– Батюшки святы, едва пронесло.

Кади сразу узнала голос из Мемориальной церкви – Уит.

– Увидел, что ты идешь впереди, пытался набраться смелости, чтобы поздороваться, как вдруг увидел, что этот родстер едет прямиком на тебя.

Уит был там. Видел ее и не такси, а родстер. Кади вспомнила, что рассказывала Прокоп: в скрытых измерениях ткань пространства-времени свернута. Что, если прошлое пересеклось с настоящим именно на этом месте в ту самую секунду, когда Кади понадобилась помощь?

– Хотел бы похвалить себя, но это был исключительно рефлекс. Я оказался в нужном месте в нужное время.

Или в нужном месте не в то время.

– Так бы любой поступил.

Любой мог бы попробовать, подумала Кади. Четырнадцатилетний мальчишка весом в сто двадцать фунтов с натяжкой вряд ли бы сумел. А гребец колледжа, коим был Уит?

– Ты спас меня, спасибо!

– Чушь, я ж сказал, мне просто повезло оказаться рядом.

Кади уставилась на стул, стоящий напротив, ища любой признак движения, любой намек на чужое присутствие. Она перегнулась через стол и помахала рукой над сиденьем, чувствуя только пустой воздух.

– Эй-эй! – Его низкий смех напоминал звон кубиков льда в бокале виски. – А ужином сперва угостить?

Кади ойкнула и отдернула руку.

– Извини, – произнесла она вслух.

Пара туристов за соседним столиком перестали разговаривать и удивленно на нее посмотрели.

– В тот вечер в церкви ты так быстро ушла. Надеюсь, я не сболтнул лишнего.

– Нет, мне… просто надо было вернуться домой.

– В Клиффе строгий комендантский час, чтобы держать в узде красотку Бетти Коэд?

– Что?

– Ну, как в песне? «У Бетти Коэд красные губы для Гарварда…»[11] – напел он. – Не знаешь? Дурацкая новомодная песенка. Мой музыкальный вкус лучше, клянусь. У меня кузен работает в «Бронсвик рекордз» в Нью-Йорке. Постоянно присылает пластинки. Иногда даже раньше, чем они выходят в продажу. В любом случае любая девушка, которая учится в университете, пользуется моим глубочайшим уважением. У тебя, наверное, большие планы после выпуска.

Кади вздохнула. Выпускной, казалось, маячил за много световых лет. Ей бы пережить эту неделю и конкретно этот день.

– Я так далеко не задумывалась.

– Ты не задумывалась дальше брата. – Уит произнес это очень мягко, но все же слова заставили Кади нервно откинуться на спинку стула.

– Прости, опять за я за свое, слишком расслабился. Ты была так откровенна в церкви той ночью. Мне показалось, что я знаю тебя лучше, чем на самом деле.

– Нет… я понимаю, что ты хочешь сказать. Просто не осознавала, пока не услышала.

– Я не задумался дальше отца. Он умер за несколько дней до тридцатилетия. Представляя свое будущее, я могу вообразить, как сделаю карьеру на море, заведу семью. Но никак не могу себя представить старикашкой или хотя бы старше него. Он словно линия горизонта в голове: я все время двигаюсь к ней, но не могу представить, что когда-нибудь окажусь по ту сторону. Ты когда-нибудь чувствовала подобное?

– Да.

Все, что говорил Уит, находило в ней отклик. У нее было жутковатое ощущение, что ее видит невидимое существо. Это пугало и возбуждало одновременно.

Кади снова поймала на себе взгляды парочки туристов, но ей было все равно. Она не хотела терять контакт с Уитом. Желала узнать о нем побольше, найти связи с собой или Эриком, а может, просто узнать его лучше.

– Что ты хочешь делать на флоте?

– Ты когда-нибудь видела дирижабль? Это воздушные корабли, огромные, со стальным каркасом. Немцы называли их цеппелинами.

– Цеппелины… как во время взрыва «Гинденбурга»?

– Этого я не знаю. Тот, который фрицы использовали на войне?

Кади ломала голову, вспоминая год крушения «Гинденбурга», но увлекшийся Уит продолжал говорить:

– Не удивлен – дирижабли были наполнены водородом, очень горючим. Но у ВМФ есть новый отряд «Легче воздуха», который усовершенствовал технологию с использованием гелия. Это сильно улучшает стабильность. Наши настолько стабильны, что последние прототипы сдвоены под авианосцы. Я хотел бы работать в этом отряде. Сейчас изучаю прикладную физику и машиностроение, чтобы получить преимущество.

– Если пойдешь на флот, не переводись на базу Перл– Харбор, ладно?

– Разве ты не думаешь, что пилотировать семисотфутовый дирижабль, попивая Май-Таи, – блестящая идея?

– Нет, дело в том…

Кади хотела предупредить Уита, при этом не напугав его и не вызвав перекос истории каким-нибудь «эффектом бабочки».

– …что база уязвима для нападения.

– Именно! Поэтому мы и нуждаемся в дирижаблях-авианосцах для разведки и обороны. Между нами и Дальним Востоком простираются мили и мили неохраняемого в настоящее время Тихого океана. На Востоке что-то заваривается, и это не зеленый чай, я читаю газеты. Дирижабли могли бы предотвратить катастрофу. Это до красивого простая технология. Самолеты тяжелые, им нужна подъемная сила, сопротивление и топливо, чтобы взмыть в небо. Но дирижабли в буквальном смысле легче воздуха – они парят! Газеты называют их Левиафанами небес. Они – современное чудо, и мы нуждаемся в нем прямо сейчас, в напоминании о том, что мы можем построить свой путь из этой депрессии. То, на что люди могут буквально смотреть в облака и говорить: «Это сделала моя страна». Флот придумал, как обуздать ветер.

«Отличная идея, она бы пришлась Эрику по душе», – подумала Кади.

– А ты над чем сейчас трудишься? Ты так отчаянно спасала эту тетрадь на дороге.

– Она принадлежала моему брату. Все, что у меня осталось от него после событий прошлого года. В ней сначала лабораторные заметки, но не могу разобрать записи ближе к концу. Мне кажется, надо понять, что он пытался выяснить. Это единственный способ узнать, что творилось у него в голове. Я думала, эти записи дадут мне ключ к разгадке. Но лучший друг брата, глянув на записи, сказал, что это полная чепуха и к тому моменту Эрик потерял разум.

– И что? С чего ты взяла, что его друг – достоверный источник?

– Потому что он изучал физику, как Эрик. Он понимает, как интерпретировать, лучше меня.

– Лучше родной сестры? Нахожу сложным в это поверить.

Кади почувствовала, как щеки заливает краской стыда.

– Он был с ним последний год здесь. А я – нет.

– Расстояние не имеет значение для семьи. Доверься чутью. Нет лучшего дешифровального кольца, чем совместная история.