«Аманда, пожалуйста, возьми трубку! Мы беспокоимся!»

У нее перед глазами все еще стоял Джеймс, лежащий на скамейке в парке, пока из него утекала жизнь.

«Аманда, я тут неподалеку – могу зайти?»

Сообщение от Бет все-таки заставило Аманду взять телефон и набрать ее номер. Может, Бет – умная и душевная – тоже сожалеет о содеянном.

– Эй, что происходит? Почему ты с нами не разговариваешь?

– Я в ужасе, – прошептала Аманда хриплым голосом. Было утро субботы, и она ни с кем не разговаривала уже тридцать шесть часов, с момента смерти Джеймса.

– Слушай, я знаю, все пошло немного иначе, чем планировалось. Но мы должны держаться вместе.

– Бет, мы его убили, – сказала Аманда, и ее голос при этом дрожал.

Она услышала, как Бет медленно выдыхает.

– Мы не хотели. – Тон Бет сменился с дружеского на авторитарный. – И ты знаешь, что он сделал с Дафной. Он был плохим.

– И никто больше не сожалеет?

– Уже слишком поздно.

Бет не была союзником; Бет пыталась вернуть над ней контроль.

– Давай соберемся и все обсудим. Мы можем зайти. Все вместе.

Раньше они были заодно, все семеро. Но теперь будет она одна против шестерых.

Аманда представила, как они соберутся в ее крошечной гостиной: Джейн будет гладить ее по спине, Стейси устроится чуть поодаль ото всех, сложив руки на груди и сжав зубы, Кассандра наклонится поближе, а Дафна и Бет будут поддакивать остальным – их слова смешаются, единым фронтом надавят на Аманду, когда они вместе примутся искоренять то, что сочли ее неверностью. И Валери, которая будет смотреть на нее равнодушными карими глазами.

– Мне нехорошо, – ответила Аманда.

На заднем плане послышался голос Кассандры:

– Дай мне с ней поговорить. Нужно узнать, куда она дела скальпель.

Аманда повесила трубку и выключила телефон.

Через какое-то время – может, через час, может, через три – зазвонил звонок домофона.

Ее затрясло; теперь они были у ее подъезда.

Она как можно тише прокралась по полу в носках, вздрогнув от заскрипевшей половицы, хотя и понимала, что с первого этажа им ничего не слышно. Проскользнула в кровать и залезла под мятое одеяло.

Звонок зазвонил опять. На этот раз громкий, настойчивый звук длился гораздо дольше. Она закрыла уши руками, но все равно его слышала.

Она лежала, зажмурив глаза, пока звук не прекратился.

Когда она снова включила вечером телефон, он показал двадцать четыре пропущенных звонка.

* * *

На следующий день, в воскресенье, Аманда должна была отправиться на работу. Она поднялась с кровати, едва разлепив глаза. Она почти не спала и не съела ничего, кроме банана и кусочка тоста.

Аманда подошла к шкафу, превозмогая боль в теле, словно при настоящей болезни. Посмотрела на корзину для грязного белья, на дне которой лежал ее бежевый сарафан со ржавыми, неровными пятнами. Достала свои кроксы и розовую форму, и в голове снова всплыла клятва Найтингейл: «Я посвящу себя преданной службе благополучию людей».

Она нашла в ванной консилер и замазала фиолетовые тени под глазами. Скальпель и полотенце она спрятала в шкафчик под раковиной. Смотреть на предметы, напоминающие о содеянном, было просто невыносимо. Но она по-прежнему чувствовала их присутствие.

Если бы она отдала скальпель остальным, они бы отпустили ее?

«Нет, – подумала Аманда. – Никогда».

Теперь город казался другим – каким-то жарким и злым. Пешеходы толкали ее на тротуаре; чей-то портфель больно ударил в бедро. Солнце припекало беспощадно. Она вышла на перекресток, и вдруг из-за угла выскочило на красный, сигналя, такси. Она добралась до работы и заставила себя улыбнуться охраннику, поднеся руку к датчику, чтобы пройти в отделение.

Он заметил, что она изменилась?

Первый час или около того она проверяла жизненные показатели, отвечала на вызовы и помогала лечить пациента с пневмонией. Но потом зашла за антибиотиками в кабинет, где хранились лекарства, и замерла на месте, не сводя взгляда с морфия – ей сразу вспомнилось, как она подмешала жидкость в напиток Джеймса.

– Аманда?

Возле открытой двери в кабинет стояла Джина. Аманда не знала, как долго она там пробыла.

– Капельница в пятой палате, – сказала Джина. – Ты не сменила.

– О нет, я…

– Я уже все сделала, – спокойно сказала Джина. Потом нахмурилась. – Ты в порядке?

Аманда кивнула.

– Прости.

И поспешила прочь из кабинета. Аманда чувствовала на себе взгляд Джины еще несколько раз за день; господи, она подвергла опасности жизнь пациента. Если бы Джина не сменила капельницу, у пожилой жертвы инсульта могло возникнуть серьезное обезвоживание.

Аманде казалось, что эта смена тянулась в два раза дольше обычного. Когда она наконец пришла домой, она не могла перестать дрожать.

На следующий день стало только хуже.

Она не пробыла на работе и получаса, когда ей передали записку со словами:

– Вам оставили сообщение. Она не назвала своего имени.

Аманда уставилась на маленький розовый клочок бумаги: «Рады, что тебе лучше. Увидимся сегодня вечером!»

У нее задрожали колени.

Ей удалось нормально отработать большую часть смены. Но незадолго до ее окончания она ассистировала врачу на операции у жертвы огнестрельного ранения, потеряла равновесие – из-за недосыпа, недоедания и стресса она стала неуклюжей – и упала на пациента, вырвав трубку, через которую в легкие подавался кислород.

Доктор, выругавшись, закрыл дыру рукой.

Аманда смотрела, как алая кровь покрывает латексные перчатки доктора. Она не могла дышать. Несколько секунд она не могла даже пошевелиться.

– Черт подери, Аманда! – закричал доктор. – Зови на помощь!

В кабинет вбежала Джина, и Аманда попятилась прочь.

Вместо того чтобы помогать пациентам, она стала для них опасна.

– Мне надо идти, – промямлила она.

Джина не ответила; все ее внимание было сосредоточено на юноше, чью грудь разорвала пуля.

Аманда пробежала по длинному коридору, скрипя кроксами по линолеуму, и выскочила из здания. Она остановилась на тротуаре, тяжело дыша.

А потом увидела на другой стороне улицы девушку, чьи прямые темные волосы блестели в солнечном свете.

Нет. У Аманды бешено подскочил пульс. Она развернулась и поспешила обратно в здание.

Достала из кармана формы телефон и дрожащими пальцами вызвала «Убер». Она стояла возле охранника, пока машина не подъехала ко входу в отделение экстренной помощи. Затем выбежала и заскочила на заднее сиденье.