где курсанты хранят свою форму и обувь. Обмундирование.

— Значит, причастен ВИФК? Там стрелка подготовили?

— Похоже, что так. Но что дальше? Найти баталерщика и спросить, куда форма делась три года назад?

Антон представил эту рутинную работу:

— Хорошее доказательство, но пока не работает. Будем примерять вещдоки на всех стрелков. У нас же есть волосы и пот. Давай вытаскивать офицеров, которые засветились в разговоре с Пчёлкиным, будем мерить камуфляж.

Оба рассмеялись, представив, как заставляют у себя в кабинете мужиков переодеваться.

— Ты Шапкину докладывал? — спросил Антон.

— Ещё нет. Пошли!

Сергей Моисеевич внимательно выслушал сотрудников, подмигнул:

— У меня есть идея! Недавно общался со знакомым полковником из ГРУ. Оказывается им наш отдел «А» делает документы прикрытия, будто бы они милиционеры. Говорил, что, если надо, может сделать нам удостоверения сотрудников его ведомства. Раньше я отказался, а теперь чувствую необходимость. Завтра пойду договариваться с начальством. С этими ксивами мы в любую воинскую часть войдём, и стрелка за шиворот вытащим без шума.

Начали составлять списки офицеров, предполагаемых к доставке в милицию.

Глава 11. Новая семья

Готовились праздновать день милиции. Десятое ноября выпадало на воскресенье. В пятницу сняли усиление, чтобы сотрудники могли отдохнуть, пообщаться с родными. В разгар веселья дежурные отделов стали обзванивать личный состав, пытаться собрать всех на рабочие места. Экстренный приказ из МВД — новое усиление. В Москве на Котляковском кладбище прогремел взрыв, погибло четырнадцать человек.

Оперативники к телефонам не подходили. Даже те, кто был подшит от алкоголизма, сообщали, что находятся в сильном опьянении. Хотели побыть с семьями.

Но в понедельник с утра все были на службе.

Шапкин бегал по коридору:

— И причём здесь Питер — криминальная столица? Криминальная столица? Если такая уже есть! Мало бандиты между собой разбираются. Ещё и афганцы-десантники жару поддают. Будем весь Новый год куковать в кабинетах.

Сергей Моисеевич оказался прав — ввели двенадцатичасовой рабочий день, выходные отменили. Снова составили план проверок ранее судимых за хранение оружия и боеприпасов. Стали ездить по местам концентрации лиц кавказской национальности, проверять документы. Привозили задержанных в территориальные отделы, фотографировали, откатывали отпечатки пальцев, отчитывались наверх. Участковые проверяли ружья у охотников.

С удостоверениями ГРУ не получилось. Начальник отдела «А» Новиков отказался согласовывать. Всё допытывал — что за аферу задумал Шапкин? Тайно расспрашивал сотрудников отдела. Глядя на его расплывшуюся красную как у китайца физиономию с узкими глазами, Заботкин уже твердо знал, что был уволен из отдела не за плохую работу с агентессой.

На пейджер пришло сообщение о работе разведки по новому объекту. Это оказалось кафе на Московском проспекте «Роза ветров».

— Кого-то отлавливают! — проявил догадливость Гордеев.

— Поживём-увидим, — улыбнулся Антон, предложил: — Давай поедем там кофейку попьём.

Николай согласился.

Ещё на подъезде к дому 204 они увидели, что вся парковка вдоль тротуара занята машинами.

Крутые иномарки и последние «жигули» с подвешенными сувенирными боксёрскими перчатками на зеркалах внутри салона явно рассказывали о посетителях кафе.

— Может, не пойдём? — засомневался Антон, что-то мне не хочется попасть в мясорубку.

— Да ты что, — Гордеев был в восторге, — самый смак! Надо только пистолет взвести и с предохранителя снять, чтобы не замешкаться. Пошли!

Припарковав машину, они передёрнули пистолеты и, поставив их на самовзвод, снова вложили в кобуры, вышли. В кафе было не протолкнуться от кожаных курток. В голосах — надрывные интонации, знакомый жаргон. Куда ни посмотри, всюду бритые затылки, толстые шеи, набитые костяшки кулаков. Сесть было некуда. Оперативники приютились у стойки, заказали кофе. Молнии курток затянули под горло, чтобы закрыть рубашки с галстуками. Но всё равно обратили на себя внимание тех, кто был поближе. Завсегдатаи косились молча.

Выпив кофе, оперативники поспешили на выход. Только на улице вздохнули, улыбнулись.

— Ну и гадюшник, — произнёс Антон.

— Пожалуй, — согласился Гордеев, — не успеешь ствол вытащить…

Вечером в кабинет отзвонился Игорь Куликов, сообщил о новой работе:

— Ну и личности там! Вот бы пулемёт «Максим» поставить на стойку и нажать на спуск. Можно не останавливаться — только ленты менять.

— Это точно… место знакомое, — согласился Антон. Пожелал ребятам удачи и быть осторожными.

Несколько дней на экране пейджера высвечивались сообщения с требованием позвонить Сан Санычу. По сводкам телефонных переговоров было видно, как разведчики докладывали о прибывающих и отъезжающих автомашинах. Было непонятно, кого отлавливают. Антон не отходил от компьютера — проверял выявленные машины, пробивал по базам. Гордеев заносил всех установленных лиц в отдельный список.

20 ноября с утра всё было тихо. В десять часов неожиданно прошла команда: «Отход три минуты». Антон и Николай сидели на совещании.

— Сергей Моисеевич, отход три минуты! — прервал начальника Заботкин.

— Давайте быстро в машину, и на Московский! скомандовал Шапкин.

Оперативники устремились в сторону кафе. Уже на подъезде увидели чёрный дым, вырывающийся из окон заведения. Вокруг собирался народ:

— Кафе взорвали…срочно пожарную…скорую…

Выяснилось, что практически никого из посетителей в этот момент не было. Сотрудники администрации только недавно пришли. Некоторых ранили разлетевшиеся стёкла витрин и обломки мебели. Все были живы.

Скоро приехали экстренные службы, а за ними местная милиция. Антон с Николаем вернулись в отдел.

— Вот видите, какие у нас бандиты интеллигентные в культурной столице живут — не то, что в Москве! Убивать никого не хотели, — радовался Шапкин, — предупредили только. Чья команда там теперь обосновалась? По водителям машин — похоже, что «тамбовские». Хотя Степаныча ещё в прошлом году здесь стрельнули, в декабре было покушение на Валеру Ледовских. Наверно, уехал за границу. Кумарин после лечения в Германии недавно вернулся. Нефтяным бизнесом занимается. Может, пытается что-то возвратить? Отобрали, пока он на больничной койке валялся?

— Поэтому предупреждают, — подтвердил Антон: —