– Микрофончики? – переспросила Даша. – Плоховерится, уж простите. Представляю, как они там все периодически чистят. Скорее– люди. В комбинации, не исключаю, с переносной аппаратурой…

– Давайте не будем обсуждать столь скучные детали,хорошо? – в его глазах на миг мелькнуло темное, страшное. – Это чистомои проблемы, вам они скучны… Ваш Фирсов как раз и руководит здесь боевымидействиями.

– Почему же он до сих пор жив? – усмехнулась Даша.

– Потому что нет смысла его убирать, – серьезносказал Фрол. – Пришлют другого, всего и делов… Бессмысленно гоняться запешками. Нужен сам план. Нужно понять, что они затевают.

– А они затевают?

– Несомненно. Мне известно даже название –операция «Гроза». Впрочем, если быть предельно честным, ничего, кроме названия,и не известно… Но в том, что эта их «Гроза» являет собою некую крупную, масштабнуюакцию, сомневаться не приходится. Мое слово. Вашего шефа потому и убрали, чтоподошел слишком близко. И ухитрились, твари, запутать сюда дочку Бека – немогу не признать, изящно…

– Вот сейчас, по-моему, самое время спросить, что вы отменя хотите…

– Чтобы вы эту операцию сорвали, только и всего, –будничным тоном сообщил Фрол. – Я этого сделать не могу – поскольку непонимаю до сих пор, что именно предстоит сорвать. Идет совершенно другая игра.Не имеющая отношения к прежним. Я столкнулся с чем-то, чему не умеюпротивостоять. А потому не могу найти концов, не могу проникнуть в суть. И всямоя система не работает. Я знаю, что Ритка Монро, дуреха, пыталась чем-тошантажировать Фирсова – но не представляю себе, чем. Знаю, почему убили вашегоВоловикова – но не знаю, что он накопал. Понимаете меня?

– Примерно… – задумчиво сказала Даша. – А ктов игре, кроме Фирсова? Логунов?

– Дешевка.

– Камышан?

– По большому счету – пешка.

– А Волхович?

– Вот это – фигура, – медленно сказал Фрол. –Это, знаете ли, фигура…

– Он, точно, особист?

– Дарья Андреевна… Это начальник особого отдела округа.Первосортнейшая сволочь, но какие мозги…

– Что ж вы его паяльничком не пригреете?

– Дарья Андреевна, у нас с вами серьезный разговор… Э ту службу и я бы поостерегся обижать. Сами кого хочешь обидят, хотя и оплеваныза годы реформ выше фуражек.

– Но эта ваша «Гроза» – не государственная акция?

– Нет. Исключительно «Короны», так что вам не придетсяпротивостоять ведомствам.

«Кто тебя знает, – подумала Даша. – Человек тытемный, страшненький, как выразился бы классик, и моралью не обременен.Возможно, все так и обстоит, как ты поешь. А быть может, и подставишь под ударнехилого ведомства, как подставил вернейшего Бессонова, положил вместо себя подпомпезный монумент…»

– Подведем итоги? – спросила она. – Что же мыимеем… В наших палестинах «Корона» готовит некую операцию «Гроза». К нейпричастны господа Фирсов и Волхович…

– Приплюсуйте губернатора.

– Да? – подняла брови Даша. – Ну ладно,приплюсуем… Операция сия, как я понимаю, преследует хамскую цель – провестинечто вроде коллективизации, переписав наши жирные угодья на столичных жуков.Что готовится, неизвестно, но оно грянет, и вскорости… И все? Не густо… Что жемне прикажете делать со столь скудной информашкой?

– Двигаться вперед, – сказал он. – Ищите.Ритка должна была иметь некий компромат. Компромат, надо полагать, страшный,раз ее убрали практически мгновенно, даже не попытавшись узнать, где она всезапрятала. У кого-то не выдержали нервы…

– Это странно, вам не кажется? – спросилаДаша. – Убирать Риту, рискуя, что компромат где-то на хранении и можетвсплыть…

– Несколько странновато, – согласился Фрол. –Но это можно истолковать и по-другому – они данный компромат захватили. Но ведьэто дает нам шансы? Если есть компромат, есть люди, в тайны посвященные? Можнопройти тем же путем…

– Вы никогда не слышали про соболя? – спросилаона. – Про деньги под названием «соболя». Нет, не деньги вообще-то…

Выслушав краткое описание загадочной бумажки, Фрол почтисразу же решительно мотнул головой:

– В толк не возьму, что это такое… Из того же кругапросочилась информация?

– Вот то-то и оно… – сказала Даша. – А когдадолжна грянуть ваша загадочная «Гроза»?

– Очень скоро. Уже в этом месяце. Времени совсем нет,Дарья Андреевна. Я не могу затягивать свое существование в облике бесплотнойдуши – во-первых, система помимо моего желания пойдет вразнос, ребятки кинутсяделить портфели. Во-вторых, Беклемишев психует. Из-за дочки. Мне с трудомудается его удерживать от активных действий… Представляете, что может натворитьразъяренный Бек? Замучаетесь подбирать трупы – да и «коронованные» не станутсидеть сложа руки. Вы, кстати, хоть немного продвинулись в истории с Женей?

– Вы о Камышане?

– Да нет, – досадливо отмахнулся Фрол. – Обидиотах с лампасами и бело-зелеными значками.

– Первый раз слышу касаемо таких связей… – сказалаДаша.

– А вы не увиливаете?

– Нет, – сказала она твердо.

Фрол уколол ее колючим взглядом:

– Дарья Андреевна, я с вами полностью откровенен, зря вытак… Ваш Слава Коротаев – весьма способный кадр, и у меня есть точнаяинформация, что он отрабатывал бело-зеленые Женечкины связи… – Он слегкаподнял брови. – Странно, у вас такое лицо, будто вы и в самом деле незнали…

– А вы-то знаете, что его убили? – чуть ли некрикнула Даша.

Повисла тяжелая тишина.

– Ах, вот оно как… – сказал наконец Фрол сулыбочкой, которой вполне можно было отпугивать волков от загона споросенком. – Не знал, поверьте. Не сочли нужным доложить, кто-то непридал значения – ну, взыскание не замедлит быть… Значит, вы совершенно не вкурсе… Он пересекся с ребятами Бека и даже успел их опередить – колонул одногочеловечка, тут же смывшегося подальше от сложностей жизни… Нет, не грешите наБека. Не стал бы Бек… Значит, Коротаев не успел до вас дойти с добычей…Правильно сделал, что захватил, – он полез во внутренний карман пиджака иположил перед Дашей тоненький конверт. – Вот вам пища для ума…

Все три фотографии являли один и тот же сюжет – на фонезнаменитой шантарской часовни, ставшей недавно украшением десятитысячных купюр,позировала небольшая, но определенно дружная компания. Пятеро в полной формешумковских придурков – погоны, лихо сдвинутые фуражки, выставленные напоказэфесы шашек, бело-зеленые повязки на рукавах, нашивки в виде мертвой головы.