Нафраим различил скорбь в собственных словах, но он сомневался, что Рюген способен различать такие оттенки эмоций. Он повернулся к мальчишке спиной и подошёл к окну.

Рюген поспешно пошёл за ним.

– Послушай меня! Ты забрал не ту жизнь! Никогда не планировалось, что наследовать станет её сестра! Наследовать должна была Юва!

Нафраим с трудом подавлял в себе раздражение. Мальчишка был словно слепень, сущее мучение. Больной и отчаявшийся.

– Юва ничего не знает. Опомнись, оставь её в покое! Ты мне больше не нужен.

– Но… Она должна знать хоть что-нибудь! Она всегда была загадочной, и я не знаю, за каким таким дьяволом вы охотитесь, но она всю жизнь его рисует. Это что-то значит!

Нафраим повернулся к нему.

– Рисует?

Взгляд Рюгена сделался голодным.

– Постоянно! С детства. Я могу узнать больше, но чёрт возьми… посмотри на меня, это конец! Я уже чую вкус крови.

Руки его дрожали, он покрылся потом. Ему осталось недолго. Скоро у него вырастут новые зубы, безумие одолеет его, и жизнь его будет потеряна.

– Я вижу. Тебе лучше всего оставаться взаперти.

Нафраим испытал необычное беспокойство. Рисует дьявола? Необычный сюжет для маленьких девочек. Но теперь дьявола упоминали по разным поводам, и он мог быть многоликим. И всё же… Шип сомнения засел в его мыслях.

– Ты видел эти рисунки? – спросил он.

Рюген засмеялся.

– Нет, но ведь она никогда не врёт.

– И сколько ей было лет?

– Да чёрт его знает, семь лет? Восемь? Она сказала, что увидела его и перепугалась до смерти.

Нафраим порылся в памяти и попытался вспомнить, что случилось в тот раз, когда он заставил Лагалуну перевезти дьявола. Наверное, это случилось лет десять-двенадцать назад, когда он впервые заподозрил, что Поток возвращается. Он блефовал. Говорил, что источник находится под угрозой, что его раскрыли другие вардари и его необходимо переместить. Лагалуна обещала обсудить это с Ведовской гильдией, и спустя несколько дней она сообщила, что дело сделано.

Он надеялся, что они запаникуют и выдадут тайное место, наблюдал за ними, но никаких признаков, по которым можно было определить, где дьявол, не обнаружил.

Могла ли Лагалуна его раскусить? Она была умнее, чем казалось. Что, если она организовала перевозку в тот же вечер, а в качестве промежуточного пункта использовала собственный дом? В то время Юва была маленькой. Она могла его увидеть, как и говорит Рюген.

Беспокойство поселилось у него в груди, и Нафраим знал, что оно никуда не денется, пока он всё не выяснит.

– Я прав, так ведь? – Рюген пихнул его, словно старого друга.

Нафраим взглянул на Рюгена, не скрывая отвращения. Отчего некоторым людям так легко предавать?

– Прав в чём?

– Юва видела того, кого вы ищете. Я знаю, что это чего-то стоит, друг. Мне нужно больше обезболивающего. Ты обещал!

Нафраим сжимал и разжимал кулак, ощущая древнее оцепенение в мышцах.

– Мальчик, я никогда и ничего тебе не обещал. Те шансы, что тебе выпали, ты растратил понапрасну, и ничто из того, что я могу дать, тебе не поможет. А теперь убирайся отсюда.

Рюген неверяще смотрел на него. По его лицу проскользнула гримаса злости, но он взял себя в руки. На это по крайней мере у него ещё были силы – уже хорошо. Нафраим смотрел на море и слышал, как щенок с руганью бежит вверх по лестнице.

Могло ли оказаться правдой то, что дьявол находится в Наклаве? Такое предположение казалось невероятным. Все следы на протяжении столетий вели в Крекнаборк, любимое место путешествий Лагалуны и компании. Он мог быть где-то в другом районе Фимле, например в каком-нибудь монастыре. Ходили слухи, что один монашеский орден держит дьявола в подземных гробницах. Как, святая Юль, они умудрились доставить его оттуда через каменные врата? Невозможно… Что если он приплыл на корабле? И его всю дорогу прятали от экипажа?

Нет… Если Рюген прав и Юва действительно видела дьявола, значит, он всегда был в Наклаве и до сих пор находится здесь.

Нафраим ощутил тепло в кончиках пальцев, как будто кровь внезапно устремилась к полумёртвой руке. Неужели несколько поколений чтиц крови были настолько безрассудными, что прятали дьявола от вардари в родном городе вардари? В месте, которое он практически полностью контролировал?

Это было совершенно абсурдно.

Но разве сам он не сделал то же самое? Дверь в стене круга Наклы была спрятана на глазах у всех среди множества других дверей.

Нафраим повернулся и взглянул на пол, склонив голову набок. Приглашение Эйдалы он скомкал и бросил на пол. Оно исчезло.

Рюген…

Гаульский ублюдок! Он найдёт Эйдалу и поделится с ней своими сведениями. По позвоночнику пополз холод, и Нафраим ощутил себя отвратительно живым, ранимым и уязвимым. Он не имел права проиграть в этой гонке.

Пронзившая колено боль вывела Юву из шока. Она свалилась на лестнице в зале. Юва даже не помнила, как выкарабкалась из шахты – её вытащила паника.

Она встала, уселась на ступеньку и потёрла пальцами виски. Голова болела, как будто она вдохнула солёной воды.

Дьявол там, внизу.

Он был ни волком, ни обычным человеком, но она уже видела его раньше, и он оказался так же реален, как и боль в колене. Юва поднялась на подкосившихся ногах и посмотрела вниз, на зал, как и в тот раз. Закрыла глаза и попыталась выманить воспоминание, которое так долго прятала и забывала.

На улице моросит дождь. Ледяные иглы ударяются о стёкла, и я сажусь в постели. Почему? Мне страшно? Нет, погода никогда не пугает меня. Страх придёт позже.

Дело в чём-то другом, я что-то слышу. Мои ноги не достают до пола, и я выскальзываю из кровати, иду по коридору на звуки усталых голосов, которые доносятся снизу. Мама и папа.

Я начинаю спускаться по лестнице, ставя обе ноги на одну ступеньку, потому что они очень высокие. Поглядываю через перила. Здесь темно, но я вижу шкаф. Огромный вертикальный ящик, которого я никогда раньше не видела. На полу дрожит свет из библиотеки, где мама с папой ругаются. Мне кажется, они спорят из-за шкафа.

Я обхожу его. Трогаю его. Он сделан из холодного железа, в нём две двери, сверху отверстие, но мне до него не дотянуться. Двери странные: у них нет ручек. Только одно колесо, как на корабле. Под лестницей стоит стул – после того вечера я его больше не видела; и я пододвигаю его к шкафу. Взбираюсь на стул и заглядываю в отверстие.

Юва открыла глаза и уставилась на пол, на то место, где стоял шкаф – железная клетка, которая теперь была замурована в стену в шахтах. Она сжала руками голову, потому что знала: будет хуже. Она вспомнит вещи, которые не хочет вспоминать, но должна, потому что увиденное в тот раз повлияло на всю её жизнь.