представителей Инквизиции на встрече в Редклифе. — Хотя больших подробностей у неё нет, но она предполагает, что он может быть так же причастен к убийству главного тевинтерца.

Солас украдкой улыбнулся, но в душе был в разы радостнее. Ведь за все эти дни, пока шли безуспешные поиски, эльфа страшило именно то, что старания его агентов помешать работе сыщиков Старшего будут напрасны и два тевинтерца объединят усилия. Ведь случилась бы трагедия, поскольку Якорь ни в коем случае не должен был попасть к узурпатору его Сферы Сосредоточия. Однако раз катастрофы до сих пор не произошло, а планы венатори с треском провалились, значит, беглец делает предпочтение в сторону Инквизиции. С одной стороны, это очень хорошо, но, с другой, даже Солас не мог разобраться в мотивах этого человека.

Тот, кто оказался выброшенным в абсолютно другие мир и время, понятное дело, будет всеми силами цепляться за любую частичку своего мира. Поэтому поступок и полная неосторожность жреца Думата, когда он пришёл за пленником в Храм и притащил своих храмовников, не казались чем-то удивительным. Наоборот, всё объяснимо. Беглец, второй тевинтерец, для него является частью его, ныне навсегда потерянного мира, к которому и тянулась душа, заблудшая во времени и брошенная своим богом.

Казалось бы, похожий ход мыслей должен был быть и у носителя метки. Однако в связи с последними новостями можно было сказать, что второй тевинтерский гость из прошлого гораздо быстрее адаптируется к нынешнему миру и не особо-то желает переходить на сторону своего сородича. Всё это нехарактерное поведение и беспокоило Соласа. Ему не нравилось знать так мало об этом, несомненно, важном человеке. Остаётся ещё слишком много вопросов.

До сих пор ни в одном из древнейших архивов Тевинтера его агенты не смогли найти хотя бы упоминание об этом хромом, но, однозначно, неестественно одарённом сомниари. Значит, даже в своём мире он не был известен широкому кругу людей, раз о нём не удосужились написать. Об его отстраненности от общества красноречиво говорила его чёрная мантия — Лелиана правильно подметила. Значит, ни одним из Верховных Жрецов или другим высокопоставленным лицом Империи он быть не может. Тогда, какого демона, он вообще затесался в эту историю?!

— А он знал, что эти тевинтерцы собирались делать с магами, или всё произошло случайно? — хмуро тогда спросил Каллен, пытаясь восстановить произошедшие события в замке Редклиф.

— Если верить словам Фионы, то да, знал. Более того именно он убедил её в правильности заключения союза с нами, — ответила Лелиана, вновь перебирая в голове их разговор с эльфийкой, поскольку это единственная зацепка к хоть какому-то понимаю планов беглеца.

— То есть меня одного смущает, что он помогает именно нам? — тогда заметил командор и ещё пуще нахмурился. — Если бред про «древнего магистра» правдив, то разве не в его интересах было заручиться помощью этого тевинтерца, а не убивать его?

— Думаю, нет, командор, — вопреки своему привычно тихому поведению сейчас Солас вмешался вновь, отчего советники тут же обратили на эльфа внимание, но особо-то против не были, по-своему истолковав его излишний интерес к беглому магу.

— Отказываешься от своих предположений? — хмыкнула Кассандра.

— Совсем, наоборот. Это ещё больше подтверждает мои слова. Смею предположить, что нынешние тевинтерцы для него выглядят чем-то даже… позорным, что ли. Поэтому у него не может быть желания с ними иметь хоть каких-то дел, хотя бы из-за гордыни, которая, как известно, у магистров в переизбытке.

Солас, абсолютно не стесняясь всех этих внимательных взглядов, объяснял свою точку зрения очень спокойно и размерено. Говорил он убедительно, поскольку познал всё это буквально на своём личном опыте. Когда же он закончил, все советники кивнули, с ним соглашаясь.

— И всё же стоит напомнить, что в Редклифе были не просто граждане Империи и действовали они не от имени архонта, — осторожно напомнила тогда Жозефина, не желая, чтобы другие советники, особенно самые вспыльчивые — Кассандра и частично Каллен — ставили крест на всём Тевинтере.

Именно эти слова испортили настроение всем. Ведь теперь они вспомнили о второй ещё не менее важной и сложной проблеме — силах, им противостоящих. Пока ещё не доказано, связана ли секта «венатори» с инициаторами теракта на Конклаве, однако ни от одного ответа легче не становилось. Если нет — значит, им противостоят уже как минимум две враждебные группировки. Если да — значит, у них один противник, но зато уже очень сильный, раз осмелился и на самый масштабный теракт в истории Церкви, и даже практически интервенцию и захват стратегически важного для Ферелдена замка.

Именно так обсуждения о беглеце плавно перешли на разговор о тевинтерской радикальной секте и всех вытекающих из этого темах.

Больше Солас не встревал в совет. Однако это совсем не значит, что ему нечего было сказать. Даже совсем наоборот. Именно поэтому он кое-как скрывал злость из-за ещё слишком малой осведомлённости глав Инквизиции о реальном положении дел. Да и что он скажет? Что их любимую Главу Церкви подорвал древний магистр, который теперь метит ни много ни мало на трон абстрактного Создателя, поэтому ноги в зубы и мчитесь ловить второго моролюба? Весьма неплохо и очень действенно. Однако Солас подозревал, что после подобных слов Инквизиция навсегда утратит к нему всё доверие, поэтому предпочитал молчать.

Ему, что, приманивать этот ходячий кусок красного лириума в Убежище, чтобы все эти люди наконец-то прекратили сомневаться в словах эльфа и поверили, что древние вторженцы в Тень мало того, что живы, так их ещё и двое? От своих мыслей Солас усмехнулся, но даже не догадывался, как точно он предсказал события, которые развернутся здесь буквально с минуты на минуту…

И именно сейчас время для шуток подошло к концу. Забывая о своих мыслях и ворчаниях, Солас вздрогнул, когда стабильность Завесы над Убежищем нарушилась. За этим последовало сильное удивление на лице эльфа и мгновенное погружение его во все свои магические премудрости.

Благодаря своим храмовничьим способностями Кассандра и Каллен первыми заметили, как усилилась аура вокруг эльфа. Выйдя из продолжавшегося уже несколько минут спора, эти двое с подозрением окинули мага взглядом. Ведь колдовать здесь, вблизи глав Инквизиции, ему разрешения не давали. Однако шокированный вид эльфа натолкнул их на куда более важные сейчас беспокойства. И теперь уже все советники уставились на него.

Все они ждали от него объяснений, не стали торопить. Даже Кассандра ждала. Однако на этот раз Солас не спешил давать ответ. Умелый сновидец только всё больше окружал себя духовной магией. Она была предназначена для лучшего понимания изменений Тени,