась дальше и дальше, захватывая ураганные порывы, подчиняя себе стихию.