А зачем мы сейчас тут?

— Чтобы твои дурные боярские дети не взяли штурмом кремль. И чтобы дядя не ныл, умоляя отдать ему тебя. Он к этому придурку Александру относился как к сыну.

— Я смотрю, ты не очень любила братца? — хмыкнул я.

— Любила? — фыркнула Сабля. — Не дай тебе Светлые Боги таких родичей. И, скажу тебе по секрету, не убей его ты, то это сделала бы я. Не лично, конечно. Несчастный случай устроила. Этот гад очень любил власть. Просто наслаждался ею. И если бы он стал во главе рода Соболей после дяди Дани, то была бы беда. Но я тебе этого не говорила.

— И что ты теперь будешь делать?

— Пытаться спасти положение. Так что посиди молча и не мешай. Мне нужно поработать.

Она подошла к письменному столу, порылась в его ящиках и извлекла несколько листов бумаги и писчие принадлежности. А затем минут двадцать что-то писала, скрепляя листы собственной печатью.

Затем собрала все получившиеся свитки и передала кому-то за дверью.

— Теперь можно и отдохнуть, — закрыв дверь, зевнула она. Да так заразительно, что и я не удержался. — Ляжешь на диване. Отдохни. Завтра будет тяжёлый день.

Сказав это, она отошла к кровати и начала раздеваться.

Весь сон с меня тут же как ветром сдуло. А когда на ней остались лишь невесомые трусики, то я и сам не заметил, как оказался рядом.

Проснувшись утром, я поводил руками по кровати, и никого не обнаружив, открыл глаза. Сабли рядом не было.

Обнаружилась она за письменным столом. Уже одетая и свежая, словно и не было практически бессонной, страстной, ночи.

— Доброе утро! — потянувшись, поздоровался я.

— Не такое уж и доброе, — недовольно буркнула княгиня.

— Что случилось? — тут же напрягся я.

— Как я и думала, твои боярские дети собрали войско. И скоро оно прибудет под эти стены.

— Они что, совсем с ума сошли⁈

— Радоваться надо, — укоризненно посмотрела на Саблеслава. — Если люди готовы идти на смерть ради своего боярина, значит, он чего-то да стоит.

— Сабля, среди моих людей есть Богатырь! — воскликнул я, вскакивая с кровати и собирая свою одежду. — Мне надо срочно с ними поговорить.

— Позже поговоришь, — холодно отмахнулась она. Словно и не было прошедшей ночи. — А насчёт Богатыря не переживай. Я это знаю. Поэтому моих Богатырей тут два.

— Ты что, решила их всех перебить? — совсем растерялся я.

Ответить она не успела. В дверь раздался громкий, нетерпеливый стук и в комнату буквально вбежал темник легиона.

— Они тут, княгиня! — выпалил он.

— Ну тут, и что? — пожала плечами Сабля. — Мы же этого ждали.

— Там не только Северские.

— В смысле⁈

Темник глубоко вдохнул, затем выдохнул и заговорил уже спокойно.

— К легиону приближаются пять сотен воинов Северских. Тысяча Дёминых с обоими боярами в главе. А они, как ты знаешь, оба Богатыри. Так же сотня воинов боярина Корнева и шесть десятков индейцев во главе с Джоном Кискером. Кто он такой, объяснять, думаю, не надо.

— Тёмные Боги! — выругалась Саблеслава, оказавшись на ногах.

— Я смотрю, расклад слегка поменялся, — не удержался я от смешка. — Придётся всё же договариваться.

Ответить мне снова никто не успел. Дверь в комнату без стука распахнулась, и внутрь ввалился запыхавшийся воин с гербом Ульчинских на одежде.

— Княгиня, войско!

— Я уже знаю, — смерила его презрительным взглядом Саблеслава.

— Не то! — как сумасшедший, замотал головой воин. — Не Северские! В получасе хода два полных легиона под штандартами князей Балховских. Возникли словно из ниоткуда! Быстрым маршем движутся сюда. Построены для атаки!

Сабля поджала губы и побледнела. Затем бросил взгляд на темника и воина и приказала:

— Оставьте нас!

Дождавшись, когда оба подчиненных покинут помещение, посмотрела на меня.

— Маркус. Если ты сможешь направить своё войско против врагов княжества, то я заменю наказание на виру и временное изгнание.

— А какое наказание? — спросил я, растерявшись. Нет, я понимал, что как-то ответить за смерть Соболя младшего придётся. Но после её вчерашних слов думал, что это будет что-то несерьёзное. А тут оказывается, что вира и временное изгнание лучше того, что она для меня придумала.

— Это уже не важно, — покачала головой княгиня. А сейчас передо мной стояла именно княгиня. Слегка напуганная, но непреклонная.

— На виру я сразу не согласен! — решил не тянуть время я и начал торг. Раз она так, то и мне сам бог велел.

— Идёт! — легко согласилась Саблеслава. — Лишь изгнание. Пять лет не появляться в княжестве.

— Год! — парировал я. — А так же выдашь мне аттестат и дашь слово, что присмотришь за моими людьми.

— Слово дам. Аттестат тоже. И три года. Хоть отдохну от проблем.

— Полтора! И ни днём больше!

— Я согласна! — дольно улыбнулась Сабля и протянула ладошку для рукопожатия.

Эпилог

Трудно быть богом. А если ты бог относительно молодой, амбициозный и с желанием забрать под себя целый мир, то трудно вдвойне.

Торсон был именно таким. Относительно молодой, как и его родной мир. Амбициозный. Именно поэтому родного мира ему оказалось мало, и он отправился искать другой. И нашёл. Мир, из которого боги по какой-то причине ушли.

К сожалению, на этот мир обратили внимание и другие боги. А потому действовать приходилось осторожно, ведь оттолкнуть от себя верующих проще простого. А вот привлечь новых…

Но основная трудность состоит в том, что нужно всегда и обо всём помнить. И держать своё слово. Слово бога — нерушимо. Это законы вселенной. Как-то обойти своё обещание ещё можно. Но вот не выполнить совсем… Лучше о таком и не думать. Можно лишиться самого дорого — собственной сущности.

Потому периодически приходилось отрываться от дел и поглядывать на людей, которым что-то пообещал. И в данный момент Торсон как раз этим и занимался.

Первым взглянул на Максима Ивлева. Впрочем, именно этого человека он из виду и не терял. Самый строптивый и при этом так нужный ему человек. Он отрёкся от Торсона. А всё из-за последователя… Впрочем, сейчас это не важно. Главное что Ивлев жив, почти здоров и зол на весь мир.

Вторым Торсон посмотрел на Кристофера Верса. Этот паренёк, из мира где богов когда-то изгнали драконы, а потом и сами вымерли, был очень перспективен. И через несколько лет вполне мог бы стать верным последователем. А пока пусть учится и становится сильнее. Впрочем, насчёт учёбы Торсон погорячился. В данный момент Кристофер очень талантливо вырезал замковую стражу какого-то местного барона. Да уж. Талантливо и кроваво. Вряд ли он после такого сможет продолжить обучение на старом месте. Придётся его как-то направить туда, где учёба продолжится. Но не сейчас. Если выживет и докажет, что достоин внимания.

Третьим Торсон вспомнил о Владе Северском. Парень с неплохими задатками, но совсем не обученный. Он хотел проникнуть в новый мир Торсона и добраться до Ивлева. И неизвестно, чтобы из всего этого вышло. Пришлось пройтись по грани и запихнуть его душу в другого человека, обставив это для высших сил, как испытание. И всё равно откат от сего действа был существенным.

Но главное, что Торсон поставил ему практически невыполнимое условие. Стать самым сильным в этом мире. Мире, где существуют настолько сильные архимаги, которых даже местные боги испугались. А боги тут тоже те ещё монстры. И самое главное, что их очень много.

Вот и получается, что Владимир скорее свернёт себе шею, чем выполнит его требования.

В данный момент он спал в обнимку с девушкой. Красивой, очень сильной, с ярко выраженной звериной сущностью.

О как! Она, оказывается, ещё и местная княгиня. А это совсем плохо. Если Влад получит в руки такой ресурс, как целое княжество, то сможет добраться до нужных знаний. Тех самых, до которых местные боги допускают лишь избранных.

Кстати, насчёт местных богов. Как-то слишком много их отметилось на Северском. Куча печатей, которые они даже не видят смысла скрывать.

Самая яркая от бога войны — Перуна. Хотя сам Влад думает, что её снял.

Менее яркая, от какого-то коварного и злобного божества — Локи. Правда, она сейчас была