Но на пути к принцу юношу перехватил Джамшид, перегородив ему дорогу то ли грубым, то ли нетрезвым жестом. Он взял у слуги кувшин с напитком, который на поверку оказался тамариндовым соком, и налил себе стакан. Вернув кувшин, Джамшид сделал один глоток, поставил стакан на пол и протянул руку к Мунтадиру, чтобы тихонько пожать ему колено.

Гасан снова хлопнул в ладоши, и Нари перестала смотреть на Джамшида.

Потому что перед ними возник корабль.

Выструганное из тика и способное запросто уместить на борту всю королевскую семью, судно покачивалось на волнах волшебного дыма, являя собой миниатюрную копию кораблей, бороздящих Индийский океан. На шелковых парусах красовался герб племени Сахрейн, да и правил судном тоже сахрейнец, который сейчас откинул свой полосатый капюшон, демонстрируя свои черные, тронутые рыжиной волосы.

Сахрейнец низко поклонился.

– Ваше Величество, Ваши Высочества, мир каждому вашему дому.

– И твоему дому мир, – ответил Гасан озадаченно. – Эффектное появление. Рассказывай, чем будете нас радовать?

– Для вас мы привезли самый изысканный деликатес Карт-Сахара: пещерные угри. Водятся только в самых глубоких, самых неприступных водоемах Сахары. Мы ловим их живыми, доставляем домой в глубоких корытах с соленой водой и варим в пряном бульоне с ароматными маслами и выдержанным уксусом. – Он расплылся в улыбке и показал на корабль… точнее, на корыто, догадалась вдруг Нари, когда заметила в темной жиже, плескавшейся на днище, очертания змеевидных извивающихся существ. – Они плавают так уже две недели.

Выражение лица Али стоило того, чтобы перетерпеть этот вечер. Он поперхнулся тамариндовым соком.

– Плавают… Они до сих пор живы?

– Ну разумеется. – Повар-сахрейнец посмотрел на него в недоумении. – Чем дольше они бьют хвостами, тем слаще становится мясо.

Мунтадир наконец улыбнулся.

– Сахрейнские угри. Вот так честь, братец. – Он хлебнул вина. – Полагаю, первая проба за тобой.

Повар, которого так и распирало от гордости, снова расплылся в улыбке.

– Что скажете, принц?

У Али сделался болезненный вид, но он жестом разрешил ему продолжать.

Повар запустил в корыто блестящий латунный трезубец. Послышался скрежещущий визг, и некоторые гости ахнули от неожиданности. Угорь продолжал извиваться, когда повар намотал его на трезубец, как на вилку, и аккуратно выложил на керамическую дощечку с ярким узором. С большой помпой он преподнес блюдо Али.

Мунтадир с нескрываемым весельем наблюдал за происходящим, и Нари приходилось признать, что в эту минуту они с супругом были единодушны.

Али взял дощечку и, чуть не подавившись, впихнул в себя кусочек угря.

– Очень… вкусно, – бессильно сказал он. – По вкусу чувствуется, как долго он бил хвостом.

В глазах повара стояли слезы.

– Я унесу вашу похвалу с собой в могилу, – всхлипнул он.

Следующие конкурсанты не отличились столь же эффектной подачей, зато угощением гости остались довольны. Они приготовили кебабы из птицы Рух – Нари оставалось только гадать, как они изловчились поймать это создание, – с тохаристанскими жареными золотыми яблоками, начиненными пряностями, которые подавались к столу, охваченные огнем.

Когда слуги унесли гигантское блюдо кабсы – хитрый ход гезирского повара, предположившего, что принца, который долгое время провел в провинции, может потянуть на более привычные кушанья после некоторых особенно «экзотичных» предложений его соперников, – Гасан нахмурился.

– Странно, – протянул он. – Я не вижу участника из Агни…

С пронзительным воплем в сад влетел симург.

Сверкающая огненная птица, размером вдвое больше верблюда, пронеслась над толпой гостей. Дымные крылья задели абрикосовое дерево, и оно вспыхнуло огнем. Когда птица спланировала на землю, половина гостей похваталась за оружие.

– Ага! Сработало! – К гостям присоединился улыбчивый Агниванши с опаленными огнем усами. – Мир вашему дому, король, принц и принц! Нравится ли вам мое творение?

Нари проследила, как множество рук, уже обхвативших рукоятки кинжалов, выпустили оружие. А потом до нее дошел смысл сказанного, и она восторженно хлопнула в ладоши. На самом деле симург оказался вовсе не симургом, а ослепительной десертной композицией, собранной из ассорти всевозможных разноцветных конфет.

Кондитер выглядел несказанно довольным собой.

– Согласен, необычное решение… Но разве смысл всего Навасатема не в том, чтобы чествовать сладостное освобождение из-под гнета Сулеймана?

Даже король пришел в восторг.

– Такой творческий подход заслуживает высочайшей оценки, – заметил Гасан и посмотрел на Али. – А что скажешь ты?

Али встал со своего места, чтобы лучше изучить симурга.

– Впечатляющее заклинание, – признал он. – Никогда не видел ничего подобного.

– Вы и не пробовали ничего подобного, – заверил кондитер елейным тоном.

Он постучал по стеклянному глазу симурга, и тот выпал ему в ладони, оказавшись десертным блюдцем. Кондитер проворно выбрал несколько сладостей и, отвесив низкий поклон, передал блюдце принцу.

Али улыбнулся и впился зубами в рассыпчатое пирожное, обернутое серебристой фольгой. Он посмотрел на кондитера с одобрением.

– Пальчики оближешь, – признался он.

Кондитер Агниванши метнул торжествующий взгляд на своих соперников, тогда как Али сделал глоток сока и потянулся к следующему лакомству. Однако на этот раз он нахмурился и положил руку на шею. Он запустил пальцы под воротник дишдаши и оттянул жесткую ткань.

– Прошу меня извинить, – сказал он. – Кажется, я…

Он потянулся к чаше, но потерял равновесие, опрокинув сосуд.

Гасан вскочил. Нари никогда не видела таких эмоций в его лице.

– Ализейд?

Али закашлялся и не ответил. Второй рукой он схватился за горло. Недоумение на его лице сменилось паникой, и он снова встретился взглядом с Нари через щель в шатре.

В этом взгляде не было злобы или обиды. Только боль и раскаяние, и тогда ледяной ужас сковал Нари даже быстрее, чем Али упал на колени.

Он стал задыхаться, глотая ртом воздух, и Нари как будто вернулась на пять лет назад, в ту жуткую ночь на борту корабля. Дара задыхался точно так же. Тихо засипев от неподдельного страха – Нари до того момента даже не думала, что ее Афшин способен испытывать страх, – перед тем, как упасть на колени. Он посмотрел на нее своими прекрасными глазами, втянул ртом воздух и рассыпался прахом, а Нари истошно закричала.

Краем глаза Нари видела, как вскочила с места Хацет.

– Ализейд!

А потом начался хаос.