– Разумеется. Что-нибудь еще?

Чарли задумалась, что бы такого забавного попросить? Жирафа? Воздушный шар? Арбалет, чтобы выстрелить Солту в спину?

Продолжая мысленно составлять список, она последовала за Аделиной в сауну. Вдоль левой стены тянулись белые шкафчики, на крючках висели халаты. Дверь в сауну была закрыта, и на ней имелось множество циферблатов, скорее всего, для того чтобы настроить оптимальный уровень тепла и влажности, как будто они с Аделиной ящерицы в роскошном террариуме.

И еще здесь имелась душевая.

Чарли взяла халат.

– Вернусь через минуту, – пообещала она.

Встав под струи теплой воды с мощным напором, Чарли вымыла лицо гелем для тела, не обращая внимания на то, что он щиплет глаза. Она дважды намылила голову шампунем, затем накинула халат.

Аделина ожидала ее, собрав волосы и скрепив их черепаховой заколкой.

– Сауна действительно лучшее средство от похмелья. Весь алкоголь выходит с потом.

Чарли заметила стоящий на серебряном подносе кувшин с огуречной водой и пузырек с аспирином. Закинув в рот горсть таблеток и запив их, она последовала за Аделиной в маленькую парную, воздух в которой еще сильнее, чем в приемной, пах эвкалиптом и был таким густым, что казалось, его не только вдыхаешь, но и пьешь. Чарли никогда раньше не была в сауне, поэтому не могла судить, характерные это запахи или нет. Сочетание тепла и влаги вызывало у нее ощущение клаустрофобии, которое, однако, оказалось не совсем неприятным. Она села на бамбуковую скамью и вытянула ноги.

– У тебя синяк, – сказала Аделина, указывая на икру Чарли, которая стала черно-синей после нанесенного тенью Гермеса удара три дня назад.

Чарли сочла за лучшее не обращать внимания на это замечание и перевести разговор на другое.

– Вы с Эдмундом почти ровесники, верно?

Аделина колебалась, как будто вопрос был ей неприятен.

– Мы очень подружились с тех пор, как он переехал жить к нам. Моя сводная сестра была настолько старше меня, что я ее толком и не знала, поэтому проще всего мне было считать Реми братом, не заморачиваясь конкретикой наших родственных связей.

Ее сводная сестра. Ну, конечно! Мать Эдмунда.

– А что насчет вашей мамы? Она не возражала против появления в доме еще одного ребенка?

– Она была моделью из Нидерландов и привыкла, что в ее стране дети ведут себя иначе, чем в Америке. Ну а Эдмунда и вовсе считала мальчиком со странностями. – Аделина улыбнулась, как будто вспомнив нечто приятное. – Дело в том, что он ужасно ругался. Все время.

– А где она сейчас?

Аделина вздохнула.

– После развода живет в Нью-Йорке. Одержимость отца сумеречными практиками мама находила… отвратительной.

Должно быть, аспирин подействовал, потому что головная боль у Чарли утихла. Стало легче думать, однако тревога по поводу того, что в рассказе Аделины не все гладко, усилилась.

– Почему Эдмунд решил исчезнуть?

– Потому что больше не хотел делать то, что велел отец. – Изменившееся выражение лица Аделины натолкнуло Чарли на мысль о том, не чувствует ли и Аделина себя бунтаркой, хотя бы чуть-чуть. – Отец многого требовал от Эдмунда.

Она могла себе это представить. В конце концов, магией обладал не он сам, а его внук. Даже когда Солт обзаведется ожившей тенью, у него все равно не будет того многолетнего опыта, который имелся у Винса. Опыт за деньги не купишь. Солта, привыкшего получать все, что угодно, неимоверно раздражала невозможность завладеть силой, которой обладал ребенок.

– Каким он был с тобой? – спросила Аделина. Вопрос прозвучал странно, как будто содержал некий скрытый подтекст.

Возможно, Аделина считала Эдмунда мастером перевоплощений, каким его описывал дед: меняющимся в зависимости от того, в чьем обществе находится. С этим трудно было поспорить. В конце концов, если он со всеми был разным, то откуда ей знать?

Но Чарли придумала способ описать его.

– Вы когда-нибудь бывали в Кваббине?

– На водохранилище, что ли? – слегка ужаснулась Аделина.

– Дело в том, что там внизу есть целый город, – пояснила Чарли. – Погребенный под водой. Вот и Винс похож на затонувший город: спокойный и невозмутимый на поверхности, но в глубине совсем иной.

– Скажешь тоже… – начала было Аделина и замолчала. Взглянув на запястье, на котором красовались изящные золотые часики с бриллиантовым корпусом, каким-то чудесным образом продолжавшие работать, несмотря на жару и влажность в парной, она прочистила горло: – Почти время завтрака с отцом. Нам нужно идти.

Она вскочила с места. Следуя ее примеру, Чарли встала и с наслаждением потянулась, похрустывая суставами.

В раздевалке Аделина с подозрением ее осмотрела и заметила:

– Я, конечно, понимаю, как невежливо говорить подобное, но все же рада, что вы с Эдмундом больше не вместе.

Что верно, то верно: прозвучало невежливо. Но интересно.

На одном из шкафчиков висела оставленная служащей одежда для Чарли: темно-синие брюки из эластичного материала, белая рубашка и темно-синий жакет на молнии. Выглядели вещи так, будто были приобретены в магазине товаров для гольфа, который, по мнению Чарли, находился в главном здании. Также ей принесли и белые теннисные туфли и носки, но она предпочла им собственные «лодочки», которые были в полном порядке, лишь по краям местами грязь присохла. Чарли оделась и заплела волосы, но без заколки они начали распускаться снова.

Глядя на собственную тень, Чарли подумала, что за всеми этими разговорами никто так и не объяснил ей, как Винс потерял свою – или когда.

– Чарли? – позвала Аделина, и она, часто заморгав, отвлеклась от своих мыслей.

Перед спа-центром их ожидала тележка для гольфа, чтобы доставить в главное здание. Чарли вовсе не обязательно было идти на завтрак. Она могла бы вернуться внутрь и настоять на том, чтобы ей вызвали такси. А дома переодеться в собственную одежду.

Но если Солт захочет снова ее найти, то непременно это сделает – с его-то возможностями! На своем «Роллсе» он вполне мог проследить за ней до работы и обратно. Или даже послать к ней домой полицейского (того милого следователя Хуареса, например), чтобы он ее арестовал.

За деньги можно купить все, что угодно.

Идя к тележке для гольфа, Чарли ощущала прикосновение мокрой травы к лодыжкам. Во время короткой поездки она держалась за бортик. Глядя на стоящие на парковке многочисленные «Бентли» и «Лексусы», Чарли задумалась, у сколь многих клиентов Одетты имеется членство в этом клубе.

Войдя в главное здание, каменный пол в котором так и сиял, Чарли последовала за Аделиной в ресторан. Метрдотель не спросил их имен, а сразу провел в отдельную комнату с обитыми желтым шелком стенами, на которых висели картины с изображением лошадей, чьи