«В Бога верую!», – прошептал Хаммер и повернул ключ.

В номере было темно. Хаммер пошарил по стене и щелкнул выключателем. Что-то огромное и хрустальное засияло под потолком. По огромной кровати были разбросаны вещи, и Хаммер сначала решил, что ему дали ключ от чужого номера. Но приглядевшись, он понял, что это его вещи. Его фанерный чемодан с надписью «US NAVY» и наклейкой штата Айова с белоголовым орланом. Его несессер с масленкой и щеточкой для протеза, тюбик его зубной пасты «Teel», его складная вилка-ложка.

Хаммер отер холодный пот, ухватил из чемодана початую бутылку vodka и крепко к ней приложился.

– Что за go-now… – прошептал Хаммер. – Я не псих. Я же не псих? Нет, это исключено! Меня зовут Питер Хаммер, родился седьмого мая двадцать четвертого года в семье Дугласа и Беатрис Хаммер!

Он сделал еще один длинный глоток, пошел в ванную, нашарил кран и запил vodka водой. Его испугало собственное лицо в зеркале. Он заткнул раковину полотенцем, наполнил ее водой и быстро опустил туда голову.

«Если я постараюсь, то смогу вспомнить каждый день своей жизни!», – подумал Хаммер, уткнувшись лбом в мокрое полотенце.

Он помнил маму, треплющую ему волосы. Помнил выстрел из ружья, которым он застрелил лису – грохот, дым, отдачу в плечо, захлебывающийся тявк. Помнил, как ему драли зуб, с хрустом и болью, прорастающей в мозг. Кисть, с шуршанием тянущую по забору блестящую красную полосу.

Он вынул голову из воды и влил в себя еще vodka. Скрип качелей. Сиськи Флоры Паркер. Фейерверк на День Независимости. Лающая собака около сборного пункта. Попойка перед отправкой на фронт – там да, там у него три дня совершенно выпали из памяти. Запах морской воды и солярки. Алюминиевые бортики на столе, страхующие тарелки от падения на палубу. Заносчивый лайми, отбирающий у него сигареты перед посадкой в цепеллин. Каюта с гробом на нижней полке.

Гроб!

Одинокая попойка в каюте цепеллина, а дальше неприятный обморочный туман, из которого он выплыл прямо в салон «Грейхаунда». Можно допустить, что он так напился, что забыл дорогу от аэропорта до автобуса, но ведь он забыл то, как поселился в гостинице, как брился, как пил vodka в номере, как зачем-то залез в автобус и где-то раздобыл кожаный ранец…

Хаммер выбежал из ванной. Ранец аккуратно стоял около двери. Хаммер опустился перед ним на колени и отщелкнул никелированные застежки. Внутри лежал какой-то предмет, завернутый в шинельное сукно. Хаммер вытащил его наружу и развернул.

Пехотная каска с пятью рогами, сделанными из стеклянных трубок. Моток проводов в резиновой оплетке, тяжелая металлическая шкатулка с десятью клеммными колодками и выгравированными буквами «FH». Вид этих нелепых, впервые увиденных вещей, так потряс Хаммера, что он застонал и схватился за голову.

«Прячься! – крикнул ему внутренний голос. – Прячься! Они идут!»

Поскуливая, Хаммер сунул шлем и коробку с проводами как попало в ранец, вскочил на ноги и дико огляделся по сторонам.

Гроб!

«Прячься в шкаф! – крикнул голос. – Они уже близко! Они сожрут тебя! Они высосут твой мозг!»

Он распахнул дверь платяного шкафа, бросил в него ранец, быстро залез внутрь и потянул дверь на себя. Оставшись в полной темноте, наедине с бледными призраками висящих на вешалках махровых халатов, Хаммер почувствовал себя гораздо лучше. Он уперся в угол и закрыл лицо руками.

Скрипнула входная дверь. Двое вошли в комнату, щелкнул замок.

– Я был уверен, что отдавал ключ администратору, – сказал мужской голос. – А он, оказывается, торчал в замке.

– Не трать лишних слов, милый, – ответил женский голос. – И не гаси, пожалуйста, свет.

* * *

Замотанная бинтом голова агента Ханна больше всего походила на куриное яйцо. «Шалтай-Болтай сидел на стене…» – не к месту подумал агент Барбера. Он припарковал машину во внутреннем дворе гостиницы «Куртис-Инн», смяв передний бампер об стену.

– Уилл, ты уверен, что нам нужно сюда? – спросил агент Барбера.

Агент Ханна посмотрел на него, но ничего не сказал. На белоснежном бинте проступило красное пятно. Со стороны заднего сидения раздался глухой удар.

– Да, я уверен, – ответил агент Ханна, будто приведенный в чувство этим ударом. – Джессика, блондиночка с коммутатора, жопастенькая такая, знаешь ее? Она мне рассказывает кое-что. Вишенка для торта. Оливка для мартини. Мы с ней плотно работаем на мою карьеру.

– Может быть, позвонить…

– Нет! Не может быть! Этот сукин сын мог приехать только сюда. Войдем и заберем его, понял?

– Уилл…

– Черт тебя побери, Джез! Из-за тебя я вляпался в это дерьмо! Молчи и делай то, что я скажу! Понял?!

Со стороны заднего сидения раздался удар посильнее и какое-то громовое мычание.

– Понял…

– Умница! – потрепал его по плечу агент Ханна. – Пойду угомоню этого живчика.

Он открыл дверь, обогнул машину, вдел руку в кастет и открыл багажник. Агент Барбера вынул ключ из замка зажигания и швырнул его в сторону мусорных баков. Посветил фонариком и рассмотрел водительское удостоверение, выписанное на имя Альберта Хокенберри.

Сзади раздались несколько ударов, глухих и влажных, словно били в тесто. «Не твой день, Альберт, – отрешенно подумал агент Барбера. – Просто не твой день».

* * *

Лиза закурила две сигареты, одну ввинтила в губы Питера, другой затянулась сама. Ему захотелось сказать ей что-нибудь нежное, но в голову лезла какая-то флотская дурь.

– У тебя тут есть ванна? – спросила Лиза.

– Еще какая, – ответил Питер. – Хочешь – примем ее вместе?

Она выпустила дым в потолок, скинула простыню, подошла к столу и отпила vodka прямо из горлышка.

– Невероятная дрянь, – сказала она, повернувшись к нему лицом, так что у него сладко ёкнуло сердце. – Похоже… На вкус как сгущенный перегар.

– Ее закусывают соленым жиром.

– Ужас, – передернула плечами Лиза.

– Ты cry-sot-car, – сказал Питер.

– Что?! – удивилась Лиза.

– Это русское слово. Я хотел сказать, что ты очень красивая.

Лиза улыбнулась, затушила сигарету в пепельнице и повесила на плечо свою маленькую сумочку. Сочетание обнаженного тела и дамской сумочки, предмета гардероба, носимого на людях, производило сногсшибательный эффект. Лиза скрылась в ванной. Зашумела вода. Питер докурил, сполз с кровати, подошел к ванной и подергал ручку. Дверь была заперта изнутри.

– Лиза! – крикнул он. – Открой!

– О… Нет-нет, мой милый, этого тебе многовато будет.

– Да ладно! – сказал Питер, стукнувшись головой в дверь.

– Не горю-ю-уй! Мы с тобой еще не закончили! – крикнула Лиза.