Молли, что смотрит на нее ясным взглядом? Нет, эта леди на такие низости не способна. Ракель? Вполне возможно. Или вот эта, имени которой она не знает?

— Старуха, — послышалось с другой стороны.

Внутри все упало.

— Девушки, — постучала Динара указкой по столу, призывая к порядку. Но по ее физиономии читалось ясно: моббинг она поддерживает всей душой. — Личные проблемы после уроков. Рыжая Красавица должна помнить о манерах.

Как же. Манеры. Просто железные леди.

— Козявки, — проговорила Рина одними губами, утешилась и распрямила спину гордо.

Собрать по сусекам мужества. Щепотку уверенности. Канонир, цельсь… Сейчас покажем мы этим рыжим, что и сами не лыком шиты.

— Расскажи о модели А.

Динара осуждающе скользнула взглядом по ногам Рины. Мини она не носила никогда. А тут — юбка сантиметров пятнадцать не доходила до колен.

Но не этот взгляд убил Рину окончательно. Модель А. Это занудное учение, в которое она и вникать не захотела. Ей было достаточно дихотомий. Только учитель она или нет? Учителя должны уметь выкрутиться без конспекта. Когда завуч завалился на урок без предупреждения. И выдать чудо неземное.

— Модель А — идея по поводу соединения дихотомий, — выдала Рина, закусывая губу изнутри.

Она встала у доски, поборов искушение одернуть платье и толстовку, скрывавшую неудачную посадку его верха. Но что имеем, то имеем. Нельзя быть жадной.

— Теория Аушры встретила и поддержку, и сопротивление. С одной стороны, — Рина сделала шаг в сторону двери, рождая мысли на ходу, — теория имеет смысл, ибо способность переработки и восприятия информации, как и психика, у каждого человека разная. С другой, — Рина вскинула глаза на «козявок», грызущих карандаши в предвкушении — не дождетесь! — посмотрела на Динару с легким вызовом, — с другой — сопротивление, ибо шестнадцать типов — слишком мало, дабы описать разнообразие психики. Ведь, тем не менее, — мысль подхватила Рину и понесла, зажигая лицо вдохновением, — дихотомия — это не две точки, а целая линия.

Рина проиллюстрировала на указке, взяв ее пальцами посередине.

— Допустим, абсолютная рациональность, — указала она на один, — и абсолютная иррациональность, — показала на другой, — это концы указки. Человек может находиться и посередине, и здесь, — переместила она палец, — и здесь. Что дает бесчисленное множество вариантов моделей поведения.

Глаза козявок больше не выражали презрения. Хотя и одобрения тоже. Динара опомнилась от вторжения в ее учительскую среду и отобрала у Рины указку.

— Ты слушала весьма невнимательно, — резко сказала она, отодвигая Рину в сторону. — Теория Аушры Аугустинавичюте была принята единогласно.

Если верить легенде Бродяги… Тогда да. Звездные Капитаны — их приняли как посланцев с неба, без пререканий.

— Из-за авторитета Звездных Капитанов, — пошла Рина наугад. — Но это не значит, что никто не сомневался. Вы же понимаете.

— Садись, — указала Динара ей на место, нетерпеливо вскидывая брови. — Незачет.

Рина едва не подскочила. Одернула платье.

— За правду?

— Рина, садись, — рявкнула Динара.

— И не подумаю.

Вот, после знакомств со всякими Зелеными уровень революционизма поднялся.

— Объясните, в чем я неправа. Вы слишком предвзяты, Динара.

Преподавательница-директриса вспыхнула до корней волос. Девочки охнули. Прозвенел колокольчик нежным звоном. Динара вздрогнула.

— Штрафное мытье посуды вечером, — припечатала она Рину приказом. — Сейчас соберитесь в главном зале на экскурсию.

Девушки легко проплыли мимо Рины, прижатой к доске в своем коротком платье. Каждая одарила красноречивым взглядом. Динара прошла последней, и ее глаза сузились до морозящих кровь щелочек:

— Не появишься на показательной экскурсии — пеняй на себя. Пролетишь с экзаменом. Гарантирую. И это уродство, — она ткнула пальцем в серую толстовку, — чтобы поверх платья я больше не видела.

Рина тихонько сползла по стеночке, едва директриса вышла.

Там. Будут. Блаблакарщики.

Надо. Снять. Толстовку.

Ее. Тут. Ненавидят.

Будущего. Нет.

* * *

— … и это сплошной гадюшник, понимаешь?! — Рина сидела в углу кладовки на корточках и изливала свои печали невозмутимому Бродяге. — Еще и блаблакарщики вокруг рыщут. Да я лучше посуду буду мыть всю ночь, чем встречусь с этими ребятами!.. Но она… грозит, что я не пройду экзамен. И тогда вылечу прямо к ним, по-прежнему без документа. Смогу ли я не гневить ее? Может, правда, стоило рискнуть сделать метку у Карталя?

— Почему нет, — повел кошак усами, стряхивая с них пылинки лапой.

Рину пробрала дрожь.

— Не-ет, это же быть меченой до конца жизни. Ни за что! Как раб! Не позволю такого с собой!

— Ну, а тут то же самое, разве нет? Тоже метка. До нее еще и дослужиться надо.

Рина вздрогнула еще раз и схватилась за рукава толстовки.