И внезапно до Юрия дошло, что он свалял очередную глупость.Инга-то, похоже, вовсе не жаждала, чтобы ее спасали от насильников! Вообщесоздается впечатление, что и насилия никакого не было. Ну да, ну да! Есливспомнить скупые намеки Алёны, у младшенькой сестренки множество нетрадиционныхпристрастий. Похоже, она неравнодушна к групповухе, это придает остротусексуальным ощущениям, причем групповуха сия непременно должна вершиться приослепительно ярком свете. Чтобы, так сказать, никаких недомолвок не оставалось.

О, бог ты мой… Вот уж воистину: хотел как лучше, аполучилось как всегда. Но где все-таки Алёна? Ушла небось по каким-то делам, асестренка воспользовалась моментом, кликнула-гаркнула призывно, слетелисьсексуальные маньяки, как воронье на падаль…

– А мне почему-то кажется, Ингусик, что ты врешь, –возник в это мгновение третий голос, по-женски высокий, но при этом,несомненно, принадлежащий мужчине. – Он тебя определенно знает. Он ведьрвался тебя спасать от нас, сволочей таких! Ну скажи, где ты найдешь случайногочеловека, чтобы ни с того ни с сего ринулся спасать незнакомую девицу, которуютрахают двое каких-то слонов? Сметая все на своем пути, рискуя качественносхлопотать по маковке – что, кстати, и произошло. Да он, этот случайныйчеловек, скорее попросится третьим быть!

– Четвертым! – зазвучал самодовольный голос. –Третьим я был бы!

– Много вас таких, у меня на всех дырок не хватит! –взвизгнула Инга. – И я же говорю: не знаю никакого Юрия Никифорова,сколько раз повторять!

«Как это не знает? – вяло проплыло в головеЮрия. – Только что назвала мое имя… а откуда она его взяла, интересно?»

– Мы сами дураки, – проворчал угрюмый. – Я жедавно говорил: менять надо место! Повадились тут: сперва этот безумный хачик,который за твоей сестрицей охотится, потом она сама вдруг нагрянула, теперь вотэтот явился… Я же говорил, так? Говорил! Так разве кто-то из вас меня хоть разслушался?

– Тихо! – звучно шлепнул ладонью о ладонь обладательвысокого голоса. – Хуже всего во всей этой истории то, что он видел меня.Понятно вам? И кто бы он ни был: твой тайный воздыхатель, Ингусик, или приятельтвоей сестрички, будущей монашенки, – это сейчас не суть важно. Важнотолько одно: этот хрен на ножках никому не должен рассказать о том, что он виделздесь. Ясно?

– И как ты это собираешься обеспечить? – всхлипнулаИнга. – Язык ему отрезать, что ли? Ну-ка, подождите. Дайте-ка я на негоеще раз посмотрю. Может, и правда я с ним когда-нибудь спала, да ведь память,знаете, девичья…

Пальцы с острыми ноготками впились в щеки Юрию, и он струдом заставил себя не сморщиться от боли.

– Фу, он весь в слюнях, – брезгливо пробурчала Инга,немилосердно ворочая его голову туда-сюда.

– А ты его умой, – хихикнул самодовольный.

Инга без промедления назвала место, куда он, по ее мнению,должен навсегда отправиться, и отпустила наконец Юрия, который умудрился так ине раскрыть глаз.

– Нет, я его впервые в жизни вижу, – убежденно сказалаона. – И рядом с Алёной никто похожий не мелькал. Впрочем, рядом с нейвообще никто не мелькал, это уж по жизни!

– Мужики, а если это… – заикнулся угрюмый. – Если этоменты или ФСБ на наш след встали?

«Однако!..» – ошеломленно подумал Юрий.

– Тем хуже, – задумчиво произнес самодовольныйголос. – Тем хуже… для него. Так, девочка, быстренько пошла и принеслакакую-нибудь матрасовку, или крепкий пододеяльник, или, если сыщется, большоймешок – как для картошки, ясно?

– За-чем? – с запинкой спросила Инга.

– Ну, не строй из себя дитя, – отозвался обладательсамодовольного голоса, который сейчас был только злым и озабоченным. – Идии сделай, что тебе сказано, быстро, ну!

По полу торопливо прошлепали босые ноги.

– Одевайтесь, мужики, – раздалась команда. –Сейчас груз выносить будем.

Никто не проронил ни звука – молча зашуршали одеждой.Похоже, этот человек с самодовольным голосом был здесь главным.

Юрий лежал как неживой. Что они собираются делать?Матрасовка или мешок… груз… Это что, он – груз?!

Внезапно дошло незамысловатое открытие: его полоса везения вбеге с препятствиями кончилась. Похоже, судьбе осточертело, что он сам,добровольно влезает в опасности, чреватые очень, ну очень крупныминеприятностями. Авантюра со случайным заработком в Аммане, глупая доверчивость,с какой он потащился сначала за парнем в оранжевой каскетке, а потом наантичные развалины, путешествие на теплоходе «Салон Каминов», наглое явлениедомой, в родительскую квартиру, идиотский звонок к Сане на работу – все это емукак-то сошло с рук, судьба потворствовала ему до тех пор, пока могла, но –всему приходит конец.

Что делать? Вскочить, наброситься на них, попытатьсяпрорваться? Но их трое. Пока будешь тратить время на борьбу с засовами изамками… Подождать, пока выволокут во двор и там, на свободе?.. А если его«упакуют» прямо сейчас, в доме? Что же он не позаботился, как графМонте-Кристо, обзавестись вострым булатным ножичком, которым в последнюю минутуможно вспороть мешок или что там для него приищет Инга?

– Вот, – послышался ее запыхавшийся голос, –пододеяльник. Ничего больше нет подходящего, но ничего, это натуральный лен.Как ты думаешь, он сюда уберется?

– Вообще-то здоровый лось, – задумчиво пробормоталначальственный голос, – да ладно, как-нибудь… Беритесь, мужики. А ты,Инга, расстарайся насчет веревки покрепче. Делай, ну, не стой тут!

– Погодите, погодите, – забормотала вдруг Инга. –Вы что, зачем его связывать? Вы что, в самом деле решили?.. Я думала, вам нужноего просто вынести незаметно… Нет, не надо, это же что, это же убийство?!

Похоже, до нее только сейчас дошло то, что задумали совершитьее недавние любовники. А до Юрия дошло, что лучше этого момента для попыткипрорваться у него не будет.

– А ну, прикиньте, уберется он в пододеяльник или нет, всамом-то деле, – велел высокий голос. – Да вон дырка, сбоку. Согнитеему ноги, а я башку подержу. А потом в багажник…

Кто-то взял Юрия за плечи. Р-раз! Он с силой вскинул голову,да так, что у самого заломило в затылке от удара, с которым врезал кому-то поподбородку. Раздался крик, руки упали с плеч Юрия. Он вскочил и, не тратявремени на взгляды по сторонам, ринулся напропалую вперед, отшвырнув кого-то сосвоего пути. На его стороне было преимущество внезапности. Прыжком проскочилкомнату, ломанул в дверь – открыта! Тесный коридорчик, еще одна дверь – а этазаперта, заперта! Он рванул ее что было сил, еще раз…