— А где же Илья? — спросила я шепотом.

— Спроси что-нибудь полегче. — Мы тревожноогляделись. — Илья, — крикнул Шальнов, в тишине его голос прозвучалтревожно. — Илья, Дружинин. — Разумеется, никто не откликнулся. —Выходит, «Опель» ему не привиделся, — хмуро заметил Мишка.

— Что будем делать? — испугалась я.

— Позвоним ему домой. Если он дома — все в порядке,если нет — пусть его жена ломает голову, что делать.

Мы вернулись в бар и попросили разрешения позвонить, Мишканабрал номер, послушал гудки, а потом имел счастье пообщаться с автоответчиком.

— Возможно, он еще не добрался до своего дома.

— На чем он, по-твоему, добирается? — разозлиласья. — Его машина стоит здесь. Миша, с Ильей что-то случилось.

— А чего это ты так испугалась? — неожиданнорассвирепел Шальнов.

— Ты же слышал, что он сказал: ему известен убийца. Язвоню в милицию.

— С ума сошла. Да они нас в гроб вгонят своимивопросами.

— Ну и пусть, это лучше, чем я сама вгоню себя в гробугрызениями совести. — Легонько оттолкнув Мишку от телефона, я набрала 02и буквально через несколько минут смогла убедиться, что Шальнов был прав.Перво-наперво сонный дежурный не мог взять в толк, что я от него хочу. Пропалпарень, машина его стоит, ну и что? Поищите своего дружка как следует. С чеговы вообще взяли, будто с ним что-то случилось? Милиционер злился, я тоже. Вконце концов нам предложили приехать и подробно все изложить дежурному. —Почему бы вам самим не приехать сюда? — возмутилась я. — Заодноосмотрели бы здесь все как следует…

Тут выяснилось, что в наличии ни одной свободной машины нет,потому что буквально все кому не лень звонят в милицию среди ночи со всякимиглупостями, вместо того, чтобы спокойненько себе спать и не тревожить людей…Короче говоря, ночка для нас с Мишкой выдалась на редкость паршивой, а главное,в нашем ночном бдении не было никакого толку: Илью не нашли, дома он непоявился, и родную милицию это вовсе не тревожило.

Рано утром мы отправились домой, отчаявшись добиться хотькаких-то разумных решений. Я была так измучена, что по дороге уснула. Мишкавнес меня в спальню на руках, за что я ему была очень благодарна, ибо просто несмогла бы сделать ни шагу. Шальнов тоже повалился рядом и заснул, даже нераздеваясь.

В полдень нас в очередной раз поднял телефонный звонок.

— Михаила Степановича, пожалуйста, — услышала яженский голос.

— А кто его спрашивает? — недовольно осведомиласья.

— Эмма Станиславовна. Что с моим мужем? — рявкнулаона так, что у меня, должно быть, лопнули перепонки, я торопливо передалатрубку проснувшемуся Мишке. Он поднялся и обреченно сказал:

— Слушаю… — Их разговор с Эммой Станиславовной былдолгим и эмоциональным, а еще через полчаса она лично пожаловала к нам, правда,испросив на это Мишкино согласие.

Лишь только она появилась в доме, как мне стало ясно:городская милиция уже поднята по тревоге, а вчерашний сонный лейтенант успеллишиться погон. Лицо Эммы Станиславовны пылало таким гневом и такой решимостью,что я на всякий случай удалилась из гостиной под предлогом необходимостипривести себя в порядок. Когда я вернулась, Дружинина сидела в кресле и горькоплакала, а Мишка с потерянным видом стоял рядом, держа в руках стакан с водой.

— Илья Петрович еще не вернулся? — рискнула язадать вопрос. Шальнов покачал головой и вздохнул. Пока я отсутствовала, Мишкадал подробный отчет Дружининой о событиях прошедшей ночи. О том, чем занималсявчера Илья Петрович и с кем мог встречаться, Эмма не имела понятия, так какуезжала по делам в Москву и вернулась лишь сегодня. Домработница сообщила ей озвонках, и она обратилась в милицию за разъяснениями, там ее еще большезапутали, и тогда она явилась к нам.

— А у Ильи Петровича был сотовый? — снова задала явопрос, когда мы понемногу во всем разобрались. Дело в том, что звонок Ильи избара меня почему-то беспокоил, хотя толково объяснить причину беспокойства я быни в жизнь не смогла.

— Конечно, — удивилась Эмма и тут же нахмурилась:

— Но он где-то потерял трубку. Позавчера, по-моему.Илья еще очень расстроился.

— То есть вчера у него сотового не было?

— Это можно узнать, — заявила она. Мишка протянулей телефон, Эмма кашлянула, немного успокоилась и позвонила. — Номеротключен, — сообщила она. — Объясните, какое это имеет значение?

— По крайней мере, ясно, почему он звонил изкафе, — вздохнула я. — Он ехал к нам, заметил «Опель», испугался,завернул в кафе и оттуда позвонил. Жаль, что мы не успели вовремя, барменсказал, за десять минут до нашего прихода в бар вошли двое парней, видимо, ониувели Илью с собой.

— И он не пытался сопротивляться, позвать на помощь?

— У них наверняка было оружие.

— Что же теперь делать? — беспомощно спросила ЭммаСтаниславовна, а я пожала плечами. — Вы утверждаете, он говорил о каком-тоубийстве? — задала она очередной вопрос.

— Да, он имел в виду Юрия Павловича, то есть он считал,что его скорее всего убили, и Илья будто бы знает, кто убийца, точнее,догадывается.

— Но вы-то здесь при чем? Почему он обратился к вам, ане в милицию?

Мы с Мишкой переглянулись и дружно вздохнули.

— Должно быть, из-за того разговора, помните? Когда выприехали сюда вместе с ним. Он считал, что мы продолжаем подозревать его, ихотел оправдаться.

— А Юрий Павлович здесь при чем?

— Юрия Павловича несколько дней не могут найти…

— А теперь и Илья пропал, — вздохнула Дружинина,посмотрела на нас и заявила:

— Если окажется, что это ваших рук дело, что вы как-тозамешаны в его исчезновении, я вас… — Она резко поднялась и пошла к двери, аМишка только развел руками:

— Вот и делай людям добро… Помалкивали бы мы об этом звонке,не нажили бы себе неприятностей. — Эта мудрая мысль адресовалась, конечно,мне, и я загрустила.

Весь день мы сидели дома, несколько раз звонили хозяину«Понтиака», но он, как видно, еще не вернулся из Праги.