Не глядя на мать, он стремительно вышел из палаты. Элеонора стояла, скрестив руки на животе — прямая, невозмутимая. Молчала, смотрела в окно. Юля кашлянула, напомнив о себе:

— А я бы послушала.

Внутри у нее боролись два желания: как и прежде считать отца порядочным человеком и узнать о нем всю правду.

Элеонора еще в школе твердо решила посвятить себя науке. Способностей хватало не всегда, добирала усидчивостью. Некогда ей было влюбляться, так и прожила до двадцати пяти лет не целованной.

Юле неловко было слушать такие интимные подробности, но перебивать женщину она не решилась.

Перспектива остаться «синим чулком» карьеристку не прельщала. Она со свойственной ее характеру железобетонностью задумала «родить для себя».

Никаких «курортных романов», как поначалу заподозрила Юля, Элеонора Давыдовна не крутила. Тупо обратилась к подруге, занимавшейся ЭКО. Долго подбирала кандидата в доноры, остановилась на симпатичном высоком брюнете с необыкновенно высоким IQ и положительными чертами характера.

— Вы хотите сказать, — вытаращила глаза Юлька, — что не были лично знакомы с папой?

— Не была, — ответила со вздохом женщина, — но пользуясь служебным положением, узнала его имя.

— Постойте! А как он попал в эту базу?

— Коля тогда только начинал свой бизнес. Собирал средства везде, где только мог. В том числе, сдавал материал для ЭКО.

— Фу-у, — нахмурилась Юля.

— Вот и не фу! Зато на свете живет Саша, — назидательно сказала Элеонора, — вполне возможно, что не только он.

— Сюрприз… Это так, прежде чем замуж идти, надо будет экспертизу делать. Вдруг на брата нарвешься.

— Вероятность мала. Хотя… Удивительно вы с Сашей встретились тогда в кафе. — Элеонора сокрушенно покачала головой: — Он нам все про девушку рассказывает, мол, на присягу пригласил, то да се. А потом сообщает, что она в клинике лежит. Удивлялись совпадению: имя, летаргия… А оно оказалось и не совпадением вовсе.

— А как же вы встретились-то с папой? — почувствовав, что разговор сворачивает в сторону, спросила Юля.

Элеонора прошлась до окна, постояла, наблюдая, как ветер гонит тучи на юг, вернулась и села на оставленный сыном стул:

— Прости меня, если сможешь, девочка. Влюбилась я в твоего папу заочно. Так, через ребенка. Сашка забавный рос. Милый, добрый, ответственный, — она улыбнулась, — я умилялась, на него глядя, и мысленно благодарила мужчину, подарившего мне это счастье.

Она замолчала, разглядывая собственные руки и потирая пальцы, такие же длинные и тонкие, как у Саши. Элеонора сохраняла хладнокровие, лицо ее было совершенно спокойным, словно речь шла не о реальных судьбах нескольких человек, а о научной статье с давно известными фактами. У Юльки же внутри бушевал ураган, сдерживалась она лишь потому, что была готова к ситуации, прожив ее в чужой реальности. Девушка боялась даже представить реакцию мамы, окажись та свидетельницей разговора. Пожалуй, в палате, да и на всем этаже не осталось бы ни одного целого стула. Итак, папуля предпочел мягкий бриз штормам, променял необходимость отстаивать собственное мнение на иллюзию свободы.

— Вы его искали? — побеспокоила задумавшуюся рассказчицу Юля. — Знали, что у него есть семья?

Элеонора покачала головой:

— Однажды в разговоре с двоюродным братом услышала фамилию Ветров. Захотела его увидеть — понять, тот или не тот. Имя, возраст, место жительства совпали. Внешне он тоже соответствовал прочитанному мной описанию. Брат привел меня на корпоративную вечеринку. Так я влюбилась в реального Николая.

— И сообщили, что у него есть сын?

— Нет, конечно! — возмутилась женщина. — Я не была уверена. Мало ли в жизни совпадений. О том, что Саша его сын, Николай узнал много позже. Он все удивлялся, как мальчишка похож на него, снимки детские мне показывал — одно лицо. Да и привычки, манера говорить… многое. Однажды я призналась, что делала ЭКО. Мальчишке исполнилось двенадцать — переходный возраст, мы решили ему не говорить. Саша до сих пор считал, что биологический отец погиб до его рождения.

Юля рассматривала мачеху, изучая постное лицо — едва промелькнула живая эмоция, как тут же погасла — и размышляла: хотела бы она иметь такую мать? Тишь, гладь… все это отдавало дичайшим притворством. Просто Элеонора хороший психолог. Но как-то не катит: постоянно находиться в гнилом болоте. Уж лучше горный ручей чистых и бурных эмоций. Как она соскучилась по мамочке! Юля встала, набросила куртку и сунула ноги в кроссовки:

— Счастливо оставаться, доктор Ветрова.

— Юля, постой! Нельзя уходить, мы еще не разобрались в причинах твоего состояния…

— Лично я эту шараду решила. Чао!

Она шагала по коридору, Элеонора семенила следом, уговаривая:

— Надо оформить документы. Так не делается…

Нажав кнопку вызова лифта, девушка обернулась:

— Уверена, что вы справитесь. Вещи пусть папа завезет. Надеюсь, его это не затруднит. В крайнем случае, пришлет курьера.

— Завезет, конечно, — выпрямленную фигуру и спокойное лицо докторши скрыли от Юльки закрывающиеся двери.

На крыльце девушка остановилась, наслаждаясь холодным, пропитанным запахом прелой листвы ветерком. Атмосфера напоминала Грозовые утесы, разве что воздух там невесомее, а здесь он такой родной: сочный, терпкий. Хотелось побежать, раскинув руки, закричать во весь голос, но слабость от долгой неподвижности давала о себе знать. Придется восстанавливать форму! Юльке не привыкать, на этот раз будет проще, чем из неженки-принцессы вылепить вполне пригодного скалолаза.

Медленно спустилась. Одна ступенька, вторая, третья…

— Юля! — Илья спешил навстречу, чуть отведя в сторону руку с букетом.

— Привет. На свидание? — Ветрова указала глазами на розы.

— К тебе шел. Думал поставить на тумбочке в палате. На! Здорово, что ты проснулась. Провожу?

Он хотел обнять Юлю за плечи, но она отстранилась. Мяла в руках шуршащую упаковочную бумагу, разглядывала пять бутонов нежного цвета: переходящего из бледно-желтого в коралловый.

— Извини, Илюш, — промямлила она, — столько всего произошло. Мне нужна пауза.

— Что произошло? Какая еще пауза? — Парень наклонился, заглядывая ей в лицо.

— Не важно. Просто я не в силах общаться с людьми из окружения отца.

— Ах-хаха! — запрокинув голову засмеялся Илья и крепче прижал девушку к себе. — А я-то думаю, чего это меня угораздило уволиться из фирмы! Интуиция!

— Ты больше с ним не работаешь? — удивилась Юля.

Они шли по блестящему сырому асфальту, не замечая спешащих мимо людей. Илья рассказал, что его позвали в университет. Он будет трудиться над диссертацией и вести семинары у студентов. Зарплата куда меньше, но зато перспективы, да и творческая составляющая. Надоело быть на побегушках. Говорили о тренировках: Юльке надо как следует подкачаться, ведь будущим летом они отправятся в горы. Да! Да! — кивала Ветрова — она обожает горы.