Но в мире больше ничего не было нормальным. Она обескровила женщину, которая должна была родить в середине лета. Маму и Сольде убили, кто-то пытался истребить Ведовскую гильдию, Рюген подхватил волчью хворь, а у неё в подвале сидел черноглазый бессмертный дьявол. У этого дома определённо имелся скрытый изъян.

Но даже пустые слухи о том, что дом Саннсэйров выставлен на продажу, могли ей помочь, купить ей время, не вызывая подозрений. Время, чтобы понять, что делать с Грифом.

Юва скребла пол, пока костяшки пальцев не покраснели, а с подбородка не потёк пот, но ей становилось всё яснее, что та грязища, с которой она боролась, – не из тех, что можно смыть. В ней росла злость, которой раньше не было места в её душе.

Если бы она не знала её причины, она бы подумала, что злость сменила страх, но она не могла сказать, что не боится. Она боялась волчьей хвори, создания в подвале и долговечных, которые охотились за ним. Она боялась людей, которые считали её убийцей, тех, кто разбил фонари. Но это были реальные причины для страха: кто угодно испугался бы. Это был рациональный страх.

Но она больше не стыдилась своего страха.

Всё, что, как она думала, было фантазией, проблемой с головой, на самом деле оказалось реальностью, и это стало доказано. Даже неровный стук в груди принадлежал мужчине из плоти и крови! Его сердце она знала лучше, чем своё собственное, но о самом мужчине она не знала ничего: ни кто он, ни откуда.

Должна ли я освободить его?

Каждым нервом Юва ощущала, что он опасен. Но для кого? Её качало между страхом от того, что он сделает, если ей удастся открыть дверь, и стыдом от того, что она до сих пор не попыталась её открыть. Совесть она успокоила ещё утром, послав узнику половину еды из кладовки. Хлеб, утиный паштет, копчёный угорь, мясные рулеты и кровавое печенье, оставшееся после маминых поминок. Она сделала всё, чтобы отложить разговор, но рано или поздно ей придётся встретиться с ним.

Юва встала и стёрла рукой пот. Комнаты, которыми пользовались чаще всего, были безупречны. Мамина тоже. Матрац из её кровати Юва сожгла в кухонном очаге. Потом она взяла матрац из гостевой комнаты и положила на мамину кровать, чтобы всё выглядело прилично. Теперь казалось, что её комнатой никогда не пользовались. Разбитый фонарь чтицы крови она убрала в кладовку. Оставалось отмыть только саму себя, и вода уже давно должна была нагреться.

Она вошла в ванную, в наполненное паром убежище, отделанное синими клинкерными плитками из Охрада. Здесь стояла большая деревянная бадья. Дрова горели, и свет играл на медных трубах, которые бежали вниз по стене. Мама одной из первых в городе провела в дом воду.

Юва стёрла пар с зеркала и уставилась на своё лицо. Под глазами залегли синие круги, а светлые волосы утратили весь блеск. У горя и злости была цена.

Она расшнуровала корсет. На пол упала карта с дьяволом. Юва почти забыла про неё, потому что нашла его самого. Она взяла карту с собой в бадью и, глядя на неё, погрузилась в тёплую воду. Дьявол, выжженный на золотистом китовом хряще, смотрел на неё.

Что она проглядела? Огни отчаянно искала эту карту, даже пыталась украсть, а мама велела сжечь её. Но в карте не было ничего особенного, кроме узора по углам. Четыре точки в четырёх углах. Код?

Болты!

Юва села в бадье. Шестнадцать точек на карте, шестнадцать болтов в железной двери. Это ключ от двери! Вот почему им так нужна была эта карта! Посвящённые из Ведовской гильдии знали, где находится дьявол, но не знали, как его перевезти. Огни сама призналась в этом, когда они сидели на скелетоподобной скамье в зале.

Они нас не остановят, мы просто потратим чуть больше времени.

Радость от того, что она разгадала загадку, была недолгой. Если Юва была права, больше не получится сваливать вину на запертую дверь. Она легко могла выпустить его. Если захотела бы и решилась.

Она докрасна отскоблила кожу, но покой, на который она так рассчитывала, всё не приходил. Каждый раз, закрывая глаза, она видела другую бадью с безжизненным телом, болтающимся в руках Броддмара.

Юва выбралась из бадьи, вытерлась и надела чистую одежду, капнула на волосы пару капель масла из коробочки для благовоний и расчесала их. Характерный запах благовоний напомнил ей, как давно она в последний раз по-настоящему приводила себя в порядок. Она засунула карту на место под корсет, прошла прямо к лаковому шкафу в библиотеке и сделала солидный глоток ржаной водки, а остаток вылила в папину фляжку и спрятала её в карман. Она ей понадобится.

Ничто не заставит её чувствовать себя в безопасности там, внизу, даже арбалет, но на всякий случай Юва захватила его с собой, а на руку повесила фонарь. Потом Юва открыла потайную дверь и начала спускаться. У неё были особые счёты с дьяволом.

Воздух стал более плотным, и она очень надеялась, что её шаги звучат уверенно. Ощущение его сердца усилилось. Это абсурд, но она так отчётливо ощущала его, что отрицать его присутствие было невозможно. Облегчение от того, что она узнала, что не так с её сердцем, утонуло в злости. Все эти годы были растрачены зря из-за страха и стыда. Бессилие доктора Эмельстейна, туманные разговоры о нервах, бесчисленные чайники клыкарышника. Всё, чтобы побороть состояние, которое никогда не имело отношения к ней…

Гриф стоял прямо перед окошком, как будто ждал её.

– Спасибо за еду: есть мне хотелось почти больше всего, – сказал он с лёгкой иронией.

Юва прижала палец к губам.

– Замолчи, Гриф. Я должна кое-что сказать.

Его белые глаза наливались чернилами, пока не стали чёрными, как ночь.

– Отойди, – сказала она и стиснула арбалет, готовая убежать, если понадобится.

Его верхняя губа дрогнула, Юва разглядела клык. Казалось, он собирается оскалиться, как зверь, но он поступил, как она велела, – отошёл на несколько шагов назад и встал у стены. По её спине пробежала волна ужаса, смешанного с восторгом.

Обычный человек опустился бы в плену, но в этом мужчине не было ничего обычного. Холод, очевидно, не представлял для него проблемы, поскольку он ходил с обнажённым торсом, а свободные льняные штаны были слишком тонкими и не могли согреть. На теле его практически не имелось жира, фигура была словно высечена из камня, как любопытные статуи вокруг дворца в Тервии. Чётко очерченные мышцы подчёркивали резкие линии челюсти и плеч.

Чёрные волосы он наверняка стриг в темноте. Они топорщились во все стороны, как мокрая шерсть. А когти… Они не были похожи на звериные. Короткие, сильные, составляющие единое целое с пальцами. Можно было даже подумать, что когти расположены под кожей. Предплечье наискосок пересекал шрам – тёмное углубление на бледной коже.

Он поднял голову, прекрасно сознавая, что его разглядывают.

Что он такое?

Юва сделала хороший глоток из фляжки и осмотрела разделявший их железный шкаф. Механизм замка был на виду, он шёл вдоль стен и указывал путь к нужному рычагу. Всё, как она думала, шкаф – это маленький шлюз, и двери можно открывать по очереди.