– Способы есть, – согласился Ратмир. – Но магия была слишком сильной, и я не сразу распознал и пресёк её. Сожалею, что вам пришлось это увидеть, но... между мной и кес Арвей ничего не было.

– Что же вас тогда настолько задержало?

– Личина. На которой обнаружились ваши следы и следы вашей рыжей подруги. Магия, которая могла в любой момент исчезнуть, не выведя нас к своему создателю. Вы должны верить мне.

– Верить? С чего бы? По-моему, вы замечательно устроились во всех отношениях. Не только я не могу узнать, кого вы водите по спальням и прочим, – Арелис огляделась, – интимным уголкам, но вдобавок и своего нгела приставили соблазнять меня. Кому ещё, кроме Вилора, вы обещали меня отдать?

Ноздри дракона раздулись, он сжал зубы, явно ожидая совершенно иного разговора.

– Я никому не собираюсь отдавать вас. И уж тем более позволять... соблазнять!

– Вы всего лишь не возражали! Против кого вы ещё не возражаете?

– Да! – воскликнул Ратмир, взмахнув руками. – Да, я дурак, признаю, вы довольны? Я сказал это сгоряча, после того как вы отвергли меня, отказавшись... быть моей женой. Я давно уже жалею о своём разрешении, но не в моих принципах забирать данное слово, передумав. Поэтому и пришлось не возражать против ухаживаний за вами моего нгела, но это не отменяет того... что я с ума схожу от ревности, когда вижу вас с... кем бы то ни было. Да, тяжело признаться в этом девушке, которая при каждом удобном случае пытается сбежать домой или к своему драгоценному брату... но мне не хочется вас терять. Понимаю, что ваши обиды обоснованы, и постараюсь как смогу загладить свою вину. Вот. Ваша очередь, сударыня. Рассчитываю, что между нами не останется недомолвок.

Арелис несколько мгновений смотрела на него. После, вздохнув, произнесла:

– Эту личину подарил мне Тавор. Чтобы я могла заходить к оборотням.

– И? – подтолкнул Ратмир, явно не удовлетворённый полнотой ответа.

– И... не знаю, что рассказал вам Вилор, но... да. Это была я. В тот день, когда оказалось, что король отдал меня вам, не удосужившись даже согласия спросить – мне хотелось отдаться кому угодно, лишь бы не уезжать из Эджерха!

– И от вашего брата.

– Я ждала его.

– Кому угодно.

– Да!

– Дальше.

– А дальше я встретила Вилора и...

– И? – поднял бровь Ратмир, шагая вперёд. Как-то странно глядя на неё.

– И ничего не было. Он сказал, что я девушка и мне нельзя.

– А вот нечего прикидываться волчицей, – пробурчал Ратмир, вопреки сказанному сжимая её в объятиях и улыбаясь.

– Не понимаю, – Арелис попыталась отстраниться, но сильные руки не намеревались её отпускать, ещё и призрачные крылья обернули сверху, придерживая.

– Можно открыть тебе государственную тайну?

– Нет. Не обещаю хранить.

– И всё же. Я не мог доверить выбор невесты никому, даже своему нгелу. Потому путём сложных обрядов – не смотри так на меня, совсем иных обрядов, до последнего времени я даже не предполагал о существовании таких личин, не сталкивался, знаешь ли! Магия оборотней, чтоб их.

– Ты?!

Ратмир кивнул, всё так же улыбаясь:

– Но шальная волчица настолько свела меня с ума, что я потерял голову и ни о ком другом думать не мог. Искал её демоны знают где в ворговой Нави и проворонил у себя под носом.

– Но... кон Рунги не покидают Драконьих Островов?

– Здесь наши места силы, именно потому Тьма и атакует Острова. Без меня они остаются слишком уязвимыми, это опасно для драконов. Однако сила, которую даёт нам наше проклятие, позволяет перемещаться куда угодно в считанные минуты. Так что... ненадолго оставить Дерево под прикрытием своего побратима я рискнул.

Арелис какое-то время всматривалась в него, пытаясь осознать сказанное. То есть всё, что она испытывала...

– Но почему... нельзя?! – выпалила.

– Вижу, тебе не нравится такой вариант, – хмыкнул Ратмир.

– Я долго ломала голову, но так и не поняла.

– Волчице нельзя, глупенькая. Оборотный дракон мог подчинить или повредить её звериную ипостась, а сила проклятия и вовсе искалечить. Тебе – можно.

Охнув, Арелис потянулась навстречу горячим губам, и они накрыли, смяли, срывая поцелуи с дикой, неудержимой страстью. Запустила пальцы в волосы, что притягивали взгляд с самого первого дня. Так хотелось их распустить, но хвост был туго стянут, а герцог занят совершенно другим. В частности, застёжками её платья.

Порыв тёплого ветра коснулся кожи, когда тонкая ткань соскользнула с плеч и упала на пол. Ратмир подхватил жену на руки, укладывая на ложе. По телу прошла дрожь сладкой истомы, всё наконец-то встало на места. Притяжение, которое так долго терзало её... Отпустив образ Вилора, она вдруг ясно увидела – тот же разворот плеч, та же длина волос, огонь в глазах. И запах, да, кажется, запах тоже.

Арелис рассматривала его, столько вопросов крутилось в голове. Но Ратмир явно не намеревался продолжать разговоры. Скинув одежду, он приблизился, почти ложась сверху, провёл рукой по её лицу, шее, словно пробуя наощупь гладкую кожу. Пропустил меж пальцами прядь золотистых волос. Арелис вдруг вспомнилось, какими необузданными были его объятия и поцелуи там, в Эджерхе. Но сейчас движения стали нежными, осторожными. Наклонившись, муж проложил губами дорожку к её груди, и это отозвалось горячим приливом внизу живота. Аккуратно раздвинул бёдра, устраиваясь между ними.

Арелис всматривалась в его глаза, видя там, за Тьмой, их истинный цвет. Бесконечное желание, какую-то отчаянную надежду, и ещё – уверенность. В его взгляде не было ни сомнений, ни страха, и ей так хотелось отдаться этому чувству безопасности и доверия.

– Не бойся, – прошептал он, осторожно сокращая расстояние, лаская её и с удовольствием наблюдая жаркий отклик на откровенные прикосновения.

И напряжение, естественный девичий страх странным образом отступили, освобождая место разгорающемуся внутри пожару. Девушка подалась вперёд, желая принять его, ощутить твёрдую плоть в себе, скрепить эти восхитительные эмоции, которыми неожиданно наполнилась.

Реальность, слишком острая и осязаемая, вытеснила образы, которые Арелис когда-то придумывала и рисовала в своём воображении. Пик ощущений сосредоточился там, где муж медленно прокладывал путь в неё, перекрывая лёгкую боль глубоким наслаждением. Руки вцепились в его спину, прижимая ещё сильнее, ноги сами собой обвились вокруг его бёдер.

Глухо застонав, Ратмир ускорился, не прекращая покрывать её поцелуями.

Арелис вглядывалась в его лицо, странным образом чувствуя сразу за двоих. Все те картины, которые преследовали его, раздирая от желания воплотить, от жажды овладеть своей женщиной – жажды, усиленной драконом, который тоже признал её своей. И понимание, что необходимо сдерживаться, что первый раз для девушки слишком важен и неосторожным порывом можно испортить всё, с таким трудом собранное и до сих пор остававшееся безумно хрупким.