разрешения, никто не получит плетей без моего разрешения. Попробуем другие методы. Его методы. – Он указал на Риза и спросил: – Вот что ты делаешь, если кто-то не выполняет норму?

– Вычитаю из его жалованья.

– И помогает?

– Одного раза хватило.

– Вот вам и новый метод, – заявил Пиви, обращаясь к Суини и Вудаллу.

– Черт, ты же нас по рукам и ногам вяжешь! – не выдержал Ворон. – Думаешь, скажешь им, что денег не заплатишь, так они работать будут лучше? Гляди, как бы еще больше не обленились. Риз совсем тупой, если думает, будто этого его метода надолго хватит. Я-то их знаю. Сачковать приучатся, только и всего. Вот погоди, увидишь.

Голос у Тейлора стал резким.

– Я тебе сказал, что делать, а если тебе это поперек горла, можешь уходить. Будет так, как я говорю.

Ворон с каменным лицом отвел взгляд, а Вудалл сплюнул струйку табачного сока и пожал плечами. Решение управляющего стало для Дэла полной неожиданностью. Когда он сам приходил к Пиви, тот, казалось, вообще не хотел ничего обсуждать, заметил только, что Рэй Линн все-таки не умерла, а Ворон – хороший десятник, потеря которого слишком дорого обойдется. Может быть, управляющий просто хотел дождаться подходящего случая.

Пиви обвел всех взглядом, словно ища, кто осмелится возразить, а затем продолжил:

– А теперь о новых участках. С завтрашнего утра начинаем работы в восточной части.

Ворон оживился.

– Вудалл, ты бы накормил своих гончих получше и дал им отдохнуть как следует. Похоже, у нас будет случай поохотиться.

Тот ответил:

– Черт возьми, да они всегда готовы. Особенно двуногую дичь уважают.

Пиви поднял палец.

– Никто никуда не сбежит. Никакие гончие не понадобятся.

Ворон с Вудаллом обменялись быстрыми взглядами, но Тейлор, не обращая на них внимания, заключил:

– Повозки с завтрашнего дня будут приезжать раньше, к пяти часам: до этих участков ехать подольше. И не забудьте сразу разжечь костры, мы же у самых болот будем.

Он развернул лошадь и рысью двинулся по тропинке. Клайд, все это время молчавший, прищелкнул языком, давая сигнал Джексону трогаться. Риз потянул Руби за поводья, намереваясь ехать за Клайдом, но тут Ворон окликнул его:

– Эй!

Дэл остановился и стал ждать, какую глупость тот скажет на этот раз. Вудалл едва заметно ухмылялся, сутулясь в седле и цвиркая слюной сквозь зубы.

Суини подъехал ближе к Дэлу.

– Думаешь, такой умный, да? В первый же день, как только ты появился и сказал, на какую работу тебя наняли, я сразу подумал: «Очередной любитель ниггеров нашелся». – Ворон ткнул в Дэла пальцем и обратился к Вудаллу: – Я таких за милю вижу, можешь мне поверить. А ты, Вудалл?

Тот ответил:

– Ну да. Я их тоже повидал. Еще бы.

– И вот еще что я знаю, – продолжал Ворон. – Знаю, что кое-кто без конца крутится у магазина и интересуется этой Кобб. Я вот даже представить не могу, зачем бы женщине выкидывать такие штуки, а ты, Вудалл?

– Ну да, я тоже не могу. Странно как-то, а?

Суини запрокинул голову, и глаза у него превратились в щелки.

– Ты что, запал на нее – или на него, кто оно там?

По странному совпадению над головами у них с хриплым карканьем пролетел ворон, и ему издали отозвался другой, сидевший на вершине высокой длиннохвойной сосны. Риз тем временем раздумывал над ответом. Пожалуй, следовало бы и вовсе промолчать, но он все же сказал:

– Как по мне, лучше так, чем за маменькину юбку держаться, это уж точно.

Вудалл поперхнулся, а Ворон покраснел. Дэл явно подбросил дров в мстительный огонь, и без того уже пылавший у Ворона в груди, но ему было все равно.

– Ты что мелешь? – сказал Ворон.

– Я видел вас в ту ночь. Вас обоих. Тебя и… – Дэл не удержался и хлопнул в ладоши, изображая то, что произошло.

Никогда он не думал, что увидит этого человека потерявшим дар речи. Суини резко развернул лошадь, ударил ее пятками в бока и ускакал прочь.

Вудалл посмотрел ему вслед и сказал:

– Кажется, ты достукался. На твоем месте я бы спал с ружьем поблизости.

Он пришпорил лошадь и поскакал за Вороном. Дэл ощущал смутную тревогу, но куда сильнее было самодовольство. Наконец-то он взял верх над этим ублюдком! И всю дорогу до лагеря упивался своим торжеством. Поставив Руби в стойло, он вышел из сарая и направился к дому. В доме Ворона не было никаких признаков жизни, что Дэла только порадовало. Зайдя в дом, он взял ножницы, забытые, должно быть, миссис Баллард, бритву, набрал в кастрюлю воды, встал на заднем крыльце перед зеркалом, висевшим на столбике, и принялся сбривать бороду. Давно уже пора было этим заняться. Он отрастил ее с тех пор, как бродил по лесам Южной Джорджии, но с бородой было слишком жарко, да и лицо чесалось. За бритьем он думал о волосах Рэй Линн, о том, как они выглядели бы, если бы отросли подлиннее. Если она сама их так коротко остригла, то у нее неплохо получилось. Он стал представлять, как она подстригла бы его, и эти мысли вызвали в воображении картину, как Рэй Линн стоит совсем близко – кожа цвета золотистого сиропа, глаза зеленые, будто только что проклюнувшаяся трава, мягкая грудь в нескольких дюймах от его лица, когда она наклоняется и проводит пальцами по его голове…

И тут вдруг, ни с того ни с сего, случилось то, чего уже давно не случалось. Дэл так и застыл на месте, с замершими в воздухе руками, удивленно глядя на свое отражение в зеркале. Перевел взгляд ниже. Да, это и правда случилось, и мысли в голове заметались беспорядочно от такого чуда, путаясь, совсем как его борода. А потом все прекратилось. Нет. Нет! Нет!.. Пропало. Но все-таки! Хороший знак. Может, просто была нужна подходящая женщина. Может, просто была нужна Рэй Линн. Дэл закончил бритье и провел пальцами по гладкому подбородку. Так-то лучше. Гораздо лучше. Может, и она заметит.

На следующий день рано утром Риз вывел Руби на новую тропу. Было почти пять часов, и перед ним на востоке простиралось небо, окрашенное в сливовый цвет, а на западе были рассыпаны последние угасающие звезды. Дэл ехал верхом вдоль двойной колеи, большей частью заросшей проволочником, но кое-где, там, где раньше проезжали повозки, тянулась двумя четкими параллельными полосами кремовая песчаная земля. Дэл раздумывал о том, сколько времени могло пройти с тех пор, как в этой части лагеря обрабатывали деревья. Вскоре он подъехал к развилке и повернул