черные брюки, заправленные в замшевые сапоги, узорчатая синяя блузка и куртка из овчины. Ее белокурые волосы были намного светлее, чем у Эдмунда, – золотисто-русые. Должно быть, они покорили множество сердец – и постелей – манхэттенской элиты.

– Я Аделина, – представилась она. – Извини за отца. Временами он ведет себя как самый настоящий агрессор.

Поистине, кнут и пряник.

Солт что-то негромко сказал водителю, затем сел на переднее пассажирское сиденье. От запаха кожи и дорогого освежителя воздуха у Чарли закружилась голова.

– Давайте выпьем кофе, – предложил Солт, обернувшись, чтобы посмотреть на нее. – Вид у вас такой, что кофеин точно не помешает.

– Как и свежая одежда, – подхватила Аделина, сморщив нос, а затем улыбнулась Чарли. – Без обид. Мне и самой не раз доводилось просыпаться по утрам во вчерашних тусовочных тряпках.

Тусовочные тряпки? Дело не в том, что Чарли не могла себе представить, как Винс проводил время с этой особой – в конце концов, терпения ему не занимать. Но ей с трудом верилось, чтобы он был похож на нее.

«Роллс-Ройс» выехал на дорогу, оставив позади «Синие руины», «Короллу» и надежды Чарли на то, что удастся улизнуть. Через несколько минут он притормозил на обочине у кофейни «Руст», расположенной недалеко от центра Нортгемптона, и к ним тут же выскочил сотрудник с кофейными стаканчиками в держателе и пакетом, который водитель принял через переднее окно.

Чарли задумалась, как бы ей дать знать о своем похищении – по примеру тех умных женщин, которым это удавалось во время доставки пиццы. Но если и можно было что-то придумать, то в терзаемую похмельем голову Чарли ничего не приходило.

«Роллс-Ройс» поехал в направлении шоссе I-91. Дворники ходили из стороны в сторону по ветровому стеклу, как метроном.

Чарли нервно глотнула кофе. Аделина взяла какой-то напиток из матчи и тут же испачкала верхнюю губу зеленой пеной.

– Я из тех людей, кто привык всегда получать желаемое, – начал Солт, и Чарли подумала, что он преуменьшает истинное положение дел. – В настоящее время я хочу, чтобы мне вернули книгу. Она называется «Liber Noctem», что в переводе с латыни означает «Книга Ночи». Хоть Эдмунд и держит ее под замком, вы все равно должны ее найти. Обложка отлита из металла, без названия или иных надписей. Немного похожа на личный дневник.

Чарли кивнула, не желая соглашаться работать на него, и сделала еще один глоток кофе. Она выжидала. Иногда чужое молчание развязывает людям язык, и за собственной болтовней они не замечают немногословности остальных. В данном случае эта тактика сработала. Солт продолжил распинаться:

– Мой внук может быть очаровательным, но эгоистичным. Не его вина, что он использует людей; просто он вырос с матерью-наркоманкой. Она ставила его в такие ситуации и бросала среди людей, с которыми ни один ребенок не должен общаться. Они обретались на улице, временами ночевали в машинах. С юных лет ему пришлось научиться выживать и подстраиваться под окружающих. Ко мне он попал уже в тринадцатилетнем возрасте – и был практически полностью испорчен.

Чарли украдкой взглянула на Аделину. Та хмуро смотрела на свои руки, как будто ей не нравилось то, что говорил отец, но она не хотела открыто выражать свое несогласие.

Хотя Чарли не собиралась верить всему, что говорил Солт, подобная история могла бы объяснить способность Винса вести себя как нормальный человек, даже после более чем десятилетнего пребывания в роскоши и богатстве. Ребенок, тринадцать лет проживший в бедности и являвшийся при этом ответственным лицом в семье, вполне мог научиться прочищать водостоки, готовить тако, стирать и делать все то, что нелегко далось бы состоятельному бездельнику.

Что касается потребительского отношения к ближним… именно так Винс обошелся с Чарли, правда же?

– Когда большинство людей смотрит на звезды, – продолжал Солт, – их пугает необъятность Вселенной и собственная незначительность.

Чарли тут же услышала эхо голоса Винса: «Как думаешь, у звезд есть тени?»

– Но меня они всегда утешали, – добавил Солт. – Знаете почему?

Чарли отрицательно покачала головой, поскольку, казалось, именно этого он от нее и хотел.

– Потому что они означали возможность. Едва ли наша необъятная Вселенная не содержит секретов, которые только предстоит разгадать. Когда я впервые увидел своего внука, то понял, что был прав. Невзирая на непростую судьбу, он был наделен одним невероятным талантом.

– Магией, – догадалась Чарли, и Солт кивнул:

– Наблюдая за тем, как он распоряжается своей тенью – а делал он это безо всякого расщепленного языка или предварительного обучения у сумеречников, – я нашел то, что искал всю жизнь. Настоящий секрет Вселенной, способный привести к открытию еще более великих тайн. Но Эдмунд воспринимал происходящее всего лишь как маленький грубый трюк. Он играл с тенью, как с воображаемым другом, отправлял ее воровать конфеты и сигареты.

Машина въехала на длинную подъездную дорожку, отмеченную резным знаком, возвещающим о том, что это территория частного клуба «Гранд Беркшир». Похоже, Солт в самом деле намеревался перекусить вместе с Чарли на публике.

– Отправляю вас, девочки, в спа-салон. Там имеется душ, мисс Холл, а вам не помешает освежиться. Персонал принесет одежду. Встретимся через полчаса за завтраком и закончим наши дела. Все очень и очень цивилизованно, не правда ли?

Так и было, если не считать лежащего у него в кармане пистолета.

Водитель обошел машину и распахнул пассажирскую дверцу. Аделина оперлась на его протянутую руку, как будто выходила из кареты. Чарли последовала за ней и неуклюже вывалилась наружу, следя за тем, чтобы из-под платья не было видно трусиков.

Дождь перешел в мелкую морось. Чарли окинула взглядом обширную зеленую территорию, большая часть которой использовалась как поле для гольфа, отметив про себя, что трава нисколько не утратила яркости красок, несмотря на позднюю осеннюю пору. Вдалеке виднелось большое здание, являющееся, похоже, главным помещением загородного клуба. Спа-центр располагался в постройке поменьше, его кровля была выкрашена в очаровательный цвет папоротника.

Вывеска сбоку от двери гласила, что это центр отдыха и оздоровления.

Внутри воздух был теплым, влажным и сильно пах эвкалиптом. Встретившая их женщина невозмутимо достала с полки два полотенца и с улыбкой положила их на стойку, как будто не видела ничего необычного в страдающей от похмелья клиентке в безвкусном платье с блестками и размазанным по лицу макияжем.

– Нам нужна отдельная кабинка, – распорядилась Аделина. – И одежда – какого размера? Двенадцатого?

– Четырнадцатого, – поправила Чарли.

Женщина продолжала улыбаться.

– Полотенца и халаты для вас уже приготовлены. Хотите огуречной воды?

– Бесспорно! – Чарли мучила такая жажда, что она готова была выпить целую ванну огуречной воды. – А аспирин у вас