подозрения, если Марго заведёт нас в тупик. Но каждая шифровка исправно приводила нас к новому храму, к новой статуэтке. И теперь мы вот-вот отправимся к храму Нут, последнему из пяти. Если и говорить об этом, то именно сейчас.

Ковальский навалился предплечьем на пальму и уставился на основание дерева. Слова Ратцингера его чрезвычайно встревожили.

– Даже если допустить, что ваши слова о переводе верны… – растерянно заговорил он. – Зачем Марго нас путать? Зачем она солгала о переводе символов?

– Не знаю, господин Ковальский. Я тоже ломаю над этим голову уже некоторое время.

– Получается, она заранее знала все тексты наизусть и просто выдала желаемое за действительное. Раз она заставила нас поверить, что эти стишата зашифрованы посредством иероглифов. Но как? И зачем? Ведь послания указали на те храмы и сооружения, о которых никто прежде не знал.

– Я понимаю ваше смятение, господин Ковальский. У меня нет на это никакого внятного объяснения. Кроме одного.

Ковальский обернулся и взглядом дал понять, что внимательно слушает.

– Что, если Марго сама сотрудничает с сеттитами?

– Что за бред вы несёте?! Вам голову напекло, Ратцингер!

– А какое ещё может быть объяснение? – воскликнул немец. – Сама сымпровизировать, сочинить такие хитрые стихи на ходу, причём так удачно, она точно не могла. И узнать о них заранее из открытого источника тоже, иначе Омбос давным-давно бы уже нашли.

– Но сеттитам не выгодно вести нас к их логову, – возразил Ковальский.

– А с чего вы взяли, что мы движемся именно к нему?

У лейтенанта словно земля ушла из-под ног.

– Все последние сутки я свято верил, что мы идём по древнему следу, оставленному четыре тысячи лет назад сеттитами для своих же братьев по Ордену и ведущему к их главному убежищу в Омбосе. Так вы говорили ещё в Москве перед самым нашим отъездом. А теперь вы отказываетесь от своих же слов?!

– Ничуть. После обнаружения фото из архива профессора Питри в Каирском музее версия, казавшаяся вам притянутой за уши, обрела для всех нас новую жизнь. Особенно когда, разгадав подсказку, мы нашли храм Ра под обелиском Сенусерта. Однако с чего мы взяли, что идём по верному следу?

– Потому что поверили древней легенде.

– Верно. И при этом нам даже в голову не пришло, что мы можем двигаться в совершенно ином направлении.

– Тогда куда они, по-вашему, нас ведут? И почему в это втянута Марго? Вы же сами говорили, что сеттиты – ярые женоненавистники.

– Не забывайте, что помогло им выжить на протяжении шестидесяти веков. Они стали мастерами конспирации и манипуляций. Мы бы ни за что не стали подозревать Марго, поскольку сеттиты ненавидят женщин и якобы убили её отца. Который сам вошёл в ряды братства, чтобы якобы выяснить их планы. Изначально мы все думали, что его прикончили сеттиты, чтоб заставить замолчать. Но вы сами сказали, что вскрытие не обнаружило признаков борьбы. Он всё сделал сам.

Несмотря на сорокоградусную жару, Ковальский почувствовал, что холодеет. И всё равно в версии Ратцингера кое-что не увязывалось.

– Тогда получается, что Марго была в этой игре с самой Москвы. И все эти теракты тоже не были случайностью.

– Видимо, да. И вот почему она так яростно пыталась включиться в работу следственной группы.

– Но она сама сказала Алисе, что намеревалась выйти из дела.

– Для отвода глаз. Если бы она проявляла чрезмерное усердие в поиске разгадки, это выглядело бы подозрительным.

– Хорошо, допустим, но что им всем тогда нужно от нас? И куда ведёт этот путь, если не к Нубету?

– Всё очень просто. Им нужны статуэтки, чтобы открыть сферу из Триумф-Паласа. Что бы там внутри ни хранилось, им это очень нужно.

– Что мешало им самим забрать статуэтки из храмов?

– Мы, – коротко ответил Ратцингер. – Мы забрали сферу и поломали им все планы. И теперь нужно было, чтобы мы её открыли. Проще дать нам найти все статуэтки, открыть сферу, а затем убить, чтобы забрать её таинственное содержимое, чем бы оно ни являлось.

– Если бы это было так, они бы не пытались убить нас вот уже несколько раз подряд.

– А вы не заметили, как аккуратно они это сделали? Уверен, такие тренированные убийцы, как те, кто смог проникнуть в штаб-квартиру ФСБ и убрать одного из её высоких чинов, легко бы нас прикончили. Но им это ни разу не удалось.

– Для отвода глаз… – понимающе кивнул Ковальский и вновь взглянул на машину.

Ратцингер всё не унимался:

– Марго как-то замешана во всей этой истории. Вспомните её сны про чёрную пирамиду, о которой расспрашивал и культист, пойманный вами на Киевском вокзале. Может, это всё-таки был некий тайный код для общения между заговорщиками? Или просто спектакль? Тогда в этих снах нет ничего сверхъестественного!

Чувствуя, что от этого всего у него раскалывается голова, Ковальский рыкнул и отмахнулся от Ратцингера. Не успел он сделать шаг к машине, как рука немца вцепилась ему в плечо.

– Вы не верите мне? – спросил Ратцингер обескураженно.

– Ни на минуту. Либо вы пытаетесь меня запутать, либо сами до сих пор не понимаете до конца, что происходит. В следующий раз говорите со мной, когда в вашей теории не останется дыр и притянутых за уши небылиц.

– Я вовсе не хотел вас запутать, а лишь предупредить.

– Это о чём же?

– Что бы там ни было на самом деле, я уверен в одном. Нам нужно быть готовыми дать бой. Сеттиты нанесут следующий удар сразу же, как только мы вынесем статуэтку из храма Нут.

Глава 132

Жаркое суданское солнце клонилось к горизонту, и вместе с его уходом постепенно миром завладевала вечерняя прохлада, грозившая плавно перейти в ночной холод.

Пятеро человек на внедорожнике поднялись на плато Дарфур так высоко, как смогли. Перед ними всё ещё высилась громада вулкана Марра, где предположительно скрывался последний храм на пути в Омбос.

Храм Нут, богини неба.

Когда стало ясно, что дальше им не проехать, беглецы воспользовались палаткой сеттитов, спрятанной в багажном отсеке, и разбили лагерь. На поверку она оказалось достаточно просторной, чтобы в ней спокойно разместилось три человека. Ну, или два очень упитанных.

Александр Ковальский и Альберт Ряховский аккуратно перенесли Марго в палатку и уложили на самодельной кровати, сложенной из двух спальных мешков. Девушка всё ещё крепко спала и никак не отреагировала на свою транспортировку. Алиса и Ратцингер собирали пожитки к предстоящему восхождению.

Аккуратно укрыв девушку тонким матерчатым пледом, Ковальский с тревогой взглянул на Марго. Происходящее ему совершенно не нравилось. После приватного разговора с Ратцингером разумом лейтенанта завладели мрачные мысли. Ему всё ещё хотелось верить, что остальные немцу не поверят, но он понимал, что отрицать очевидное невозможно.

Марго солгала о переводе надписей в храме Ра и Сета.

Мрачно хмыкнув, Ковальский резким движением поднялся на ноги и вышел из палатки. Снаружи его ожидал Ряховский,