Где же они могли его слышать? Черт возьми, где?..

Очнулись подруги в самом неудобном положении. Они сидели на полу, прислоненные спинами к холодной каменной стене. И мало того, что к холодной и каменной, по ней еще и сочилась вода. Так что за шиворотом у подруг уже накопилась приличная лужа.

– Б-р-р! – передернуло Киру, когда холодные капли потекли вниз по ее спине. – Леся, где мы?

– Не знаю.

– Жуткое место.

– Скажи спасибо, что оно вообще есть и что мы с тобой его видим.

– Почему? – удивилась Кира.

– Потому что лично я, когда этот гад прыснул нам в лицо какой-то гадостью, уже попрощалась с жизнью.

Кира взглянула на проблему под этим углом и произнесла:

– Не знаю, может быть, через несколько часов или дней мы будем плакать, что еще живы.

– Почему?

– Мы ведь не знаем, с какой целью нас сюда привезли. Может быть, сейчас явится тот тип, и мы пожалеем, что остались живы.

Подруги попытались освободиться от связывающих их веревок, но быстро поняли, что это не так-то просто. Веревки оказались из синтетических волокон, зубами их было не перегрызть. А подруги старались. Очень старались. Но все напрасно.

– Попытаемся из них вывернуться.

И Кира первой показала пример, елозя по каменному шершавому полу. Леся с любопытством смотрела, как ее подруга портит свою одежду, но присоединяться не торопилась. Ей показалось, что синтетическим веревкам такая гимнастика пошла только на пользу.

– Почему ты там сидишь? – спросила у нее запыхавшаяся Кира.

– Жду.

– Чего?

– Жду, когда будет ясно, кто кого, – пояснила ей Леся. – Ты веревки или веревки тебя. В любом случае я в выигрыше. Если победят веревки, то я хотя бы не измажусь.

– А если я?

– Если победишь ты, то ты же меня и освободишь. Разве нет?

Кира фыркнула и принялась с утроенной силой елозить по полу. Леся помогала ей по мере сил. Но скоро сил не осталось ни у Киры, ни у Леси. К тому же, несмотря на холод, царящий вокруг, они вспотели и им страшно захотелось пить. Девушки буквально умирали от жажды.

– Если не попью, то умру прямо сейчас!

– У меня все внутренности ссохлись!

Не сговариваясь, подруги подползли обратно к стене и принялись жадно слизывать с каменных выступов сочащуюся по ним воду. Она была ржавой, отвратительно пахла и, наверное, содержала в себе миллионы вредных микробов. Но подругам она казалась живительной влагой. Да и глупо сокрушаться по поводу расстройства желудка, до которого, очень вероятно, они могут просто и не дожить.

Утолив таким образом жажду, подруги затихли.

– Я все думаю, кто был тот тип в машине.

– Разве ты его не узнала?

– Нет. А ты узнала?

– Конечно.

– Конечно? Ну… И кто он был?

– Это был Вениамин.

– Веник? – поразилась Кира.

На секунду у нее в голове мелькнула восторженная мысль, какой молодец этот Веник. За короткое время сумел пустить в оборот ее пятнадцать тысяч рублей и разжиться шикарным «Лексусом». Определенно, парень не без талантов.

Но Леся умерила ее восторги, просто покачав головой.

– Нет. Веник тут ни при чем. За рулем машины сидел Вениамин – отец нашей Жоржеты.

Господи! Только теперь до Киры дошло, на кого был похож водитель. На Вениамина! На Викторовича! И не просто похож, это он и был! Отец Жоржи! Как же она его сразу не узнала? Впрочем, он ведь был в гриме. С бородой и накладными усами. Да и встречалась с этим человеком Кира не так часто. И не тот он был персонаж, чтобы она носила в сердце его образ. Тщедушный мужчинка со странными потугами на светскость манер.

Вспомнив, как смешно Вениамин Викторович расшаркивался перед ними, Кира помотала головой:

– Не может быть, чтобы это был он!

– Это был он.

– Вениамин Викторович – жуткая мямля и тютя! И «Лексуса» у него нет. Какой там «Лексус»! Он и на «Запорожец» себе не насобирал! Ты же помнишь его потрепанный плащик, с которым он так носился!

– Говорю тебе, за рулем был именно он!

Кира молчала. Да, она своими глазами видела человека, феноменально похожего на Вениамина Викторовича. И этот человек напал на них с Лесей. Одурманил какой-то дрянью. И по всей видимости, перевез их бесчувственные тела в этот сырой подвал. Но зачем? Да и не укладывались такие действия в то представление, которое сложилось у Киры об отце Жоржеты.

– Может быть, это был его брат-близнец? Или просто двойник?

– Вряд ли.

– Но сама посуди, зачем человеку, который катается на «Лексусе», требовать от тети Клавы раздела ее квартиры?

– Не знаю. Из принципа?..

– Хорошенькие принципы у человека! Отправить жену и дочь в коммуналку, заслужить их вечную ненависть, а все для того, чтобы получить немного денег!

– Разные же люди бывают. У некоторых жадность превосходит все пределы разумного. Наверное, этот Вениамин жуткий скряга. Ради лишней копейки он готов и родную мать продать. А тем более бывшую жену и ненужного ему ребенка.

Кира подумала еще немного:

– Нет, как-то все равно не верится. Вспомни: Вениамин Викторович, когда пришел к нам, чтобы потребовать конверт с документами на квартиру от тети Клавы, казался очень убедительным.

– Вообще-то, да.

– Ему действительно позарез были нужны эти квадратные метры. Это была не прихоть богатого человека. Он реально нуждался в жилье.

– Притворялся, может быть. В некоторых людях пропали гениальные комедианты. Взять, к примеру, ту же Жоржету. А ведь они отец и дочь.

– А его рассказ про его новую семью? Как они все нуждаются и ютятся все в одной комнате? Тоже притворство?

– Наверное.

Но Киру слова подруги не убедили. Однако подумать на этот счет Кира ничего не успела, потому что к ним пожаловали гости.

Внезапно в помещении, где находились подруги, стало светлее. Ненамного, но все же. Тонкий лучик нерешительно полз по стене, словно колеблясь: погаснуть или остаться?

– Девчонки, – раздался тихий голос. – Девчонки, вы здесь?

Подруги переглянулись. Здесь они, ясное дело, здесь. Куда же им деваться? Но вот отвечать голосу они не спешили. Голос казался им смутно знакомым. А они с некоторых пор избегали доверять знакомым голосам, особенно звучащим вот так, в темноте.

– Девчонки, – повторил голос. – Это я – Веник! Я пришел за вами! Вы здесь?