Лин поднимается на ноги, а затем девушка решительно произносит:

— Что от нас потребуется?

Вэйсс скалится в своей мрачной, пугающей улыбке, которая значится в его арсенале под названием «Ничего хорошего».

— От нас — ничего. Ведь всю работу сделают мертвецы.

— Вот такой подход ещё как по мне, — расплывшись в довольной улыбке и беззаботно пожав плечами, соглашается Оен.

Я тихо выдыхаю, мысленно расправляясь с этим умником.

Всегда-то у него найдётся запасной план!

— Что ж. Валяй, — не без язвительности, сочащейся в голосе, произношу я, махнув рукой.

Мы встречаемся взглядами. Минутная пауза очередного противостояния. После чего он едва заметно дергает уголками губ, заставив мое бедное сердечко в который раз дрогнуть, а затем принимается за работу.

Небольшой ритуал по вызову духа — и вуаля — он тут как тут! Прямо перед нами.

— Покрасивее никого не было?..

Я стараюсь сдерживать рвущиеся наружу эмоции. Но глядя на летающих над духом мух и внешний вид, в котором отсутствуют некоторые кусочки кожи, открывающие вид на гниющие раны и мелкие язвы, выдохнув, передёргиваю плечами.

Основная проблема в том, что мы не всегда видим души умерших в райских одеяниях с сияющими огоньками, увивающимися за ними. Иногда это могут быть весьма устрашающие, неприглядные и уродливые образы. Что объясняется одним простым фактом, который говорит о том, что явившаяся душа не так давно покинула этот мир, перешагнув за грань.

Кажется, мой завтрак просится наружу. А я думала эта стадия позади!

— Уж извините, — саркастично выдаёт этот мастер призывов, — кто откликнулся — тот и появился.

Подёргав носом, как обиженный Скиффи, я спешно отворачиваюсь, сложив руки на груди.

Вот пусть сам с ним и беседует!

Ничего личного. Просто…моя психика все ещё привыкает и некоторые её части остаются весьма хрупкими.

Какое-то время я действительно стою в пол-оборота, глядя на заброшенную хижину. В голове тут же начинают возникать различные вопросы: как давно она здесь стоит, кто в ней жил, почему покинул и — что творилось в этой хижине, когда она ещё не представляла из себя своеобразный бездушный скелет. Ох, услышь меня сейчас эти костлявые представители нежитского общества, то непременно обиделись бы. Ведь у некоторых из них и впрямь есть чувства — хоть и местами своеобразные.

Вэйсс тем временем разговаривает с душой. Просит её о помощи, коротко пояснив о его шатком положении, где он, как и остальные, имеет все шансы стать следующей жертвой темных. Так он запускает безмолвную цепочку, в которой новоявленный дух пустит слушок среди остальных, отыскав тем самым необходимую информацию. Поэтому, когда он понятливо кивает, а затем исчезает — нам остаётся набраться терпения и ждать.

Признаться честно, его идея отличная. Идея, до которой я не дошла собственными мозгами. Хотя души умерших вижу лишь в своём кошмаре. Наяву они больше так и не появлялись. Что стало очередным поводом для беспокойства.

Проходит, наверное, около тридцати минут. Но засланная душа по-прежнему не желает порадовать нас новостями. Поэтому не выдержав, я бросаю палку, которой все это время выводила узоры на земле, а затем произношу:

— И сколько нам ещё так ждать? Время идёт. А мы ни на шаг не сдвинулись…

— Не знаю. Обычно подобное занимает не очень много времени. Но похоже Братство Падших найти куда сложнее, чем мы думали.

— Выходит не настолько уж они и тупые, — хмыкнув, вставляет Кидман.

Я тут же поднимаю на него сердитый, полный ярости, взгляд, и он спешно умолкает.

Проходит ещё около десяти минут. За это время на улице становится значительно холоднее. Каких-то пару часов и на землю опустятся сумерки.

Стоит об этом подумать и в этот же момент перед нами появляется пропащая душа. Да так резко, за спиной у Вэйсса, сидящего напротив меня, что от неожиданности я подпрыгиваю на месте и, потеряв равновесие, заваливаюсь назад, уткнувшись носом в кусты.

— И это будущий некромант, — как всегда, язвит Кидман, насмешливо цокнув языком.

Не-на-ви-жу.

С помощью Лин я принимаю более-менее презентабельный вид и возвращаюсь на место. А, когда снова пытаюсь сфокусироваться на происходящем, то к своему изумлению, не замечаю нашего посланника.

— Так. Только не говорите, что у меня галлюцинации начались?..

— Остынь, Роуз. Он передал необходимую информацию и тут же ушёл. Душам нельзя долго находиться здесь, если они уже перешли за грань.

Угрюмо киваю, приняв истину его слов. После чего еще раз отряхиваюсь.

Сайви, поднявшись с места, тут же произносит:

— Так, что он сказал? Они нашли их?

Похоже засланный гонец разговаривал исключительно с упырем. Поэтому я незамедлительно перевожу свой взгляд на него. И выражение его лица весьма угрожающее, когда он произносит:

— Нашли.

— И где они? — на этот раз спрашиваю я в нетерпении.

Ожидание сродни пытки!

— На старом кладбище Гринвулл.

— Это то самое, которое было создано еще более века назад, после восстания нежити?..

О. Я помню об этом историческом факте ещё из уроков истории.

Более века назад произошла ужасная война. Из-за короля Хэмиуэля, охваченного жаждой власти и поддавшегося на уговоры темного духа, ожили все те, кто изредка пытается вырваться из-под земли, покинуть пределы ада и переступить за грань, чтобы любыми способами вернуться обратно.

Нежить восстала.

Однако вместо того, чтобы разгромить армию противника, как того и хотел первоначально король, она предала его, став неуправляемой. Тёмный дух обманом овладел телом короля, захватив власть не только над миром, но и обезумевшей нежитью, слепо идущей за тем, кто дарует им свободу. Именно тогда началась великая битва нежити против магов.

По сей день это одна из самых грустных и главенствующих историй в жизни Ольсфорда. С тех пор старое и заброшенное кладбище Гринвулл — считается местом скорби. Местом, где пролилась человеческая кровь и смешалась с той, чью называют — адовой тьмой. Поэтому туда не принято ходить. Многие же просто побаиваются этого места, лишний раз обходя его стороной. Но похоже, что нам как обычно, несказанно везёт. Ведь теперь нам придётся отправиться прямиком в это чёрное логово.

— Оно самое, — угрюмо подтвердив мои мысли, озвучивает Айен на встревоженный вопрос Сайви.

— Мне это уже не нравится.

— Мы в это уже вляпались, — к моему удивлению спокойным, собранным голосом отвечает его дружок, взглянув в изумрудные омуты малышки Лин, что обеспокоено пожёвывает нижнюю губу.

Но так ли он спокоен, как кажется?..

Что-то мне подсказывает, что это спокойствие — просто мнимая оболочка!

Но вместо этого, я говорю лишь:

— Он прав. Поэтому сейчас мы переходим к следующей части моего плана.

— Может быть ты наконец озвучишь его вслух, чтобы мы