молодцу да полем ехати:

«А несчастьице ли мне да повидалосе,

Видно, горюшко да мне да повстречалосе:

Как стоит-то во поле нынь березонька,

25 Прутье-ветье у березоньки серебряно,

А вершинка у березки позолочена.

А то ль несчастьице мне да показалосе.

Я срублю ли у березоньки вершиночку».

Не поспел молодец да слова вымолвить —

30 Только свистнула рука да молодецкая,

Отрубил он у березоньки вершиночку

И поехал уда́лой ко свою двору,

Ко свою ныне двору, высо́ку те́рему.

Не стречает его да молода жена,

35 Молода его жена да дорога́ семья.

Только встретила его да мать родимая.

«Уж ты ой еси, удалый добрый молодец,

Уж ты милое мое да чадо милое,

Отошла у тебя жена да во чисто́ полё,

40 Овернулась она да нынь березонькой.

Как без ветру березонька шатаетсе,

Прутье-ветье по земле да расстилаетсе.

Прутье-ветье да у березоньки серебряно,

А вершинка-то у березы позолочена».

45 — «Уж ты ой еси, ты матушка родимая,

Ведь ты зла-лиха сама ведь ты волшебница,

Не она ведь овернуласе березою,

А ведь ты свернула ее березою.

То ль несчастьице мне ль да повидалосе,

50 Видно, горюшко мне да повстречалосе,

Я отсек ведь у березы вершиночку,

Отсеку я у тебя да буйну голову».

А потом подумал:

«А ведь можно найти еще молода жена,

Не найти-то ведь будет родной матери».

(И не отсек, воздержалсе).

Всё!

——

Тимофей Семенович Ижемцев

Т. С. Ижемцев — в 1956 г. ему было 67 лет — постоянный житель дер. Бедовое Нарьян-Марского района. Оставшись сиротой в раннем детстве, долго жил среди староверов. В школе не бывал, самоучкой научился читать, но овладел грамотой слабо.

Встретился с экспедицией на пароходе между Великой Виской и Лабожским, куда ехал в гости к дочери. Сначала долго смущался и не решался петь, затем спел начало былины о Василии Игнатьеве, а по приезде в Лабожское — «Кострюка».[80]

На роду у него никто былин не пел. Откуда знает то, что спел, не мог сказать, не помнил. Смолоду слышал пение стариков на путине и сказки о богатырях от них же, но сам активно петь не учился. Других эпических произведений, кроме спетых, припомнить не мог. Былины называл «старинами». «Кострюка» спел на былинный напев.

Две его дочери, жена и сын былин не знают совершенно. Одна из дочерей — Евдокия Тимофеевна Сумарокова в Лабожской — знает много старых песен, заученных от отца. Сам Т. С. Ижемцев, кроме песен, хранит в памяти много библейских рассказов (о потопе, Моисее и фараоне, гибели Содома и Гоморры), называя их сказками, а также знает много быличек, в достоверности содержания которых убежден.

65

СТАРИНА́ [ВАСИЛИЙ ИГНАТЬЕВ]

* «Уж вы где же, туры́, да нонче спо́были?

Уж вы где же, туры́, да нонче спобыли?»

Отвечали туры да дети малыя,

Дети малы туры да златорогая:

5 «Уж мы были, туры́, да нонь во Шахове,

Уж мы были, туры́, да нонь во Ляхове,

Уж мы видели, туры, да дети малые,

Дети малые, туры да златорогие,[81]

Уж мы видели, туры, да чудо чудное,

10 Уж мы видели, туры, да диво дивное:

На пята́х-то двери да открывалися,

Да на крюках-то тут двери да остоялися,

А тут вышла девушка в одной беленькой рубашке без пояса,

В одних беленьких чулочиках без чо́ботов.

(Вот тут я пропустил),

15 Она видела над городом невзгодушку,

Она видела над Киевом великую».

Собирается собака злой Тугарин нонь,

Собирается силы да много-множество,

Собиралася сила да сила сильская,

20 Ай и множество силы да силы триста тыщ.

А как в осенну ночь серу волку не обрыскать,

А как в вешной день черну ворону не о́блететь.

(А вот дальше я... спотел! Больше петь того уже не знаю... Ну, ладно, довольно и тово́ уж — что делать!).*

——

Никандр Васильевич Тарбарейский

Н. В. Тарбарейский, 63 лет, постоянный житель дер. Лабожское Нарьян-Марского района, — сын известного в свое время сказителя-певца Василия Петровича Тарбарейского, от которого в 1938 г. произвел записи русских былин Н. П. Леонтьев (см. его книгу «Печорский фольклор». Архангельск, 1939, где помещены 5 былин и 2 исторические песни В. П. Тарбарейского). Ненец по отцу, русский по матери, Никандр Тарбарейский сохранил в своей наружности характерные национальные черты ненцев: очень черные волосы, широкие скулы, желто-смуглый цвет лица. Неграмотен.

Вопреки сообщению редактора сборника «Печорский фольклор» В. М. Сидельникова (очевидно, со слов собирателя), что все три сына Василия Петровича — Гавриил, Никандр и Константин «успешно перенимают от отца тексты былин и манеру их „пропевать“», Никандр Васильевич почти ничего от отца «не понял» (т. е. не перенял), хотя и слыхал от отца много. Из других сыновей знал былины, по словам Никандра, только Гавриил, который пел с отцом.

Сам Никандр Васильевич был очень смущен настойчивыми расспросами членов экспедиции и своим незнанием былин. По-видимому, с трудом вспомнил отрывки разных былин и соединил их вместе в довольно бессвязный текст, который спел на былинный напев. Спел, кроме этого, еще одну старую рекрутскую песню. Больше ничего не знал. Сын его, 26-летний Федор, поет хорошо новые массовые советские песни и ничего старого не знает.

66

СТАРИНА [ИЛЬЯ И СОКОЛЬНИК]

Как во стольнём во городе во Киёве

Как у ласкова князя у Владымира

Заводилосе пирова́нье-столо́ванье,

Как пиро́ванье-столо́ванье, почестен пир.

5 Как бы все-то на пиру да напивалисе,

Как бы все на честно́м да наедалисе,

Только есть один не пьян да он неве́селый,

Он-то ходит теперь да вдоль по гриденке,

Он-то ножечка о ножечку похлопыват,

10 Он каблук о каблук да поколачиват:

«Уж ты ой еси, наш солнышко Владымер-князь,

Ты позволь-ко мне, позволь-ко слово вымолвить.

«Уж ты ой еси, наше солнышко Владымер-князь,

Ты-то дай-ко-се-ка мне-ка поединщика,

15 Мне-ка съездить на чисто́е мне на́ поле,

Мне-ка надобно мне-ка поединщика,

Мне побитьсе-ка надо с