Но в коридоре послышались громкие голоса – она выглянула. Полковник Гущин почтительно провожал начальника Главка до машины. К Кате подошел Первоцветов.

– Как все прошло, Борис?

– Шумно.

– Привыкайте. Нравится вам быть начальником ОВД?

– Не язвите.

– Я Анфисе звонить собиралась, будить ее. Может, хотите это сами сделать?

– Да, я хотел бы это сделать сам.

До обольстителя ему далеко, – подумала Катя. – Слово какое! Как будто из прошлого, словно его уже кто-то где-то произносил… Нет, не обольститель капитан. Но что-то в нем определенно есть. И – да, на Фассбендера-черта похож, глаза как два моря! Это Анфису в нем и зацепило.

– Будите, – она протянула ему мобильный с номером Анфисы в одно касание.

В этот миг в кабинет зашел Гущин. И Первоцветов тут же вернул Кате телефон, оборвав вызов.

– Свяжитесь снова с роддомом, Борис, – распорядился Гущин, кряхтя и отдуваясь. – Узнайте, освободилась ли доктор Антипова. Наша работа не должна стоять на месте.

И в этот момент у него самого затрезвонил мобильный. Звонили оперативники, отрабатывавшие круг общения фотографа Дениса Нилова.

– Федор Матвеевич, мы в контакте с управлением по борьбе с наркотиками. На самого Нилова по-прежнему ничего в этом плане. Он никогда с наркотой не светился, не был замечен в сбыте. Но с некоторыми людьми мог на этой почве входить в контакт. И мы это проверяем. Сами понимаете, управление по борьбе с наркотиками, когда речь идет о негласных данных и негласных мероприятиях, немо как утопленник, но мы все же попытались… Кое-что выплыло, Федор Матвеевич!

– Что там у вас выплыло?

– Было несколько мест и несколько тусовок – клубов, загородных вил, – где он работал, снимал. Вокруг этих мест крутилось несколько крупных дилеров. Мы насчет Петруши наводили справки. Так вот, речь может идти лишь об одном человеке. Это и правда крупный дилер, сбытчик героина и кокаина. Ныне уже покойный – он умер в этом году в больнице, и не от передозировки, а от обострения гепатита. Они все под ним ходят. Его в определенных кругах больше знали не как Петрушу, а как «Кучу». Кличка у него была такая. Потому что его фамилия – Кучин. Петр Кучин.

– Кучин?!

– Да, и по нему еще одна интересная информация выплыла!

– Федор Матвеевич! У нас новости! Мы исследования только что закончили.

К Гущину по коридору спешили два эксперта-криминалиста, громко что-то обсуждая.

Гущин оторвал от уха мобильный.

– Что у вас? Подождать не может?

– Вы же сразу требовали доложить, как закончим. У Макара Беккера нет в волосах следов пыли. И на одежде тоже никаких следов. Следы крови есть, а пыли нет.

Катя не знала, кого слушать. Пыль в волосах… Это Гущин у фотографа Нилова обнаружил – строительную пыль в волосах, а потом нашел те дырки, что тот просверлил в стене. У Макара пыли нет… Но вообще при чем тут пыль в волосах?

Оперативники по телефону начали что-то оживленно бубнить.

– Подождите секунду, не слышно. Борис, разберитесь с экспертами, что там с пылью, это очень важно. Да, да… Продолжайте, что по Петру Кучину, я вас внимательно слушаю.

Катя разрывалась от любопытства. Сначала она хотела отправиться за Первоцветовым и экспертами. Затем решила остаться послушать, что там с дилером. Фамилия… Черт возьми, ведь это же…

Когда она оглянулась, ни экспертов, ни капитана Первоцветова в коридоре уже не было.

Она вся обратилась в слух, едва сама не залезла в мобильный полковника Гущина.

Анфиса выспалась в отеле и укоряла себя за поздний подъем. Она ощущала тяжесть во всем теле, как это бывает, когда не спишь ночь и потом спишь день. И переживала, что пропустила что-то интересное и важное. Приняв душ и одевшись, она проверила мобильный – никаких звонков от Кати, никаких сообщений. Она тут же на нее обиделась. Потом смягчилась – ее просто жалели, ей давали возможность отдохнуть, пока сами они там пахали по новому убийству.

Анфиса горела желанием снова присоединиться к друзьям. Она запихала в сумку камеры и вышла из номера.

К своему великому удивлению, она увидела в холле отеля капитана Первоцветова. Он был без верхней одежды. Только в форме.

– Привет. Вот заехал по пути. Решил сам вас разбудить.

– Привет, – Анфиса подошла к нему и сразу растеряла все слова.

Голос разума смолк. Лишь сердце билось в груди, как метроном…

– Что я проспала?

– Многое. Мы услышали местную мрачную легенду о персонажах с фотографий. Я бы поведал вам ее, да из меня плохой рассказчик сказок. Могу что-то перепутать. Вам ее лучше ваша подруга перескажет. Тут более срочное дело – эксперты обнаружили несоответствия между осмотром места происшествия и трупа. Я сейчас еду к башне. Надо кое-что снова проверить. Поедем со мной?

Анфиса закивала, потрясла сумкой, набитой камерами. Потом кивнула в сторону холла, где продавали постояльцам кофе, в том числе с собой.

– Спасибо, я кофе не буду. Я вас в машине подожду.

Анфиса устремилась за кофе. Пока он готовился, набила сообщение Кате: «Мы с капитаном к башне. Там что-то эксперты нашли. Он говорит – надо проверить. Заодно сделаю новые снимки».

До фабричных корпусов домчали в мгновение ока. Анфиса пила горячий кофе и ловила на себя взгляды капитана Первоцветова. Он хранил молчание. Глаза – как два синих озера.

У запертой двери фабричного корпуса, опечатанной и затянутой полицейской лентой, капитан остановился, вышел, сдернул ленту, достал из кармана ключ, открыл.

Они вошли в фабричный корпус. Анфиса вспомнила, как они вчера мчались здесь, как поднимались на башню.

– Тихо как сейчас! Вчера столько народу было – и на башне, и вокруг. И вот снова никого.

Он крепко взял ее за руку. И от его прикосновения Анфиса ощутила, как кровь бросилась ей в лицо и сердце застучало.

Не смей… Возьми себя в руки… Это просто так… жест дружбы…

– Ничего не бойтесь, Анфиса. Я с вами.

Держась за руки, они направились к башне и начали подниматься наверх по лестничным пролетам. Достигли самого верхнего, под комнатой часового механизма, где на ступенях и на стенах все еще были видны широкие кровавые мазки.

Капитан Первоцветов смотрел на них.

– Что эксперты нашли нового? – спросила Анфиса.

– У парня нет пыли в волосах и на одежде. А здесь пыли полно – и на ступеньках, и на лестничной площадке.

– И что это значит?

– То, что все было не так, как мы решили вначале.

Луч багрового света, словно копье, пронзил запыленное оконное стекло и вонзился в пол у самых ног Анфисы. Она оглянулась – вид, открывающийся с башни, в эту минуту был фантастичен и великолепен. Сквозь свинцовые дождевые тучи, как иглы, проходили огненно-багровые лучи. Город внизу был темен, а небо пугало и завораживало грозной красотой.