— Северный ТВД — Мурманск, Архангельск, Белое море;

— Балтийский ТВД — Ботнический, Финский и Рижский заливы, река Висла;

— Черноморский ТВД — Черное море с проливами, Азовское море, устье Дуная;

— Каспийский ТВД — Каспийское море;

— Восточный ТВД — реки Волга и Урал.

Для ведения разведки морской отдел создал сеть морских разведывательных пунктов (МРП):

— на острове Котлин — для отслеживания обстановки в районе Кронштадта с моря, на участке Кронштадтского фронта и в портах Финского залива;

— в Петрограде — для контроля ситуации в районе Ладожского, Онежского, Чудского озер и бассейнах прилегающих рек;

— в Казани — для ведения разведки противника по бассейнам рек Волги, Камы, Оки, Белой, Северной Двины и на участках Пермского и Уфимского районов;

— в Харькове — для организации разведки на Черноморском ТВД (в последующем на базе Харьковского МРП были сформированы Одесский и Новороссийский разведывательные пункты ЧФ).

19 июня морской агентурный отдел Региструпра стал 2-м (морским агентурным) отделом Региструпра, начальник отдела А.А. Деливрон.

В 1919 г. МГШ состоял из 5 отделов общей численностью 113 человек. Его начальниками в постреволюционный период были Е.А. Беренс (1917–1919), А.Н. Мелентьев (1919–1921).

В феврале 1920 г. Морской агентурный отдел Региструпра вместе с морскими разведывательными пунктами был передан в МГШ.

После окончания Гражданской войны большевики занялись чисткой еще оставшегося морского офицерства. Большинство отставных моряков проживало в Кронштадте и Петрограде. Здесь летом 1921 г. была проведена тотальная регистрация всех морских офицеров и военных чиновников. Всего на крючок ОГПУ попало 977 человек, в том числе 59 адмиралов и генералов по морскому ведомству, 84 капитана 1-го ранга и полковника, 120 капитанов 2-го ранга и подполковников, 440 обер-офицеров, 194 чиновника и 80 гардемаринов. Уже 20 и 21 августа 1921 г. 329 человек из числа всех зарегистрированных были арестованы и расстреляны.

Часть оставшихся на воле офицеров и военных чиновников из числа зарегистрированных ОГПУ была распределена между Балтийским и почти несуществующим Черноморским флотом. Они-то и стали костяком советского флота.

В августе 1921 г. Морской Генеральный штаб упраздняется. Его функции перешли к оперативному управлению Морского штаба Республики.

Тихоокеанская эскадра российского флота, блокированная японцами в Порт-Артуре, бездействовала, несмотря на то что шел четвертый месяц Русско-японской войны. В связи с этим в апреле 1904 г. было решено направить ей на выручку (с Балтики на Дальний Восток) 2-ю Тихоокеанскую эскадру под командованием адмирала З.П. Рождественского.

Предстоящий поход широко обсуждался отечественной и зарубежной прессой. Большинство газет полагали, что Япония и ее союзница Англия не останутся равнодушными к отправке столь значительного подкрепления осажденным и обязательно предпримут меры для создания препятствий переходу эскадры на театр военных действий (ТВД). И они были правы: с целью деморализации русских моряков японская разведка подготовила и успешно провела психологическую диверсионную акцию.

С помощью целенаправленной работы со СМИ в сознание экипажей 2-й Тихоокеанской эскадры вселялось чувство тревоги, страха перед происками «коварного врага». Пресса настойчиво муссировала слухи о планируемых ночных нападениях на русские корабли японских миноносцев и подводных лодок уже в водах Балтийского и Северного морей, о возможности минирования узких проходов и закупорки фарватеров затоплением судов. Все эти панические газетные предположения на фоне изнуренной круглосуточной работы экипажей по превращению недостроенных и старых кораблей в боевые единицы пагубно отражалось на психологическом состоянии личного состава команд. Морские офицеры, прибывшие в Петербург из блокированного Порт-Артура, с удивлением отмечали повышенную нервозность в экипажах. Подобного не наблюдалось даже среди моряков Тихоокеанской эскадры, воевавших в тяжелейших условиях морской блокады.

В документе Главного морского штаба от 4 августа 1904 г. значилось: «.Полученные сведения о готовящихся покушениях японцев на 2-ю Тихоокеанскую эскадру заставляют ожидать, что неприятель будет предпринимать попытки не допустить ее уход или нанести столь тяжкие повреждения, что уход ее будет отложен на более или менее продолжительный срок. Вследствие этого необходимо приложить все усилия, чтобы обеспечить безопасный выход 2-й эскадры из Балтийских вод, для чего полагалось бы теперь же организовать охрану ее в самых широких размерах. Расходы на проведение означенных выше мер отнести на военный фонд». По существу впервые в истории российского флота планировалась широкомасштабная операция по агентурному обеспечению перехода эскадры кораблей флота по определенному маршруту.

В сентябре 1904 г. русской полиции удалось арестовать по подозрению в шпионаже двух японских агентов — служащих петербургской пароходной компании Потемкина, японцев по национальности. Как выяснилось в ходе следствия, оба они были капитан-лейтенантами японского императорского военно-морского флота и занимались добыванием и передачей для правительства Японии сведений об эскадре адмирала Рождественского.

Разведывательная информация передавалась в японское посольство в Петербурге, которое, в свою очередь, по каналам дипломатической почты пересылало ее по двум адресам: в посольство в Берлине и в Токио. Берлинская почта предназначалась для японского капитан-лейтенанта, путешествующего по Европе.

Отсутствие в системе Морского министерства России необходимых агентурных источников заставило его по этому поводу срочно вступить в переговоры с Департаментом полиции Министерства внутренних дел. Их успеху способствовали два обстоятельства:

— во-первых, департамент длительное время занимался на флоте политическим сыском и имел среди его личного состава обширную сеть осведомителей;

— во-вторых, на эту операцию был выделен полумиллионный кредит, который полностью переходил полицейскому ведомству в случае его согласия на ее осуществление.

В конечном итоге Департамент полиции обязался предоставить для агентурной разведки флота свой заграничный аппарат с секретными сотрудниками. Однако здесь следует отметить, что качество полицейской агентуры было очень низким. Это связано с тем, что ряд секретных сотрудников вербовался охранным отделением из числа революционеров, ставших таковыми случайно и не имевших твердых политических убеждений. Некоторые из них, запуганные карами и угрозами, только за одно свое освобождение из-под ареста соглашались на все. Одному из таких агентов директор Департамента полиции А.А. Лопухин и поручил дело организации охраны агентурными методами пути следования 2-й Тихоокеанской эскадры в датских, шведско-норвежских водах и на северном побережье Германии. Им оказался заведующий берлинской русской политической агентурой коллежский советник A.M. Гартинг.